Евротупик в Лиссабоне

В Португалии прошла встреча глав государств и правительств 27 стран Евросоюза. После  семичасовых переговоров они одобрили договор о реформах организации. Документ, названный Лиссабонским договором, призван заменить проект Евроконституции, отвергнутый на референдумах во Франции и Голландии в 2005 году. И, как и на всех предыдущих саммитах, вокруг содержания документа возникла жаркая дискуссия.

Согласно тексту документа, за основу была взята система «двойного большинства», одобренная в июне нынешнего года на встрече глав стран ЕС в Брюсселе. Решение будет считаться принятым, если за него проголосуют 55% государств-членов ЕС, население которых при этом составляет не менее 65% процентов. Количество голосов при принятии решений будет разное – Германия будет иметь наибольший вес, а Италия и Польша – несравненно больший, чем Мальта или Словения с Эстонией.

Кроме того, в Евросоюзе вводится пост президента, который будет избираться на два с половиной года, а верховный представитель по общей внешней политике и безопасности получит статус заместителя председателя Еврокомиссии. При этом статья о флаге и гимне ЕС была исключена. По сравнению с предыдущей редакцией роль Европарламента и национальных парламентов при принятии решений была увеличена. Было также принято предложение президента Чехии Вацлава Клауса наделить правом законодательной инициативы не только Еврокомиссию, но и отдельные государства.

Лиссабонский договор рождался в муках благодаря позиции Италии и, как всегда в последние годы, Польши. Перед началом встречи премьер-министр Италии Романо Проди пригрозил заблокировать договор. Его не устроило, что Италия должна была занять  в Европарламенте 6 мест, и будет иметь меньше депутатов, чем Франция и Великобритания, где доля получивших гражданство иммигрантов куда выше, чем в Италии. В итоге итальянцам добавили один голос, лишив голоса спикера Европарламента. Вопрос был снят, и подпись итальянского премьер-министра под документом появилась.

Куда сложнее было договориться с Польшей. Изначально поляки давали  понять, что хотели бы мерить число голосов не от общей численности населения по принципу «двойного большинства», а по принципу «квадратного корня». Это позволило бы уменьшить разрыв в числе голосов между Польшей и более крупными странами – Германией, Италией, Великобританией и Францией. Поляки объясняли это тем, что в противном случае малые страны лишатся возможности влиять на принятие решений.

В итоге ради Польши был заключён так называемый Иоаннинский компромисс, который позволяет странам ЕС откладывать выполнение решения на протяжении некоторого количества времени. Предполагалось, что до 2014 года сохраняется система, по которой число голосов у каждой страны не связано с численностью населения, и для принятия решения требуются одобрение 14 из 27 членов ЕС или 54 процента голосов. С 2014 по 2017 год устанавливается переходный период, после чего начинает действовать система «двойного большинства».

Но едва дело дошло до нового саммита ЕС, президент Польши Лех Качиньский вновь встал в позу. На сей раз он настаивал на том, чтобы страны, выступающие против принятия того или иного предложения, но оказавшиеся в меньшинстве, имели право временно «заморозить». В итоге остальные 26 государств пошли навстречу Варшаве. Но соответствующая поправка закреплена не в самом тексте договора, а в Декларации, аннулировать которую можно только единогласным решением Евросоюза.

Теперь новый документ должен быть официально подписан лидерами ЕС 13 декабря в Лиссабоне, после чего его предстоит одобрить национальным парламентам. Ожидается, что договор вступит в силу во второй половине 2009 года. «С достижением этого соглашения Европа вышла из своего институционального кризиса», - торжественно заявил премьер-министр председательствующей в ЕС Португалии Жозе Сократиш. Полное удовлетворение достигнутым соглашением выразил и Лех Качиньский.

Однако радость португальского премьера явно была преждевременной. 27 стран продолжают ожесточённые споры по поводу основного закона ЕС, и конца этому не видно. Практически ни один вопрос в Евросоюзе не принимается без ожесточённых споров. А тут ещё в ЕС приняли Болгарию и Румынию, которых из-за высочайшей коррупции и вопиющей по европейским меркам бедности лишили самостоятельной экономической политики. Их содержание тоже требует сил и средств, и вызывает у многих понятное раздражение.

Но дрязги по внутриевропейским делам меркнут на фоне споров о внешней политике. Польша, Прибалтика и Румыния полностью следуют в фарватере внешней политики США, что не устраивает многие страны Западной Европы, несмотря на приход во власть таких проамериканских руководителей, как Ангела Меркель и Николя Саркози. В результате Евросоюз никак не может превратиться в самостоятельный центр силы, и вынужден следовать за США даже тогда, когда не совсем согласен с Вашингтоном.

Возня вокруг Лиссабонского договора вытеснила из повестки дня три ключевых внешнеполитических вопроса. Первый из них – снятие польского вето на начало переговоров о новом Соглашении о сотрудничестве и партнёрстве между ЕС и Россией. Второй – выработка единой линии на переговорах по статусу Косово и связанная с этим возможность начала переговоров о вступлении в ЕС Сербии. Третий – продолжение расширения ЕС и возможность приёма в его ряды в 2009 году Хорватии, на чём настаивают Германия и Австрия.

Что касается России, то тут возможность обсуждения договора изначально сорвала Польша. Её вето из-за запрета на поставки мясо и молока останется в силе до тех пор, пока правительство возглавляет Ярослав Качиньский. (Правда, после выборов в Сейм 21 октября он может лишиться своего кресла). Страны Прибалтики, а в последние месяцы и Великобритания также делают всё, чтобы диалог между Россией и ЕС не был полноценным. В итоге они ставят палки в колёса остальным членам Евросоюза, которые готовы пусть к трудному, но всё же диалогу с Москвой.

Нет согласия и на Балканском направлении. Поддержка планов США признать независимость Косово в ЕС неабсолютна – категорически против этого Греция и Кипр, а Италия, Испания, Словакия и Румыния выражают по этому поводу сомнения. В последнее время от полностью проалбанских заявлений воздерживаются в Германии и ряде других стран. Их смущает то обстоятельство, что после признания независимости Косово поток наркотиков в Европе увеличится многократно. Обывателю в Германии и Чехии не нужно рассказывать, что косовско-албанская наркомафия – сильнейшая в Центральной Европе.

В полный рост скоро обещает встать и хорватский вопрос. С одной стороны, многим в ЕС не хочется делать последствия войны на Балканах и межэтнические конфликты своим внутренним делом. С другой, католическая Хорватия куда ближе и понятнее большинству европейцев, чем православные Болгария и Румыния, да и уровень жизни в Хорватии куда выше, чем в Болгарии и Румынии. Так что на повестке дня у ЕС стоит ещё и хорватская головоломка.

Таким образом, встреча в Лиссабоне подтвердила, что Евросоюз находится в глубоком кризисе. 27 стран Европы никак не могут найти общую идею, ради которой они все сплотились. Страны ЕС продолжают петь каждый свою песню, и до того, чтобы петь в унисон, им ещё явно далеко. Это продолжает делать Евросоюз непредсказуемым партнёром, не имеющим своего единого лица. Поэтому России и другим партнёрам ЕС не остаётся ничего другого, кроме как делать ставку на диалог с отдельными странами Европы. Брюсселю это не нравится, но альтернативу он предложить пока не в состоянии.