Несъедобный салат под соусом из Гоголя

Когда анонсировался сериал под названием «Дело о Мертвых душах», то первой мыслью было: ну вот, познакомят широкие массы телезрителей еще с одним произведением русской классики. Дело полезное. Сеют разумное, доброе, вечное.… Увы. Те смельчаки, которые осилили просмотр всех восьми серий, ничего о Гоголе не узнали. Да теперь, скорее всего, и не захотят знать.

К гоголевским «Мертвым душам» это телепроизведение режиссера Павла Лунгина и сценариста Юрия Арабова никакого отношения не имеет. Они, конечно, подстраховались лукавой формулировкой «по мотивам». Но спрашивается: по мотивам какой книги? Все начинается с того, что некий прокурор допрашивает в тюрьме Чичикова, который, видимо, проходит по тому самому «делу о мертвых душах», вынесенному в заглавие сериала. Толком понять ничего не удается, так как прокурор в буквальном смысле превращается в свинью, а Чичиков исчезает из камеры. Фактически исчезает до последней серии, хотя несколько раз появляется, но не в своей роли, а в виде какого-то то ли провинциального Сатаны, то ли просто чертика из табакерки. Прокурор тем временем умирает, но упорно продолжает хрюкать в гробу. А продолжать расследование дела о мертвых душах приезжает дознаватель из Петербурга Иван Афанасьевич Шиллер.

Такого персонажа у Гоголя нет, есть только однофамилец – немец-сапожник Шиллер из «Невского проспекта», но он тут явно ни к селу, ни к городу. Сериальный Шиллер как бы совмещает в себе Акакия Акакиевича Башмачкина – так как мечтает справить себе новую шинель, Хлестакова – так как его принимают за ревизора, и немножко Чичикова – так как он тоже занимается мертвыми душами. Слепить из трех таких разных героев одно действующее лицо – задача архисложная. Естественно, авторы с ней не справились. А молодого даровитого актера Павла Деревянко можно только пожалеть. Каково это – совместить в одной роли и бедного, но честного чиновника (с первой по третью серии), и оборзевшего прощелыгу, который тиранит отцов города (с четвертой по шестую), и жуликоватого дельца, охмуряющего местных помещиков? Ни одному гению не под силу. Не получилось и тут. Образ дробится, разваливается на части, расползается. Те же проблемы у Константина Хабенского, которому приходится соединять в одно целое ошметки гоголевского Чичикова. Рассыпается весь сериал, словно Тришкин кафтан. Гоголя расчленили, разрезали на куски, а сшили кое-как, на живую нитку.

В фильме то и дело встречаются персонажи со знакомыми фамилиями:  Сквозник-Дмухановский (только он почему-то не городничий, а губернатор), Ляпкин-Тяпкин, Земляника – это из «Ревизора»; Чичиков, Манилов, Плюшкин, Собакевич, Ноздрев – это из «Мертвых душ». Но все они какие-то не такие. И текст у них какой-то незнакомый. И ведут себя как-то не по-гоголевски. Губернатор-городничий произносит слово «нонсенс». Собакевич толкует о «коммерческой тайне». У Ноздрева во дворе стоит гильотина…

А ведь играют эти роли хорошие актеры. Сергей Гармаш, Александр Семчев, Александр Абдулов. Стараются, делают, что могут в этих искаженных, извращенных, вывернутых наизнанку предлагаемых обстоятельствах? Легко ли, например, произнести монолог Гамлета, стоя на голове? Вот и им приходится делать нечто в этом роде. Кто-то справляется хуже, кто-то лучше, у вышеупомянутых троих это получается совсем хорошо. Но отдельные удачи не меняют общей удручающей картины.

Цель авторов понятна: хотелось сделать фильм по мотивам Гоголя вообще. Но вышла промашка. Особенно по двум направлениям.

Во-первых, классик, конечно, любил мистику и чертовщинку. Но не терял при этом вкуса и чувства меры. А хрюкающий покойник-прокурор и шкодливые дьявольские проказы псевдо-Чичикова – очень уж мелко, несолидно на фоне гоголевской громады.

Во-вторых, Юрий Арабов – талантливый литератор. Но классик, простите, писал лучше. Ради чего было нужно сочинять собственный текст, внедряя в него раскромсанные кусочки гоголевских гениальных диалогов? Это все равно как вставить пару фрагментов симфонии Бетховена в пьесу, построенную на трех гитарных аккордах. Кстати, если и есть в этом фильме что-то подлинное и, не побоюсь этого слова, конгениальное изначальному автору, так это музыка Алексея Рыбникова.

А в целом – вышла мешанина. Это не обидное слово, в переводе с чешского оно значит «салат». Так и здесь телезрители получили своего рода салат под соусом из Гоголя. Совершенно несъедобный.

Что это? Издевательство над классикой? Да ладно, ерунда. Классика на то классика, что никаких издевательств не боится, ее не убудет. А тут, скорее, неудачный эксперимент, растянутый на восемь вечеров. Попытка создать на основе Гоголя некую «сатиру на Россию», где чиновники воруют и берут взятки, а жулики делают деньги из воздуха. Но жанр социальной сатиры живет только в тоталитарных системах, где нужен Эзопов язык, где зверствует цензура. В современной России сатира умерла, выродилась в дешевое зубоскальство Шендеровича.

Не хочется изрекать прописные истины. Однако создатели сериала  забыли о том, что их вдохновитель творил не только и не столько ради того, чтобы рассказать о вороватых чиновниках и циничных мошенниках. Попробовали перегоголить Гоголя. И провалились.

Николай Троицкий