Михаил Делягин: Основные последствия теракта для России

ПРАВДА.Ру продолжает публикацию последней работы нашего постоянного автора директора Института проблем глобализации Михаила Делягина. Предлагаем вниманию наших читателей пятую часть статьи.

Основные угрозы и их преодоление

Принципиально важно, что проблемы, стоящие перед Россией в связи с терактом в США, не носят непосредственно экономического характера . Хотя удешевление цен на нефть и ухудшает состояние российской экономики, масштабы его влияния преувеличиваются.

Пример - заявление премьера Касьянова о том, что снижение цены нефти на 1 долл. за баррель стоит российской экономике потери 2, а федеральному бюджету - 1 млрд.долл.. На самом деле экспорт России составляет, по грубой оценке, около 1 млрд.баррелей в год. Изменение цены этой нефти на 1 доллар принесет или отнимет у страны 1 млрд.долл.; при не очень высокой цене нефти федеральный бюджет получит или лишится немногим более 300 млн.долл.; с учетом косвенного влияния на экономическую конъюнктуру - до 700 млн.долл..

Максимальное снижение мировой цены на нефть в 2002 году составит 3,5 долл. за барр. - с заложенных в бюджет 23,5 до 20 долл. за барр.. Это снижение обойдется федеральному бюджету менее чем в 2,5 млрд.долл. - величину серьезную, если забыть, что остатки средств на счетах того же бюджета в августе 2001 года, по данным Счетной палаты, составляли 250 млрд.руб., - эквивалент 8,5 млрд.долл.. Этот резерв - естественно, в случае адекватного поведения правительства - позволяет России просто не заметить негативных последствий от снижения мировых цен на нефть.

Общее же торможение мировой экономики будет, как и в 1996-1998 годах, влиять на развитие России значительно меньше, чем решение или игнорирование ее собственных внутренних проблем.

Поэтому основные проблемы России в связи с терактом носят не экономический, но политический и мировоззренческий характер.

Как представляется, главной опасности - подмены борьбы с терроризмом борьбой с исламом - мы, с помощью в том числе и напуганной арабски-ми погромами администрации США, успешно избежали (хотя часть прозападной интеллигенции и успела призвать к "крестовому походу всего цивилизованного человечества против секты ислама"). Помимо того, что такая подтасовка была бы чудовищной ложью, помимо того, что она соответствовала бы американской же политике по использованию исламского экстремизма как орудия борьбы против конкурентов США, такая политика была бы прямым самоубийством в России, которая является не только православной и атеистической, но еще и исламской страной.

Помимо опасности вовлечения во вторую афганскую войну, пусть даже на территории Средней Азии, России, как всегда, грозит две противоположные опасности: избыточной конфронтации с Западом и подчинения ему.

Опасность избыточной конфронтации с Западом в целом избегнута. Несмотря на заявления ультрапатриотов, несмотря на демонстративное вычеркивание руководством США России из списка своих союзников, ни российское общество, ни руководство, ни даже элита не впали в соблазн злорадства - абсолютно разрушительного и потому недопустимого (как страх и зависть) чувства, подрывающего сотрудничество и мешающего использовать возможности США для достижения российских целей в регионе.

Правда, остается еще угроза попытки построения перед растущей угрозой терроризма мобилизационного общества, которая без оздоровления гос-аппарата сформирует предельно криминализованное полицейское государство. Однако разложение государства зашла так далеко, что до 2004 года нам эта опасность не грозит: госаппарат не способен на осознанные действия.

Сегодня главная опасность - соблазн отказаться от национальных интересов ради сострадания, стыда и химерической надежды на равноправное сотрудничество с США .

Российская элита склонна впадать в тот соблазн до такой степени, что ее представители всерьез рассуждают не только о желательности, но и о возможности вступления России в НАТО в течение 4 лет и с оптимизмом вос-принимают намерения американского руководства добиться принятия России в ВТО в сроки, к которым не готов не только российский бизнес, но и, что значительно более важно, российское государство.

Российская элита в массе своей продолжает жить безнадежно ушедшим прошлым и воспринимает Россию как страну, обладающую призраком паритета с США, - в то время как Россия давно уже отброшена в "третий мир". В результате интеллектуальные потуги наших теоретиков все более напоминают попытки моськи предложить слону договор "о взаимном ненаступании".

Российская элита продолжает исходить из соображений разума, в то время как мир живет по законам не разума, а интересов. Интересы же в условиях глобализации, предельно обостряющей конкуренцию, заставляет развитые страны четко делить окружающий мир по принципу "свой - чужой".

Предельно жесткое, выдержанное в духе коммунистической непримиримости 30-х годов заявление Буша "кто не с нами, тот с террористами", - оселок для поляризации мира. Оно свидетельствует о четком осознании объективного самообособления развитых стран, ранее носившего неосознанный характер и проявлявшегося самым разным образом, в первую очередь через жесткий визовой режим и неуклонное усиление протекционизма развитых стран.

Тоталитарная риторика Буша свидетельствует о завершении периода "мирного сосуществования", так как решаемые им задачи решены: главный конкурент - СССР - успешно "задушен в объятиях". Теперь США столкнулись с новым стратегическим конкурентом - Китаем - и новым врагом - из-лишне жесткой, протекающей в форме террора стихийной реакцией "третье-го мира" на их собственную политику - и, как СССР во времена Коминтерна, не имеют цивилизованных инструментов достижения своих целей.

Заявление министра обороны США Рамсфилда о том, что война будет вестись не против одного района, а против "глобальной сети террористиче-ских организаций и поддерживающих их государств", означает действительно объявление войны (хотя и в завуалированной форме) всем, кто не стал союзником США и не отказался от своих национальных интересов в той степени, в которой они противоречат с интересами США.

При этом ни при каких обстоятельствах не следует верить администрации США на слово: объявив о ведении "информационной войны", она тем самым присвоила себе монополию на ложь. Их стратегической мишенью является не бен Ладен, но Китай, и распространение информации о поставках им "Талибану" средств ПВО свидетельствует об уже начавшихся против него операциях.

Россия должна ясно понимать, что она не "свой" и никогда "своим" не станет. Не только потому, что она уже отброшена в "третий мир", но и потому, что российское общество по самой своей природе не поддается вестернизации. Попытки стать "своим" для Запада привели к национальной катастрофе 1992 года, финансово-идеологической катастрофе 1998 и, вероятно, за-кончатся финансовой катастрофой и политическим катарсисом 2003-2004 годов.

Сегодня фраза "все мы в одной лодке" больше не имеет отношения к России даже продолжением горбачевских времен "но некоторые в качестве провианта". Трагедия западников в России - в органической неспособности осознать, что она больше не нужна Западу ни в каком качестве - ни как "провиант" (источник финансов и интеллекта для технологического рывка 90-х годов), ни даже как "погранзастава" (по Жириновскому).

А раз Россия не сможет стать "своей", она будет восприниматься как "чужая", представляющая потенциальную угрозу. И степень искренней очарованности руководителей стран Запада невероятными уступками со стороны российского руководства ничуть не уменьшат этого отчуждения, потому что оно носит социально-культурный, а не политический характер. Если бы возможность преодоления этого отчуждения существовала в принципе, она была бы использована в начале 90-х, когда ошалевшие от счастья американцы (народ - так как он был избавлен от страха войны, руководство - так как им в руки свалилось мировое господство) искренне хотели процветания Рос-сии, - но ничего не могли сделать против объективных условий ее развития.

Поэтому партнерские отношения России с Западом в том смысле, который пытались вкладывать в эти слова Горбачев и Ельцин, невозможны в принципе. Запад будет продолжать с разной степенью цинизма и подлости нарушать свои обещания России, так как услуги от нее будут требоваться ему сейчас, а расплата за них будет привычно переноситься в отдаленное будущее. При этом ясно, что еще один виток "козыревщины", еще один виток отказа от национальных интересов ослабленная Россия просто не выдержит.

Вероятно, нас еще ждут жесткие и сопровождаемые угрозами требования прекратить грозящие западным корпорациям конкуренцией со стороны России отношения с арабским миром, в первую очередь Ираком и Ираном.

При этом основной проблемой России будет отстаивание национальных интересов в неявной форме, исключающей любые возражения, которые будут рассматриваться Западом как провоцирование прямой (или косвенной) агрессии со стороны развитых стран, в первую очередь США.

Выдающаяся победа российской дипломатии: комфортный уход с арены мировой политики

Путин блистательно начал движение по этому пути, фактически склонив Запад к сотрудничеству с Россией.

Те специалисты-международники, которые сожалеют о якобы упущенных возможностях торга с США и проводят параллели с политикой безог-лядных уступок Горбачева и Ельцина, забывают, что Россия имеет сегодня качественно меньший ресурс для ведения дипломатического торга, чем в те времена.

США вошли бы в Среднюю Азию все равно, - в силу страха руководства среднеазиатских государств перед талибами, - но лишь сохранение сотрудничества России с США в Средней Азии позволяет надеяться на ограничение американской военной активности уровнем, который не приведет к исламскому перевороту в этих государствах.

Те, кто считает, что Путин мог сначала выдвигать условия, а уже потом предлагать помощь в зависимости от степени принятия этих условий, забывает, что в сегодняшнем мире США не ищут, а назначают террористов. Стремительные соболезнования американскому народу, минута молчания и выступление в Бундестаге в стиле "лучшего немца" Горбачева не просто вы-разили искреннюю солидарность россиян, но и гарантировали Россию от обвинений в пособничестве террористам по крайней мере на ближайший год (и не только от военных ударов, но и от финансовых санкций по линии ФАТФ ).

Необходимо учесть, что, по свидетельству Бжезинского, традиционно выбалтывающего реальные мотивы американской внешней политики, "не следует ожидать никакой финансовой и политической оплаты со стороны США за участие в этой кампании, так как безопасность нужна всем". В переводе на русский - единственно приемлемой для США формой оплаты стран, помогающих им, является сохранение их собственной безопасности, - причем не столько от ударов террористов, сколько от ударов самих США (в рамках провозглашенной Бушем парадигмы "кто не с нами, тот против нас").

Сконцентрировавшись на сотрудничестве с США по важным для обоих сторон поводам и отстранившись от болезненных и нерешаемых для России проблем вроде ПРО, расширения НАТО и ЕС, Путин тем самым незаметно и плавно отвел Россию с мировой арены на положение региональной державы, соответствующее остаткам ее ресурсов - как экономических, так и собственно внешнеполитических. Единственный сохранившийся ресурс России - ядерное оружие - является аргументом только в том случае, если его обладатель действительно способен применить его. Поэтому на весах мировой политики одна пакистанская боеголовка весит больше, чем тысяча российских.

Отступление России на региональный уровень произошло настолько грациозно, что даже не было осознано российским обществом, спасенным от неминуемого в противном случае перенапряжения (нелишне вспомнить, что АПЛ "Курск" именно "загоняли", стремясь в максимально полной мере "про-демонстрировать флаг" в знак сохранения России как мировой державы).

Этот маневр Путина сохранил России ресурсы для модернизации; сможет ли он воспользоваться ими - отдельный вопрос, не являющийся темой данной работы.

Приближение к мировоззренческому катарсису

Реакция населения на теракты в США свидетельствуют о здоровом скептицизме по отношению к ним и их политике. Принципиально важно, что этот скептицизм не переходит во враждебность и злорадство.

По данным ВЦИОМа, теракты в США незначительно улучшили отношение россиян к США: доля относящихся к ним хорошо выросла с 69% в мае до 71% в сентябре 2001 года (в феврале 2001 года таковых было лишь 59%), доля относящихся плохо - снизилась с 23 до 20% (в феврале - 27%). В целом отношение к США осталось в рамках "коридора" последних 4 лет (он был нарушен лишь раз - во время войны в Косово). Об этом же свидетельствует и пренебрежимо малая доля испытавших "удовлетворение" от терактов: 4% в Москве 12-13 сентября, 5% в России 21-24 сентября.

Отличия в результатах двух опросов отражают не только изменение в позиции населения в течение 10 дней (так, доля испытывающих наиболее сильное чувство - возмущение - снизилась с 52 до 38%), но и различие менталитета Москвы и России (первый опрос проводился только в Москве). По-этому различия в результатах двух опросов нельзя трактовать однозначно.

Уже 12-13 сентября о терактах знали все ("ничего не слышали" о них 0%). Наиболее распространенной реакцией на теракты стало сначала возмущение (12-13 сентября - 52%), а потом - сочувствие (21-24 сентября - 54%). Чувство тревоги испытывало 29 и 34% соответственно, страх - 28 и 25%, недоумение - 11 и 13%. "Структура чувств", испытываемых населением (за исключением естественного угасания возмущения), не изменилась.

Мотивами террористов россияне считают прежде всего религиозный фанатизм и ненависть к США - по 45% (можно было указывать несколько мотивов). Чувство мести за бомбардировки или преследования - 29%, безумие - 26%, зависть к богатым странам - 13%, неприятие всей современной цивилизации - 9%. Мотивы делятся на иррациональные (безумие, фанатизм и неприятие цивилизации) и рациональные (остальные, связанные с ростом разрыва между богатыми и бедными странами и насилием США). С небольшим перевесом - 87 против 80% - россияне склоняются ко второму.

Они категорически не приемлют саму идею террора; лишь 11% считает, что террористам "нельзя отказать в героизме, поскольку они жертвуют своей жизнью во имя идеи", а 78% считает их "жестокими фанатиками, наносящими трусливые удары из-за угла". Это особенно наглядно свидетельствует о жестком неприятии терроризма , если обратить вни-мание на то, что повод опроса - теракт с участием смертников - и формулировка вопросов подталкивала к первому ответу (трудно назвать "трусливым" человека, который действительно "жертвует своей жизнью").

Важно, что неприятие терроризма носит осознанный характер, а не является отражением распространенной среди демшизы слепой любви к Америке (один из правозащитников вполне серьезно разъяснял, что американские бомбежки Афганистана будут отличаться от российских бомбежек Чечни тем, что их будут проводить американцы, - и поэтому бомбежки будут "правильными"). Несмотря на хорошее отношение к США, половина россиян считает, что "американцам досталось поделом, так как они на своем примере узнали, что чувствовали во время бомбардировок люди в Хиросиме и Нагасаки, в Ираке и Югославии". Увеличение их доли (с 35% в первом опросе до 50% во втором) - признак как снижения накала эмоций, так и разницы во взглядах москвичей и россиян. Доля не приемлющих этого подхода (в том числе по этическим, а не содержательным причинам) снизилась с 61 до 42%.

Знаменательна оценка мотивов США при подготовке акций возмездия: наиболее популярна "месть" (именно о ней, а не о "возмездии", так много говорило руководство США) - 50% (сумма ответов превышает 100%, так как возможно несколько вариантов ответов). Цивилизованное "наказание виновных" - 40%, "предотвращение возможности новых терактов" и желание "по-казать всем, "кто в мире хозяин"" - по 27%. 24% россиян полагают, что американцы хотят "запугать правительства арабских стран и заставить их выдать обвиняемых", по 16% ориентируются на успокоение общественного мнения США и использование ситуации, "чтобы "разобраться" со всеми странами, чья политика не устраивает администрацию США".

Конструктивные мотивы (наказание виновных и предотвращение терактов в будущем) назвало лишь 67%, в то время как деструктивные (в той или иной мере) - вдвое больше: 133%.

Скептическое отношение к США и "мировому сообществу" не мешает россиянам быть открытыми и доверчивыми . 70% считает, что на Западе относятся к России "как к союзнику в борьбе с международным терроризмом", 22% не имеют мнения и лишь 8% полагают, что Запад относится к России "как к стране, которая помогает международным террористам".

87% россиян (вслед за Саддамом Хусейном, хотя, вероятно, не знают об этом) считают, что американцы должны "проявить мудрость, а не силу"; против такого подхода выступает лишь 10%.

Принципиально важно, что пацифизм россиян носит не абстрактно-изоляционистский, но осознанный характер: 85% в первом и 80% во втором опросе считают, что теракты "касаются всего человечества", и лишь 12 и 15% - что это "внутреннее дело американцев".

Доля тех, кто относится к ракетно-бомбовому удару США по базам террористов с одобрением или пониманием, упала в 1,8 раза - с 61% при первом опросе до 34% во втором; доля осуждающих такой удар выросла в 1,8 раза - с 26 до 48% - и превысила долю сторонников силовой акции. Скорее всего, это отражает не пацифизм, а недоверие к США: люди полагают, что "террористами" будут назначены случайные люди (50% считает недоказанным участие бен Ладена в подготовке терактов, 33% затрудняется с ответом и лишь 17% разделяет официальную позицию США), а при ударах пострадает, как обычно, гражданское население.

Такое объяснение подтверждается тем, что отношение россиян к "обычным" ракетно-бомбовым ударам по террористам практически совпадает с их отношением к "точечным" ядерным ударам (остающимся в России общественной фобией) - одобряют или понимают их 29%, осуждают - 54%.

При этом 73% отрицают право США начать акцию возмездия без санкции Совета безопасности ООН (13% признают за ними такое право, а 14% не имеют мнения и, вероятно, просто не знают, о чем идет речь).

Помимо недоверия к США, такая осторожность вызвана страхом перед новой мировой войной: его испытывает 41% москвичей и 72% россиян (разрыв вызван не только пропагандой и большей внушаемостью провинции, но и ее лучшей исторической памятью). Не верят в угрозу развязывания новой мировой войны 49% москвичей и лишь 18% россиян.

Россияне хорошо помнят войну в Афганистане и потому, с одной стороны, не верят в успех американских ударов, а с другой - выступают категорически против вовлечения России в военный конфликт.

56% не верят, что ввод войск США в Афганистан позволит нейтрализовать террористов и их сторонников в этой стране. В успех США верят лишь 25% (из них 7% - что успех будет достигнут в срок до месяца, 12% - от нескольких месяцев до нескольких лет, 6% не могут ответить на вопрос о сроках), затрудняются с ответом - 19%.

Потери США при этом оцениваются в несколько тысяч (19%) или десятки тысяч (17%); 12% оценивает их в "несколько сотен", 5% - "более 100 тысяч", 4% - "не более нескольких десятков", 2% - в "считанные единицы". Основная часть опрошенных (40%) не может ответить на вопрос.

Понятно, что в этих условиях 79% россиян против участия России в совместной с США наземной операции в Афганистане, если окажется, что теракты организовали исламские экстремисты, и лишь 11% (вероятно, "от-мороженных западников") - за. Лишь немногим лучше отношение к предоставлению американцам наших военных баз в Таджикистане: за - 69%, против - 21%. Даже за простую "поддержку акций возмездия США в отношении террористов" высказываются лишь 40%, а 48% - против. Это не просто осторожность; это недоверие к США как к союзнику, даже когда они правы.

Скепсис по отношению к усилиям США проявляется и в отношении к убийству бен Ладена: лишь 12% считает, что оно снизит вероятность новых терактов, а 28% - что повысит ее (из-за мести). Большинство - 48% - считает, что опасность терактов не изменится. Вероятно, они понимают, что дело не в людях, а в объективных причинах, и терроризм порожден не отдельными фанатиками и изуверами, а всем устройством современного мира.

Знаменательно, что россияне, признавая теракт в США важным событием для всего человечества, никак не соотнесли его с собой: значимого усиления страха перед угрозой стать жертвой теракта не произошло.

Этот страх вызван в России воспоминанием о трагедиях августа 2000 и сентября 1999 года (которые связываются с началом второй чеченской войны и потому "переносятся" общественным сознанием также на август, воспринимаемый как "месяц беды"). В результате в сентябре страх перед террором, напротив, ослаб: доля охваченных им уменьшилась с 82% в августе до 77% в сентябре 2001 года (86% - сентябрь 1999, 79% - сентябрь 2000).

Это означает, что россияне, несмотря на усиленную официальную пропаганду, не верят в значимость поддержки российских террористов извне , считая террор в России порождением в первую очередь собственно российских проблем, а не козней "международного сообщества террористов".

При этом ради обеспечения защиты от террористов россияне готовы поступиться своими гражданскими правами (что свидетельствует как о доверии к спецслужбам, так и об относительно небольшой ценности этих прав). 56% готовы "разрешить спецслужбам прослушивать телефонные переговоры и просматривать электронную почту" (не готовы 35%, и это максимальный уровень), 72% - "разрешить спецслужбам организовывать покушения на террористов, скрывающихся в других странах" (против 18%), 85% - согласиться с ужесточением порядка "получения въездных и выездных виз в различные страны мира" (против - 11%), 93% - "ужесточить процедуру контроля доку-ментов, расширить практику досмотра подозрительных" (против - 4%).

В целом социологический опрос выявил неожиданные зрелость, разумность, ответственность и терпимость российско-го общества .

Социологический опрос, проведенный в Интернете сайтом бесплатной электронной почты mail.ru, продемонстрировал значительный перевес "патриотических" настроений над "прозападническими".

Так, на вопрос "кому выгодно противостояние исламских террористов и США" из 2533 чел. 35% ответило, что это на руку США, так как обеспечивает им ведущую роль в мировых процессах, 26% - ВПК, 13% - Израилю (позволяет решить проблемы с Палестиной). 10% назвали в качестве "выгодоприобретателей" страны, имеющие проблемы с собственными террористами (Россию, Испанию и Великобританию), 9% - исламские страны, якобы избавляющиеся от внутренних проблем. Для "прозападнической" позиции характерны два последних ответа, их доля - 19%. Критическое отношение к Западу (остальные варианты) проявил 71% опрошенных.

На вопрос "что спровоцировало серию терактов в США", из 4450 чел. 53% ответили, что "США ведут агрессивную политику повсеместно", 19% назвали "политику глобализма, инициатором которой являются США". 13% заявили, что США "были избраны мишенью ради показательности акции", 10% отметили, что "американский образ жизни для многих - образ врага", 5% поддержали точку зрения, что "инициатором борьбы с мировым терроризмом всегда выступали США". Таким образом, негативное отношение к политике США испытывают 72%, и лишь 28% можно назвать сочувствующими США.

При этом из 2169 чел., ответивших на вопрос, "чем грозит России бомбовый удар США по Афганистану", лишь 13% заявили "ничем". По 34% боятся увеличения числа беженцев и обострением отношений на Кавказе, 19% боятся терактов в российских городах.