"В Норвегии Путин и Россия находятся под запретом" - Берн Нистад

Почему в Норвегии невозможно упомянуть имя Владимира Путина в позитивном ключе? Каково отношение к России? Известный европейский историк, доктор наук Берн Нистад рассказал о политическом климате Норвегии, о лицемерии и двуличии властей, об отсутствии многих элементарных свобод и об участии страны в действиях НАТО в разных странах. Норвежцы не изменились со времен Ибсена, а пьеса "Враг народа" не потеряла актуальности и в XXI веке.

Норвегия

— Знаменитый советский историк Михаил Покровский как-то упрекал своих оппонентов, что для них история — это политика, опрокинутая в прошлое. А как вы относитесь к такому подходу?

— Я согласен, история — это политика. Наверное, так — всегда и везде.

— Отношения между Россией и скандинавскими странами больше зависят от истории или от нынешней обстановки?

— Сейчас эти отношения достаточно плохие. Я считаю, что это связано с историей, но не думаю, что история так важна. Больше это связано с современностью. Наши СМИ постоянно утверждают, что Путин — агрессор, Россия — опасная страна. Это связано с ситуацией на Украине. Нынешние отношения определяются современной ситуацией в мире.

— Вы написали очень интересную диссертацию про идеологию Владимира Ленина и революционера-народника Петра Ткачева. Но за взгляды на современность вас уволили из университета Осло, это правда?

— Да, это правда. У нас все политики — глобалисты, все СМИ поддерживают глобалистов. Сегодня путинская Россия — это вызов или даже угроза для них. Поэтому они постоянно утверждают, что он — диктатор, опасный человек и т. д. А я попробовал говорить что-то другое, и они меня просто уволили. Для наших политиков очень важно, чтобы люди в Норвегии и на всем Западе не узнали правду о России, о Путине. Это значит, что критиковать наши власти опасно. Люди это уже отлично понимают. Наше государственное телевидение — сплошная пропаганда. У меня нет телевизора. Я читаю новости на компьютере. И все-таки я должен финансировать это телевидение, потому что у меня есть адрес. По нашему закону, если у человека есть адрес, он должен финансировать государственное телевидение. По-моему, это просто ущемление прав человека. Очень странно, что наши политики утверждают, что в России нет свободы.

— У нас есть понятие — академические свободы. Есть русские националисты, анархисты, либералы и другие несогласные с властью, в том числе в преподавательской среде. Но они спокойно работают, им оставляют кафедру, потому что университетам нужна свобода высказываний и исследований.

— У нас, к сожалению, другая ситуация. Конечно, мои коллеги отлично понимают: то, что наши СМИ и политики говорят о России — это просто вранье. И еще они понимают, что говорить что-то другое, критиковать власть — опасно. Не обязательно человека сразу лишат работы, но он может не получить гранты, не сможет свободно заниматься своими делами. У меня есть друзья, они все говорят: "Пока ты не получил постоянную работу, лучше ничего не говорить о современной России и Путине, лучше писать что-то о Ленине или другие исторические материалы".

— Норвегия — член НАТО. Вместе с НАТО она непосредственно участвовала в агрессии против Ливии. Ее войска воевали в бывшей Югославии, в Ираке, Афганистане… Генеральный секретарь НАТО, лично ответственный за то непрекращающееся кровопролитие в Ливии, Ираке, Афганистане — бывший норвежский премьер-министр Столтенберг, причем — социал-демократ, из так называемой Норвежской рабочей партии. И при этом в ваши политики говорят, что Россия — агрессивна.

— Да, это лицемерие и обман. Что я могу поделать?… Я написал в этом году и опубликовал работу о Путине. По-моему, это единственная книга в Норвегии, которая утверждает, что Путин — нормальный, хороший политик. Но наши СМИ эту книгу, конечно, совсем игнорировали.

— Знают ли простые жители Норвегии, что НАТО сделало с Ливией? Что норвежские самолеты убивали ливийских детей, обычный норвежец знает?

— Это — сложный вопрос. СМИ что-то сообщали об этом, но не очень подробно. Просто, что НАТО бомбило Ливию для свержения диктатуры. Но сегодня люди стали более критически относиться к официальной пропаганде. Теперь мы принимаем очень много беженцев. По-моему, это большая угроза для норвежского общества. И, конечно, люди понимают, что американцы заварили эту кашу в Сирии, и кризис с беженцами с этим связан. Поэтому я думаю, что постепенно все больше людей начинают думать самостоятельно, более критически. А наши СМИ поддерживают политиков, истеблишмент. Есть только одна единственная маленькая оппозиционная газета.

— Вы себя ощущаете политиком?

— Да, я считаю, что я — диссидент. Так как у меня нет детей. Если бы у меня были дети, я бы, наверное, просто молчал. Тогда было бы слишком опасно потерять работу и т. д. Я считаю, что проводимая властью политика — просто самоубийство для норвежского общества. Мы принимаем так много беженцев, что через 30-40 лет этнические норвежцы станут меньшинством в Норвегии. По-моему, это просто конец Норвегии. А наши глобалисты утверждают, что это хорошо, а если ты против эмиграции, ты — экстремист или еще хуже.

Для них Путин — большая угроза, потому что он — самостоятельный политик. Но он просто не глобалист, он утверждает, что каждая страна имеет право вести свою политику, иметь свои права и так далее. Конечно, для глобалистов это очень большая угроза. Хотя наши политики отлично понимают, что Россия не представляет военной угрозы для Запада.

— Есть мнение, что хозяева жизни сознательно принимают беженцев. Владельцы и управляющие Statoil Norsk Hydro и прочих компаний специально хотят больше беженцев, чтобы понизить уровень зарплат, уничтожить рынок труда и гарантии, за которые сражались профсоюзы, а в конечном счете - и сами профсоюзы. Им важнее прибыль, а не национальные интересы. По-вашему, это так?

— Да, это так, и я считаю, что это ужас. Наши политики — почти оккупанты. Я живу в оккупированной стране. Хотя все СМИ, все политики утверждают, что Норвегия — самая лучшая страна в мире, самая свободная… Я думаю, это примерно как при Брежневе у вас. Тогда коммунисты утверждали, что Советский Союз — это самая лучшая страна. Даже более опасно сейчас критиковать власти в Норвегии, чем критиковать, например, Брежнева в Советском Союзе.

Одна женщина из нашего МИДа сказала, что договор с Евросоюзом противоречит норвежской конституции. Когда это случилось, власти сразу сказали, что она сумасшедшая, и отправили ее в больницу для психически больных. Очень странно, как сумасшедшая работала в МИДе?… Поэтому я стараюсь говорить с русскими журналистами, для меня это — страховка.

— Действительно норвежцы остались теми норвежцами, которых описал Ибсен?

— У Ибсена есть очень хорошая пьеса "Враг народа". Я считаю, что норвежское правящее общество — почти враг народа.

Подготовил к публикации Юрий Кондратьев

Беседовал