Братская лавина: Кармадонская драма продолжается

20 сентября 2002 года произошел сход ледника в Кармадонском ущелье.  Когда члены съемочной группы Сергея Бодрова-младшего подписывали договор с кинокомпанией "СТВ", они наверняка не обратили внимание на восьмой пункт — "Действия непреодолимой силы". Под "непреодолимой силой" имелись в виду пожары, эпидемии, военные и стихийные бедствия. То, что "стороны не могли и не должны были предвидеть". 

Родители, собиравшие детей в Северную Осетию, покупавшие им теплые куртки, чтобы не замерзли в горах, беспокоились о многом. О том, что рядом Чечня. Никому в голову не пришло, что их детей не станет из-за ледника. Холодный, белоснежный ледник украшает в Осетии обложки школьных тетрадей, фотоальбомы и даже календарики, разложенные в каждом номере гостиницы "Владикавказ". Отсюда съемочная группа фильма "Связной" 20 сентября 2002 года в шесть утра выехала колонной под охраной местного ОМОНа и ГИБДД на съемки в Кармадонское ущелье и больше не вернулась.

В горах несколько ущелий. Геналдонское ущелье, в котором бьют Кармадонские источники, выбрал сам Бодров. Оно очень красивое. Там было все, что нужно для сцены, которую они в тот день снимали. Герой, осетинский парень Ильяс, возвращается домой из армии. Его отец — пастух, они живут в горном селе, пасут овец, рядом река, вид на трассу, по которой едут машины. По этой трассе Ильяс потом навсегда уедет от отца, братьев, любимой собаки.

Кавказскую овчарку, обученную кинологами, вез из Москвы Дима Сургучев. В другом контейнере он вез двух гадюк. Говорят, что у горцев есть поверье: если поймаешь гадюку, оторвешь ей зубами голову и съешь ее живое сердце, то потеряешь страх и будет у тебя две жизни. Гадюка была одним из "героев" фильма.

Сцену с гадюкой репетировали еще в Москве. Это было условие Бодрова — гадюка в кадре должна быть живая. И условие для актера, выбранного на роль Ильяса. Сможешь — роль твоя. На Ильяса присмотрели Хазби Галазова. Он только окончил осетинский курс в Щукинском училище. Хазби позвонил во Владикавказ: "Мам, я никогда не видел гадюки. Мне так страшно".

Репетировали в обычной комнате. Светлана Бодрова, жена Сергея, потом привезла матери Хазби, Розе, кассету с записью этой пробы. Расстелили на полу газеты, выпустили на них гадюку. Рядом сидели врачи. Если у гадюки спустить яд, на некоторое время она безвредна. Хазби поймал гадюку, сильно придавил ей голову, спустил яд. Собрался с духом, перекусил ее зубами и бросил на пол. Ножом искали у гадюки сердце. Хазби положил окровавленный кусочек на ладонь и проглотил его. Он получил роль.

Сердце оказалось очень маленьким, и, когда Хазби положил его на ладонь, оно уже не билось. Бодрову нужно было бьющееся сердце.

Сердце сделала Оля Жукова, гример фильма. Оле 23 года, она осталась со всеми под ледником. Взяла презерватив, воткнула в него кусочек пенопласта, приклеила обрывки тканей, сделала "сосудики", покрасила в красный цвет, привязала к трубочке. Если в трубочку поддувать, кажется, что сердце пульсирует, как живое. Она принесла его Бодрову на руке. Оля сделала два сердца — одно побольше, другое поменьше. То, что побольше, вернулось к ее маме, Татьяне Жуковой, с Олиными вещами. Маленькое — осталось в горах…

Тот съемочный день был странным. Ледник они так и не сняли — его затянуло тучами. Долго ждали солнца — оно так и не появилось. Овцы не слушались, испуганно сбивались в кучу. Нервничали лошади. Кавказская овчарка выла, скулила и прижималась к земле. Накануне она выла всю ночь. Бодров был расстроен и за день ничего не съел, хотя 19 сентября Рената Меликсетянц привезла на съемку шикарный домашний обед.

В семь вечера Бодров прервал съемку. На следующий день он хотел выехать в горы в четыре утра, чтобы снять восход солнца.

В горах как будто стояла черная ночь. До схода ледника оставался один час и десять минут. По совершенной случайности первым уехал "уазик" с Игорем Гринякиным и француженкой Натали Вотрен, помощниками оператора фильма Дани Гуревича. Даня — француз. Его родители — русские, живут в Париже. Даня окончил ВГИК. В Москве же выучил русский. В заднее стекло "уазика" Игорь видел странную вспышку, но не придал ей значения.

Группа колонной на нескольких машинах с омоновцами и сотрудниками ГИБДД тронулась с места.

Сослан Макиев, консультировавший Бодрова в Осетии, задержался на двадцать минут. Когда он тронулся на "Ниве" догонять колонну, его машину внезапно двинуло, раздался гром, сверкнула молния и на ветровое стекло обрушилась вода. Когда он вышел из машины — в двадцати метрах впереди лежала черная масса. Она перекрыла дорогу. То, что он принял за молнию, потом оказалось лавиной, которая срывала высоковольтные провода, а гром был звуком от его схода. До гостиницы во Владикавказ он возвращался всю ночь в объезд, по бездорожью. Только в пять утра он приехал в гостиницу. Группы там не было.

Когда в семь утра они приехали в горы, картина была шокирующей. Ледник упал с высоты двух километров и за девять минут, срезая скалы, снес вмертвую восемнадцать с половиной километров. Высоко на скалах остались следы от птиц. Их припечатало к скалам, как слепки. Везде лежал черный лед, заваленный камнями. Масса торчала ершом, шевелилась, лопалась как живая. Никаких иллюзий не оставалось.

Под ледником остались 23 человека основной съемочной группы. Самому старшему, художнику-постановщику Владимиру Карташову, был 41 год, Бодрову — 31. Все остальные — мальчики и девочки 20-24 лет. С ними — двадцать местных: водители, сотрудники ГИБДД и ОМОНа, семь артистов владикавказского конного театра "Нарты". Самому молодому из осетин, Заурбеку Цирихову, было 19. Он упросил взять его в группу. Бодров был его кумиром.

Из Питера и Москвы приехали родственники. Они жили в номерах своих заваленных детей, побывали на леднике, собрали вещи детей и уехали в полном шоке. У ледника остались только осетины. Это была трагедия не только съемочной группы. У Ларисы Цараховой пропали муж, брат и дочь брата, четырех лет, у Ирбека Ходова — теща, зять, жена и двое детей, пяти и двух лет. Не отрывала глаз от ледника Роза Галазова — там был ее Хазби.

Позже всех в Кармадон приехали артист Владимир Носик и его жена Елена. В съемочной группе директором работал их сын, 24-летний Тимофей Носик. В том месте, где местная жительница Аза последней видела машины группы Бодрова, направлявшиеся к тоннелю, высота льда, по данным МЧС, достигала ста пятидесяти метров. На лед, привязавшись веревками, спустился проходчик Таймураз. Он вернулся в шоке, его трясло — он слышал крики о помощи.

С этой минуты родные решили не уходить с ледника. Их надеждой был тоннель. В тоннеле могли быть люди. Никто не верил, что высота льда в этом месте сто пятьдесят метров. Люди принесли лопаты — лед не поддавался. Он оказался крепким. Когда потом его бурили — стружки летели, как от мрамора. Тогда они решили взрывать лед. Попросили в МЧС Северной Осетии пятьдесят килограммов взрывчатки — ото льда отлетел кусочек. Тогда на леднике появился Владимир Семенович Гаваза.

Гаваза — уникальный взрывник. Его знают все специалисты по взрывному делу в России. Гаваза обратился в МЧС Северной Осетии и к командующему 58-й армией Валерию Васильевичу Герасимову. Ему дали восемьдесят тонн взрывчатки. Позже родственникам потребовалось порядка ста двадцати тонн, чтобы пройти только часть пути.

Горе родственников

На ледник стали съезжаться родные из Москвы и Питера. Родители осветителя Андрея Новикова — Елена и Анатолий. Папа другого осветителя, 24-летнего Андрея Волокушина, — Саша Волокушин из Питера. Валя и Сергей Сыромятниковы. Их дочка Наташа раньше работала ассистентом художника по костюмам на сериале "Идиот". В Осетию приехал брат-близнец художника-постановщика Владимира Карташова — Александр. Несколько раз приезжала Светлана Бодрова, жена Сергея-младшего. Валентина Николаевна Бодрова, его мама, жила на леднике несколько месяцев. Елена Носик не видела своих дочек, тоже близнецов, Катю и Дашу, четыре месяца. Владимир Носик уезжал в Москву только играть спектакли и возвращался обратно. Не вылезал из Осетии тесть Тимофея — Александр Кавуновский.

Они там так и живут до сих пор. Внизу, под ледником, — дети. Наверху, на горе, в палатках, — родители. Все вместе, рядышком. Три огромных казана. В них женщины готовят еду. В палатках самодельная печь. Зимой здесь многие переболели. Здесь никто не вынимает из машины ключи, ничего не перепрятывает. И всех, кто въезжает в палаточный городок, встречает фанерка, прибитая к палке, с надписью: "Прежде, чем заехать, подумай: ты там нужен".

Гаваза взорвал сорок метров льда. Взрывчатку носили по узкой горной тропе. Двадцать пять сантиметров — тропа, внизу — пропасть, идти — полтора километра. Приезжали добровольцы со всей страны. Потом начали бурить. Просверливали отверстие, закладывали взрывчатку, очищали и обкладывали стенки колодца брусом. Прорыли колодец высотой сорок два метра. Потом пошли горизонтально. Прорыли несколько коридоров по восемьдесят метров в разных направлениях. За это время ледник осел метров на тридцать. Внизу вода по пояс, ледяная. Работали в этой воде круглосуточно. Вначале по три смены, позже — по четыре. Саша Волокушин рассказывал: "Условия здесь тяжелые. Я абсолютно равнинный человек, но пригодилась советская армейская подготовка. Приходишь с ледника, где так навкалываешься, что все болит, а койка сырая. Печку топишь. Ложишься. Пока одеяло высохнет на тебе, до трех — до пяти не спишь". Никому в мире в голову не могло прийти, что можно прогрызть, прорыть, пробурить, взорвать сто пятьдесят метров льда. Они это сделали. И не нашли тоннель.

Тоннель нашла Нана. Нане девятнадцать лет, она ясновидящая. Грузинка, живет во Владикавказе. Видит живых и мертвых. До этого к ней пришли два человека, родные тех, кто сгинул под лавиной. Она сказала, что оба погибли, но одного найдут, а другого — нет. И того, про кого она сказала — найдете, действительно нашли, тело похоронили. Ирбеку Ходову, у которого пропали пять человек родни, она сказала: "Твои погибли". Сейчас, когда подтаяло, он действительно нашел куски от машины, в которой они ехали.

Нана указала на точку в двадцати метрах от места, где они искали. Точку пробурили и попали в полость. Вызвали из Москвы гидроакустиков — Дмитрия Михайловича Фролова, он работал на "Курске", и его помощника. Они приехали на ледник со своим оборудованием. Просканировали полость. Это был тоннель. Водолаз спускался туда и нашел фрагменты бетона. Они прошли по тоннелю восемь метров. Тоннель большой — восемь метров в ширину, шесть в высоту, его длина 286 метров. Он забит речным песком и водой, но имеет наклон. В определенном месте песок с водой заканчивается, и метров через сто может быть сухое пространство.

Они не знают, кто там, в этом пространстве. Или то, что от них осталось. Никто из нас не знает, как будет вести себя в таких ситуациях. Когда нет тела, некого похоронить. Когда твоему мальчику или девочке чуть за двадцать и он должен стартовать в жизни. Уже не ребенок, но еще не взрослый. И каждую минуту — утром, днем, ночью — остается надежда: "А вдруг?" Вдруг он — живой!

Тимофей Носик, сын артиста Владимира Носика, женился на Насте Кавуновской за месяц до трагедии. Настя была беременна. Дашенька родилась уже без отца. В ночь схода ледника, с 20 на 21 сентября, жена Яниса Тедеева, сотрудника ОМОНа, охранявшего группу Бодрова, родила сына. Ей не сразу сказали о случившемся. Роза Галазова, мама Хазби, со слезами вспоминает последний разговор с сыном. "Мам, вдруг кино будут показывать, а меня рядом не будет? Так ты знай — мы в конце фильма с Бодровым умираем. Взрываемся оба в машине. Ты начнешь кричать: "Куда мой сын делся?" Так ты панику не поднимай. Это же кино!" Роза ответила: "Хорошо, сынок, только бы ты был жив".

Гора, на которой они в тот день снимали, так и стоит. Рядом с ней — "Город мертвых". В древние века сюда приходили умирать люди, больные чумой. До сих пор в склепах — черепа, человеческие кости. На этой же горе, с другой стороны, — кладбище. Туда осетины ходят с двумя пирогами. Два пирога — значит, поминают. А в палаточный городок, где живут родственники пропавших без вести, приносят только три пирога. Здесь все ищут живых. Справляют их дни рождения. Здесь нельзя говорить слово "был". Такова сила любви и надежды.

Мы очень далеки от природы. Люди городские, мы небо видим по телевизору чаще, чем живьем, и не задумываемся о том, что в природе есть "действие непреодолимой силы".

Надо обязательно побывать на леднике. Там понимаешь, что действительно ценно, что родного человека нельзя бросить в беде.

Нам все время чего-то не хватает. Бриллиантов не хватает. Но нас самих тоже не хватает.

Через полгода после трагедии у Ларисы Кесаоновой умерла мать. Не смогла пережить потерю внука. Алан Кесаонов, артист конного театра "Нарты", в тот день был на съемке. Тетя Заурбека Цирихова, Фатима Салбиева, растила племянника сама. Его мать умерла, когда мальчику было три года. В тот день Фатима встала в пять утра. Заставила Заурбека взять в горы шапочку. На следующий день у ее матери случился инсульт. Тимур Бегизов, брат единственной женщины-конницы из театра "Нарты", Марины Бегизовой, до сих пор не пускает на ледник мать. Марина не должна была сниматься в тот день. К вечеру они с двумя артистами театра, Русланом Тохтиевым и Виктором Засеевым, заволновались о лошадях. В горах сильные ветры, лошади могли простудиться. Возвращались с группой. До города они не добрались.

Во ВГИКе Даня Гуревич, Тимофей Носик и Петя Буслов (дебют Буслова — "Бумер" — сегодня кассовый лидер российского проката) сняли студенческую короткометражку — "Тяжелая работа старых мойр". Про то, как плетется нить судьбы. Мойры — богини судьбы. Они слепы, а значит, безжалостны. Они сидели и пряли нить судьбы, и одна из них обрезала эту нить. От нее зависело, когда закончится человеческая жизнь.

Никто из ребят не знал тогда, что это фильм про Даню, Тимофея, Сергея Бодрова и еще про сорока четырех членов съемочной группы фильма "Связной", которого мы никогда не увидим. Мама Наташи Сыромятниковой, прощаясь, сказала: "Мне без дочери никак нельзя. Я живу только в Кармадоне и не отдам лавине своего ребенка".

"Город мертвых"

Они ищут своих детей только живых. Они не сумасшедшие. Просто не могут поверить, что их нет. И делают для них невозможное. Хотя бы для того, чтобы сказать: "Мы сделали для вас все, что смогли".

ХРОНИКА КАТАСТРОФЫ

Ледник Колка находится в восточной части центрального Кавказа и выходит на бассейн реки Геналдон. Длина его — 8,4 км, площадь — 7,2 кв. км. В конце XIX века ледник обособился, и в 1902 году сель из камня и льда с огромной скоростью прошел по течению реки Геналдон, сметая все на своем пути. Погибли множество людей и тысячи голов скота, оказавшихся в ущелье. Подвижка 1969 года протекала для людей практически незаметно. Ледник за неделю прошел 1300 метров и к 10 января 70-го года остановился, продвинувшись на 4 км. Тогда за поведением ледника велось постоянное наблюдение и люди были оповещены о возможных последствиях.

Кармадонское ущелье было любимым местом отдыха жителей республики. Сюда приезжали семьями, дружными компаниями, строили базы отдыха, кемпинги. Летом 2002 года в горах шли нескончаемые дожди. Ряд населенных пунктов оказались затопленными. Впоследствии поговаривали, что сход ледника могли спровоцировать пиротехнические действия киногруппы Бодрова. Но специалисты эту версию категорически отмели. Тут же начались дебаты, можно ли было избежать катастрофы. Власти Северной Осетии считали, что предусмотреть, когда ледник начнет свое стремительное движение, было невозможно. Им доказывали, что если бы службы слежения за поведением ледника остались, то масштабы человеческих жертв были бы гораздо меньше.

Через два дня автор этих строк уже был в аэропорту Владикавказа. До Кармадона, где сошел ледник, пришлось добираться объездным путем через соседнее Куртатинское ущелье. Но и там на въезде стояли вооруженные люди. Только когда мы сказались местными, перед нами был поднят шлагбаум. Дорога петляла между кустарниками, мы проехали несколько селений, пострадавших еще в мае-июле от наводнения. Жалкие клочки огородов были снесены мощным потоком, сараи и скотные дворы забиты илом и камнями. По словам местных жителей, они возлагали большие надежды на гуманитарную помощь, которую пообещало правительство республики, но она оказалась пшиком. Одна из пострадавших от наводнения сообщила, что, когда ей под видом гуманитарной помощи вручили ведро картошки, она с гневом вернула "дары" благодетелям. Мы доехали до Кармадона, что в переводе с осетинского означает "теплая вода". Справа от нас находились полуразвалившиеся от ветхости строения когда-то популярного санатория. Вот дорога делает еще одну петлю, и вдруг мы оказываемся нос к носу с мрачной серой громадой из льда, песка и камня — это ледник Колка. Ученые подсчитали, что скорость движения ледника достигала 180 километров в час. Может быть, при нормальной дороге чемпион "Формулы-1" Михаэль Шумахер мог бы унести отсюда ноги, да и то вряд ли. Слева — глубокая пропасть, одно неверное движение руля — и ты на дне. В те дни ущелье представляло собой фантастическое зрелище, сравнимое разве что с пейзажем на какой-нибудь необитаемой планете. Горы гравия и льда, туман, окутывающий все ущелье. Вдоль дороги стоят машины. Кое-кто приезжает специально посмотреть, что же все-таки произошло. Рядом — двое, отец и сын, которые чудом спаслись в тот трагический вечер. Сослан, так зовут сына, отмечал свое двадцатилетие. Гости в конце вечера разъехались. Спустя некоторое время засобирались и они. Но знакомая чуть ли не силой заставила их остаться еще. Посидели, вспомнили старые времена. Вдруг шум ветра как в бурю, засверкали линии высоковольтных передач, раздался страшный грохот, и электричество погасло. Тем не менее ехать надо. При свете фар вдруг увидели за поворотом огромную черную массу, которая перегородила дорогу. Пришлось разворачиваться и ехать домой через соседнее ущелье. В тот же вечер на университетскую базу отдыха приехали отметить день рождения сотрудники парламента республики. Двум из них также удалось спастись чудом. Один почувствовал себя неважно и уехал за считанные минуты до схода ледника, а другого уже в пути по мобильному телефону попросили срочно вернуться. Остальным не повезло. И еще местные рассказали, что после работы косари спустились вниз к теплым источникам искупаться. Где теперь их тела, никто не знает.

Официально погибшими числятся 19 человек, а пропавшими без вести 108. На самом деле число жертв намного больше, считают жители Кармадона. Не терял надежду найти сына Альберта Николай Плиев. Он обращался к различным ясновидящим, которые уверяли его, что Альберт жив и еще с ним вместе находятся какой-то пожилой мужчина и девушка. Экстрасенсы в качестве доказательства приводили такие интимные детали, что им верили. Первые дни предполагали, что те, кто попал в зону стихийного бедствия, могли забраться далеко в леса или горы. Но время шло, а пропавшие без вести не объявлялись. Во многих семьях, чтобы как-то исполнить последний долг перед близкими, обряд захоронения проводили следующим образом: привозили камни и лед со злополучной Колки и их хоронили на кладбище.

Один из моих попутчиков вспомнил, что он в 69-м работал на бензовозе и доставлял горючее к вертолету, который вместе с гляциологами регулярно облетал горный массив. Тогда ледник никак не проявил себя. Потом службы наблюдения упразднили. И вот тогда-то Колка нанесла свой коварный и страшный удар ничего не подозревающим людям. Тем не менее известно, что пастухи, которые часто бывали в этих местах, пытались предупреждать власти, что ледник ожил. Продвижка, по их измерениям, составила 17 метров. Но к заявлениям пастухов не прислушались. Ведь у нас пока гром не грянет…