"Белое солнце пустыни": юбилей года

Поистине легендарная кинокартина «Белое солнце пустыни» побила в уходящем году своеобразный рекорд по связанным с ней знаменательным датам. Во-первых, снявший её режиссер Владимир Яковлевич Мотыль отметил свое 75-летие. Во-вторых, российские киноманы и поклонники таланта Павла Луспекаева, сыгравшего в «Белом солнце...» таможенника Верещагина, особо почтили память покойного артиста в связи с 75-летем со дня его рождения. А в третьих, киностудия Ленфильм, на чьей производственной базе создавалась эта абсолютно культовая лента, отметила в этом году 100-летие своего существования. 
 
Екатерину Матвеевну собирали по частям

   Владимир Яковлевич Мотыль рассказывает: «Мне не интересно было снимать чисто детективную картину, этот жанр меня не привлекал. Сценарий, конечно, был хорош. Но нужно было найти изюминку, которой и являлась любовь бывалого красноармейца Сухова к простой русской бабе. Я видел Катерину Матвеевну женщиной кустодиевского типа. Она должна была быть именно «в теле», этакая мечта солдата, изголодавшегося по плоти...»

   Несмотря на то, что жена Сухова не является основным персонажем, исполнительницу на эту роль подбирали с особой тщательностью. В поисках героини авторам фильма немало пришлось поездить по городам и селам СССР. Пока однажды Владимир Мотыль не столкнулся с журналисткой Галиной Лучай. Одухотворенное лицо и загадочная улыбка этой молодой женщины покорили режиссера, и с этого момента об иной супруге для красноармейца Сухова не могло быть и речи.

   Правда, фигура Галины Лучай значительно отличалась от намеченного кустодиевского типа. И если плечи и бедра можно было уплотнить при помощи специальных подкладок, то это невозможно проделать с ногами, а по мнению режиссера полным бедрам должны соответствовать полные ноги. Было решено снимать Катерину Матвеевну по частям, а вернее снимать ноги отдельно. Оставалось подобрать парочку полноватых, но красивых ног. Это задание было поручено ассистенту режиссера Николаю Конюшеву, который, гуляя по Петербургу, смотрел не в лица встречных дам, а на их «ходовую» часть. Обладательницам подходящих ног он предлагал сняться в кино. Многие дамы, узнав, что снимать в кино будут «от пояса», очень грубо выражались в ответ, а одна даже «покусилась» на лицо Николая. К счастью киношникам удалось уговорить одну из обладательниц «достойных ног» сняться в кино таким необычным образом, иначе пришлось бы остаться «разлюбезной Катерине Матвеевне» безногой калекой...

  Дебют крестного отца

Часть съемок фильма проходила в Дагестане. Когда съемочная группа приехала в Махачкалу, случилась беда. Местные воришки «обнесли» киношников подчистую, пропали костюмы, сабли, пистолеты и даже часы Сухова. Начинать съемки было невозможно. Тогда решили обратиться к уголовникам за помощью в розыске пропавших вещей. Стали расспрашивать местных жителей кто является здесь крупнейшим уголовным авторитетом, которого бы все боялись. Чаще всего в ответ называлось имя Али, кроме того, поговаривали, что он очень любит кино. Владимир Яковлевич попросил местного крестного отца о встрече и на аудиенции рассказал о краже, которая заставила остановить съемки. Али заверил, что его люди не имеют к происшедшему никакого отношения, но виновного немедленно найдут и к завтрашнему утру все пропавшие вещи будут на месте.

   И правда – наследующий день весь реквизит вернули. Можно было начинать работу. В благодарность за оказанную помощь режиссер пригласил Али принять участие в съемках фильма. Местный мафиози сыграл бандита. В сцене захвата Сухова на берегу, он – в кожаной жилетке и розоватой чалме. Эпизод был маленький и больше авторитет в кино не снимался, но если в Дагестане вам будут рассказывать об Али, то обязательно отметят, что он еще и киноактер.

  Две Татьяны для одной Гюльчатай
  
Первые четыре месяца съемок «Белого солнца пустыни» роль Гюльчатай играла артистка цирка Татьяна Денисова. Но в самый разгар съемок ей предложили очень выгодный контракт с собственным номером. Главным делом своей жизни Татьяна считала цирк и потому покинула съемочную площадку, оставив режиссера ломать голову, где искать замену. Ассистенты бегали по школам и институтам северной столицы, пытаясь найти девушку, которая вписывалась бы в уже созданный образ. И такое сокровище нашлось в хореографическом училище имени Вагановой (в настоящее время – Академия Русского Балета) и, что удивительно, новую Гюльчатай звали тоже Таней. Сдав в училище экзамены, Татьяна Федотова выехала на съемки. Именно ей было суждено стать народной любимицей.

   Очень часто журналисты спрашивали Николая Годовикова, исполнителя роли Петрухи, имел ли продолжение в жизни его не сложившийся кинороман с Гюльчатай. Он отвечал, что роман с одной из Татьян действительно был и продолжался уже после съемок фильма, но кончился ничем, так же стихийно как и начался. А вот о какой из Гюльчатай идет речь, «Петруха» умалчивает, что дает пищу различным сплетням и слухам.

  «Гарем, шагом марш!»

По задумке авторов, гарем должен был состоять из женщин разного типа. Одна худенькая, другая полненькая, третья высокая, четвертая маленького роста… Среди «жен Абдулы» были только две профессиональные актрисы, остальные исполнительницы – баскетболистка, научный сотрудник, продавец и валютная проститутка из Санкт-Петербурга. Когда основные сцены были отсняты идевушки разъехались по домам, в эпизодах их дублировали мужчины. Несколько раз под чадрой скрывались худощавые солдаты-срочники из части, расположенной неподалеку от места съемок. Со стороны смотрелось очень забавно, когда выстроившемуся как на плацу гарему старшина командовал: «Шагом марш!», а режиссер вместо привычного слова «стоп», выкрикивал: «Отставить!» Помучиться с мужским составом гарема пришлось не мало, уж слишком тяжело давался молодым парням мелкий, семенящий шаг. Приходилось облачаться в чадру и съемочной группе.

   «Помню как-то, – рассказывает ассистент оператора Игорь Клебанов, – режиссер обратился к нам, мужикам, с просьбой дополнить собою гарем, в котором должно быть 11 человек. Под чадрой-то не видно, кто там – мужчина или женщина. Я согласился. Нарядили меня. Надо было пройти перед камерой, что в принципе не сложно. Ну, идем мы себе, а передо мной должна была идти Гюльчатай, то есть Таня. Я и говорю: «Тань, ты что ли?» А из-под чадры бас нашего плотника отвечает: «Какая я тебе Таня?! Нацепили на меня все бабье, как на дурака»…
   Так что не верьте, если вам скажут, что гарема состоящего из мужчин не бывает.

  «Ваше благородие…»

Таможенник Верещагин в исполнении талантливейшего актера Павла Луспекаева стал одним из самых любимых народом персонажей российского кинематографа всех времен. Как известно, уже к началу съемок актер себя очень плохо чувствовал. У Луспекаева были ампутированы ступни ног, он ходил на протезах и каждый лишний шаг причинял ему нестерпимую боль. Находились даже чиновники от кино, которые пытались убедить режиссера в том, что Луспекаев не сможет сыграть эту роль из-за болей. Но рассуждавшие так «товарищи» не знали характера актера и его преданность искусству. Конечно, ему было трудно, но он старался этого не показывать. Когда он шел на съемочную площадку, рядом всегда несли алюминиевый стульчик – через каждые 20 метров актер давал болевшим ногам краткий отдых. На самой съемочной площадке он работал на равных со здоровыми актерами, не позволяя проявлять к своей персоне снисхождения и жалости. Но в его глазах стояли слезы боли, которые актер с трудом скрывал от все замечающей кинокамеры. После съемок Луспекаев всегда садился у моря и опускал ноги в воду...

   Многим запомнился эпизод, где Верещагин с недовольным видом ест большой столовой ложкой черную икру. Впечатляла так же и бадья, полная икры настолько, что в ней тонула ложка. Эту сцену снимали ночью. Предварительно администраторы картины купили два килограмма икры в городском ресторане. Плотник для кадров с икрой сделал специальную миску с углублением, в которое опускалась ложка. «Тонущая» ложка создавала иллюзию, что икры в плошке – не меряно. Пока настраивалась аппаратура, вошедший в образ Верещагина Луспекаев съел несколько ложек дорогущего реквизита, чем вызвал нарекания. Учитывая ценность поедаемого перед камерой продукта, решили снимать эту сцену без репетиций и многочисленных дублей. Когда съемка закончилась, всех настолько клонило ко сну, что забыли поставить икру в холодильник. Наутро, желая полакомиться, киношники кинулись к икре. Но их ожидало разочарование, жаркая южная ночь сделала свое дело – икра испортилась...

  Петруха

Роль юного красноармейца Петрухи, безжалостно зарезанного Абдулой, сыграл Николай Годовиков. В первый же день съемок «Белого солнца пустыни» он упал и разбил нос. Ждать, пока последствия неудачного падения сойдут с лица, не стали. Решили снимать так, как есть, а когда болячка на носу прошла, былые повреждения наносились на лицо Петрухи гримом.

   Вскоре после окончания съемок «Белогосолнца пустыни» Николая призвали служить в армию. Премьеру фильма он застал уже на службе. Симпатичного паренька заметили многие именитые режиссеры и приглашения со всей страны на очень престижные роли в новых фильмах шли на адрес военной части, где служил Годовиков. Начальник штаба молча складывал эту корреспонденцию в свой сейф и вручил её Николаю только после окончания службы как «путевку в жизнь». Недалекий вояка не понимал, что драгоценный шанс, который предоставила Николаю роль Петрухи в «Белом солнце пустыни», уже упущен, что режиссеры, звавшие молодого таланта сниматься в свои картины год назад, теперь уже и не вспомнят о его существовании.

   Демобилизовавшись, Николай женился, а через три года развелся и переехал в коммунальную квартиру, где произошло несчастье, изменившее всю его дальнейшую жизнь.

   Однажды сосед по квартире приревновал к Николаю свою сожительницу. Ревнивец разбив бутылку и несколько раз всадил «розочку» в грудь Годовикова. Ранения были очень серьезные – задетыми оказались сердце и легкое. В больницу Николая привезли в бессознательном состоянии и тут же прооперировали.

   К сожалению, операция была произведена не очень хорошим специалистом, да и Николай, почувствовав себя лучше, при первой же возможности покинул больницу. В результате – неоднократное загноение швов и плохое самочувствие. Выйдя из больницы, Николай, который до этого славился как мастер на все руки (до происшествия он работал и каменщиком, и слесарем, и даже варщиком фруктов на кондитерской фабрике) долго не мог найти работу. В то время трудоустройству на любом предприятии предшествовал медицинский осмотр и стоило врачам увидеть изуродованный торс молодого человека со шрамами в области сердца, как он непременно получал отказ. Ситуацией воспользовался участковый милиционер, который, если верить соседским разговорам, имел виды на 25-метровую комнату Годовикова. Одним словом, Николай получил срок за тунеядство, который его отправили отбывать на Яблоневку – самую беспредельную зону Ленинградской области. После освобождения Годовикову дали направление на работу в Приозерск на целлюлозно-бумажный комбинат, где обещали и работу, и жилье в общежитии. Но на самом деле все оказалось не так. В общежитии свободных мест не оказалось. А для того, чтобы оформиться на работу, была необходима прописка. «Снимите где-нибудь себе угол и пропишитесь», – велели в отделе кадров. В паспортном столе, предварительно собрав кипу бумаг, потребовали от Николая встать на учет в военкомате, только после этого он может получить заветную прописку. В военкомате же в свою очередь потребовали сначала прописку, без которой поставить на учет вновь прибывшего они не могут.

   Получался замкнутый круг. Поборовшись с местной бюрократией, целью которой было избавится от навязанного ей зека, Николай от безнадеги связался с ворами. Свой второй и третий срок он получил уже за кражи. А что оставалось делать? Жить на положении бомжа, умирая с голоду?..

   Во время своего последнего заключения Николай познакомился с Михаилом Шапкиным, авторитетом, известным в уголовном мире под кличкой Майкл. Шапкин был уже наслышан о злоключениях Годовикова. Как-то раз он сказал Николаю: «Тюрьма – не твоя планида!» – и протянув свой номер телефона, взял с Николая слово, что как только тот освободится, непременно позвонит. Годовиков сдержал обещание, а Майкл помог ему начать новую жизнь, в которой не было места криминалу. Вскоре Николай снова женился и устроился на работу поближе к супруге, в Метрострой. А не так давно он продолжил свою актерскую карьеру, снявшись в «Улице разбитых фонарей» и «Агенте национальной безопасности». Только вот его персонажи, в отличие от Петрухи, не вызывают теперь умиления у зрителей.

Подготовила
Екатерина КОРЕШЕВА

Использованы материалы еженедельника «Жизнь», рассказы сотрудников Ленфильма и материалы, предоставленные клубом поклонников режиссера Владимира Мотыля.