Батька наносит ответный удар - 5 января 2007 г.

В новом году уже ни у кого не повернется язык называть запутанные отношения Москвы и Минска союзническими. Батька  Лукашенко сделал ход конем. Минск официально уведомил Россию,  что с 1 января  введена таможенная пошлина на транспортировку российской нефти по территории Белоруссии - 45 долларов за тонну.

Попытку обложить Россию данью на большой дороге в Европу ведомство Германа Грефа уже назвало  не имеющей аналогов в мировой практике. "Пошлиной могут облагаться только те товары, которые либо производятся, либо потребляются на территории страны, принимающей решение о введении пошлины", - разъясняется в заявлении  Минэкономразвития России.

Что на самом деле означает демарш Лукашенко ? Это  порог, за которым, очень похоже, уже окончательно остались десятилетние надежды на государственное слияние  россиян и белорусов. Вместе с потраченными деньгами на содержание  виртуального Союзного государства .  

А ведь батька предупреждал. В сентябре прошлого года   Александр Лукашенко,  отвечал на вопросы журналистов из российских регионов, заявил, что российско-белорусский союз на грани разрыва.  Из-за того, что   Газпром намерен установить его стране цену на газ выше,  чем в Германии. «Это, однозначно, разрыв всех отношений. В экономике это точно», - предупредил Лукашенко и напомнил,  что через белорусскую территорию ежегодно транзитом проходит до 100 миллионов тонн российских грузов. Пока бесплатно. Но если Белоруссия начнет с каждой тонны брать по 10 долларов, то компенсирует себе все потери от повышения цены на газ. 

Драматические бдения в новогоднюю ночь в штаб-квартире Газпрома на   улице Наметкина оказались просто спектаклем, поставленным главным белорусским режиссером. Подписание контракта под бой курантов. Это же кураж, цирк!   Но, как сказано в старом одноименном фильме, «кончается контракт и начинается антракт». Лукашенко прекрасно  сознавал, что от подписания соглашения ему не отвертеться. Потому что исхода всего два: или крепко подмерзнут верноподданнические чувства земляков, или придется подворовывать газ у Европы. А с нею теперь, хочешь – не хочешь, ему придется как-то ладить, коли расплевался с Белокаменной по полной программе.

Явилось ли   неожиданностью, что  именно газовый тариф для ближайшего соседа образовал трещину, в которую окончательно провалилась идея о союзе братьев-славян? Ничуть не бывало.

В последний раз президент РФ Владимир Путин и президент Белоруссии Александр Лукашенко пообещали наконец-то  создать единое государство в 2003 году. Причем первым  практическим шагом после многих лет пустопорожней говорильни  планировалось создание вовсе не исполнительных  властных структур, а именно  российско-белорусского СП по транспортировке газа на Запад. И только после этого Лукашенко должен был пустить к себе российский рубль (сначала безналично), а уже после - политическое объединение и принятие единой Конституции.

Дальше начались дебаты. Лукашенко подпирала истекающая  легитимность, и он уже мнил себя президентом «Всея великия и белыя». Москве Белорусский край в составе РФвиделся куда ближе и логичнее. Ну, не в микроскопической же столице Белой Руси эмитировать национальную для всей Руси Великой? Батьке же хотелось именно чтобы так. Единый эмиссионный центр в столице России он считал подкопом под свой суверенитет.

На самом же деле, вся эта риторика не слоила ломаного зайчика. Лукашенко прекрасно отдавал себе отчет, что труба в Европу – это тот единственный крючок, на который можно поддеть Россию. Поэтому белорусский президент сам  провалил согласованную идею СП, где контрольный пакет Белтрансгаза    должен был отойти братскому соседу. Он согласился уступить только 49 процентов акций, но готов был взять за них не деньгами и не газом – а обменом активами. Взамен Лукашенко потребовал долю  магистрали «Ямал-Европа», стопроцентной российской собственности  на  территории Белоруссии. Москва сочла предложение неприемлемым и указала Минску на отход от ранее достигнутых соглашений.

Лукашенко начал играть в испорченный телефон,  шантажно рассуждая о целесообразности вхождения в рублевую зону.   Тем временем не слишком искреннее «братство» становилось веригами для России – белорусская газовая льгота обходилась «старшему брату»    в  полмиллиарда долларов ежегодно. Тогда, в январе 2004-го, невзирая на стоны о пустой соседской казне, был заявлен фактический ультиматум: 50 долларов за тысячу «кубов» - или закрываем «краны» (у газовиком почему-то ударение на последнем слоге – для вящей убедительности, что ли?)  Лукашенко был уверен, что Путин не рискнет. А он взял и рискнул. Невзирая на стенания о замерзающих полесских старушках. 

Газовый кризис 2004 года окончательно отвратил руководство России от идеи обобществленной государственности. То, о чем прежде если не знали наверное, но  догадывались,   предпочитая не говорить вслух ради великого славянского единения, проявилось во всем политическом «неглиже» - партнер оказался лукав, изворотлив, не верен слову, проявил склонность к передергиванию и клептомании. Он был по-прежнему твердо убежден: без газа Путин Европу посреди зимы не оставит. А раз так, всегда можно поджиться за чужой счет – кто упрекнет малых и сирых сих… Но 18 февраля труба опустела. Однако Польша, Литва и Калининград продолжили получать газ обходным путем чрез Украину , и просвещенная Европа отнеслась с пониманием – за нечистую игру  надо наказывать.

Помнится, настоящей блокады Александру Лукашенко  хватило ровно на один сутки: "Я согласен заключить договор на условиях Путина. Мы соберем необходимые 200 миллионов долларов, заберем их от детей, стариков"… Стоит ли удивляться, что за 2004  год число сторонников объединения  среди белорусов сократилось вдвое - с более чем 25 процентов до 13,8 процента. У нас таких замеров, кажется, не делали, а у соседей четверть населения  тогда захотела, чтобы отношения Белоруссии с Россией были такими же, как и с другими странами СНГ. А кто сказал, что это плохо? Ведь говорил же когда-то основоположник, Лукашенко его тоже изучал: «Чтобы объединиться, надо сначала решительно размежеваться». А там видно будет. По мере возвращения здравомыслия.