Альпийские выборы - святое дело

Итоги воскресных выборов в австрийский парламент, в общем-то, не стали большой неожиданностью. На этот раз, в отличие от 1999 года, когда на местном политическом Олимпе неожиданно обосновался Йорг Хайдер со своей Партией свободы, результаты выборов были более-менее предсказуемы. Основная борьба развернулась между Австрийской народной партией во главе с нынешним канцлером Вольфгангом Шюсселем и оппозиционной Социал-демократической партией Австрии. Победу одержали консерваторы из Народной партии. Согласно итогам выборов, они завоевали 79 мест в парламенте страны, социал-демократы — 69, сторонники Хайдера — 19, "зеленые" — 16.

Партия Хайдера за три прошедших года не сумела не то что приумножить, а и сохранить голоса избирателей (после выборов 1999 года Партия свободы получила 52 места в парламенте, столько же, сколько и консерваторы). Можно сказать, ксенофобы (политкорректно называемые "ультранационалистами") уверенно двигались к нынешнему поражению. И дело даже не в бойкоте, объявленном Хайдеру и его сторонникам по партии другими европейскими странами. Их сгубила банальная внутрипартийная грызня и борьба за власть. Хайдер, после выборов 1999 года ушедший в тень, не сумел совладать со своими соратниками, оказавшимися неготовыми к тому, что их партия займет одно из ведущих мест в политической жизни страны. Результат закономерен — Партия свободы вновь стала аутсайдером.

Впрочем, у Хайдера и компании еще есть шанс вновь заявить о себе. Произойдет это в том случае, если лидер победивших консерваторов Шюссель вновь пригласит их в правительственную коалицию. Представители Партии свободы уже поспешили заявить о том, что готовы продолжить коалицию с Народной партией.

Казалось бы, после всех скандалов, потрясавших Австрию с момента образования коалиции 1999 года, консерваторы во главе с Шюсселем не станут входить во второй раз в ту же реку. Но не все так очевидно. Разногласия с социал-демократами достаточно велики по всем вопросам — от политических до социальных. Можно было бы создать коалицию с "зелеными", но они по некоторым проблемам занимают еще более радикальные позиции, нежели социал-демократы. Партия свободы объективно ближе консерваторам по духу, чем две другие партии, попавшие в парламент. С другой стороны, Шюсселю очень не хочется вновь скандалить с европейскими соседями. А таких скандалов (хотя, может быть, и не настолько серьезных, как в 1999 году) не избежать, если в новом правительстве вновь окажутся представители Партии свободы. Шюсселю будет трудно объяснить своим коллегам из других стран, почему в его правительстве вновь оказались столь немодные сейчас в Европе ксенофобы.

Парадокс в том, что на словах не принимая ультранационализма (сильно попахивающего нацизмом) Хайдера и ему подобных, де-факто правительства европейских стран реализуют ту самую политику, на претворении в жизнь которой настаивают националисты. Прежде всего, данное утверждение касается ограничений, связанных с иммиграцией в страны Евросоюза.
Так что вполне возможно, что если бы Хайдер был посдержаннее в своем публичном восхищении Гитлером, то вполне возможно, что сейчас мы имели бы дело с вполне уважаемым политиком европейского уровня. Пусть и позволяющего себе иногда нападки на Евросоюз. А так он сам себе создал проблемы, решение которых зависит теперь не от него, а от Вольфганга Шюсселя.