Лавров охладил пыл западных комментаторов

Дипломатический курс Москвы напоминает змеиные зигзаги, а за место у руля спорят бизнесмены, лоббисты и политики… Путин отмежевался от Ирана, чтобы сохранить влияние в мире… Западная пресса разразилась целым каскадом подобных комментариев. Главе российского МИДа пришлось дать на это жесткий ответ.

Выступление министра иностранных дел России Сергея Лаврова перед депутатами Госдумы в среду активно цитировалось мировыми СМИ. Аналитиков особенно интересовала российская позиция по Ирану. Накануне газета New York Times опубликовала статью, где утверждалось, что Москва отказалась поставлять топливо для АЭС в Бушере до тех пор, пока Иран не заморозит работы по обогащению урана.

В преддверии голосования по Ирану в Совбезе ООН эта публикация стала настоящей сенсацией. Западные аналитики один за другим отмечали, что Россия, наконец-то, одумалась и перестала открыто поддерживать «агрессивный режим» в Тегеране. Некоторые даже сочувствовали Кремлю, которому, якобы, приходится лавировать, чтобы поддерживать одновременно стабильные отношения с Западом и экономические связи с арабским миром.

Президент Путин хочет выступать в роли «арбитра в вопросах международной стабильности». Такое мнение высказал Карлос Паскуаль – бывший руководитель российского отдела Совета национальной безопасности США – в своем комментарии для газеты San Francisco Chronicle.

По мнению Паскуаля, Путину будет трудно добиться своих целей, поддерживая ядерную программу страны, которую мировое сообщество обвиняет в стремлении получить атомное оружие. Поэтому, дистанцируясь от Ирана, Россия «занимает правильную позицию», подчеркивает американский комментатор. 

В свою очередь, комментарий газеты Handelsblatt изобилует красочными метафорами.

«Тпру и ну – это не только возгласы из лексикона наездников, но и политические приказы из Кремля. При взгляде на Иран у Владимира Путина начинают учащенно биться сразу два сердца. С одной стороны, это «Газпром» и предприятия ВПК, которые желают наладить тесные контакты с Ираном… С другой – военные и политики, которые считают Тегеран угрозой, поскольку иранские ракеты, в случае чего, долетят до России намного быстрее, чем до Америки», - размышляет немецкий аналитик.

«В условиях этой чересполосицы и на фоне обострения отношений с Соединенными Штатами Путин выстраивает свою внешнюю политику. С учетом этих противоречивых интересов, не приходиться удивляться тому, что дипломатический курс напоминает змеиные зигзаги. За место у руля спорят бизнесмены, влиятельные политики и политики», - резюмирует Handelsblatt.

Учитывая нарастающее количество подобных комментариев из-за рубежа, Сергей Лавров не мог обойти вниманием эту проблему. Выступая в среду в Госдуме, он объяснил, что Москва не намерена менять позицию в отношении Ирана и не собирается использовать ситуацию со строительством АЭС в Бушере для давления на Тегеран.

«Какой-либо увязки между работой над резолюцией, которая направлена на урегулирование ситуации вокруг ядерной программы, и реализацией проекта сооружения АЭС в Бушере не существует. Я читал сообщение, в том числе в New York Times, относительно высказывания некоторых анонимных европейских официальных лиц, будто бы мы им о такой увязке сообщали. Это нечистоплотный прием», - подчеркнул Лавров.

В свою очередь, официальный представитель российского МИДа Михаил Камынин отметил: «Сообщения о том, что с российской стороны выдвигались какие-либо ультиматумы Ирану, не соответствуют действительности… Язык ультиматумов – не стиль российской дипломатии. Да и в целом проект строительства АЭС в Бушере не является темой дискуссий в контексте поиска решений проблемы вокруг ядерной программы самого Ирана».