Витязь в тигровой шкурке

Ситуация вокруг Южной Осетии продолжает оставаться неопределенной, несмотря на то, что представители грузинской и южноосетинской стороны договорились в четверг не оказывать друг на друга силовое или экономическое давление. Тем не менее, нет никаких сомнений в том, что Тбилиси не откажется от попыток решить южноосетинскую проблему. Хотя бы потому, что другого пути у Михаила Саакашвили все равно нет.

После изгнания из Аджарии Аслана Абашидзе грузинский президент не скрывал, что следующими на очереди будут Южная Осетия и Абхазия. В конце концов, лозунг восстановления единства Грузии был едва ли не главным пунктом в предвыборной программе Саакашвили. Легкость, с которой была решена проблема Абашидзе, придала уверенности руководству Грузии. Так что нынешние события в Южной Осетии можно было предсказать заранее. Единственное, что, может быть, было несколько неожиданным, так это то, с какой поспешностью и даже с какой охотой нынешние власти Грузии спровоцировали новый кризис.

Конечно, Южная Осетия – это не Аджария. Здесь нет оппозиции, опирающейся на поддержку Тбилиси. Грузинские села на территории непризнанной республики имеются, но они и так находятся под контролем центральных властей. Так что акции гражданского неповиновения по примеру событий в Батуми в Цхинвали устроить будет затруднительно.

Грузинское руководство пошло по другому пути – по пути демонстрации военной силы. Под предлогом борьбы с контрабандой в Южную Осетию были введены дополнительные силы грузинского МВД и спецназа. Их, правда, через несколько часов вывели, но блок-посты на территории «Цхинвальского региона» (как в Тбилиси предпочитают называть Южную Осетию) остались. А с 3 июня в зону конфликта начали прибывать грузинские миротворцы (в количестве 350 человек) и тяжелая техника. Переброска войск осуществляется, по заверениям Тбилиси, в рамках квоты Грузии в составе коллективных миротворческих сил СНГ в зоне конфликта (квота составляет 500 человек).  Между тем, южноосетинская сторона утверждает, что у границ непризнанной республики сосредоточено не менее 3 тысяч солдат грузинской армии, а также несколько десятков единиц боевой техники.

Впрочем, это еще не означает, что неизбежен силовой вариант решения конфликта. Несмотря на разные условия,  пока события развиваются примерно по тому же сценарию, что и в Аджарии накануне свержения Абашидзе – идет война нервов. И, также как и во время конфликта с бывшим лидером Аджарии, преимущество находится на стороне Михаила Саакашвили, умело ведущего информационную войну против южноосетинского руководства.

Никто же ведь не будет спорить с тем, что желание восстановить территориальную целостность государства – это нечто криминальное. Тем более, что грузинский президент неоднократно заявлял о намерении добиваться этой цели исключительно мирными средствами. Ради чего даже не побоялся отправить в Южную Осетию свою жену, которую осетины не пустили в Цхинвали и заставили добираться до одного из грузинских сел на вертолете. Очень удачный ход – жена президента везет детям подарки, а какие-то небритые личности в камуфляже ей мешают это сделать… Ну и на чьей стороне после этого будет сочувствие так называемой «мировой общественности», в данном случае представленной послом США в Грузии Ричардом Майлсом?

Россия же в данной ситуации вновь оказалась в весьма сложном положении (уже не в первый раз, кстати). Открыто поддерживать Южную Осетию Москва не может, поскольку в противном случае рискует оказаться обвиненной в поддержке сепаратизма и двойных стандартах – мол, с сепаратизмом у себя боретесь, а у соседей поощряете. Но с другой стороны, повторение аджарского варианта означает полную потерю лица. И мнение России по тем или иным вопросам никого уже волновать не будет. Причем не только в Закавказье, а и на всем пространстве бывшего СССР.