Людмила Чурсина: умеющая просто жить

Ее роли в "Журавушке", "Донской повести", "Угрюм-реке", "Олесе", "Виринее", "Любови Яровой" и многих других фильмах стали классикой нашего кинематографа. Французская пресса однажды присвоила Людмиле Чурсиной титул самой стильной советской актрисы. Она гордится своей свободой и тем, что никогда не изменяла себе. А какова актриса, недавно отметившая свой юбилей, в жизни? Насколько ее судьба схожа с судьбами ее героинь?

- Людмила Алексеевна, вы согласны с тем, что человека счастливым делает только любовь?

- Но любовь бывает разной. Есть любовь к жизни, любовь к Господу, любовь к своей профессии. Вообще в мире должны царить любовь и добро. Любовь бывает болезненной, а бывает высочайшим проявлением духа. И это от человека зависит, от того, насколько богата его душа, насколько он щедр в любви к своему обожаемому предмету, насколько понимает, что любовь не терпит кабалы.

Любовь — одно из самых трепетных и прекрасных состояний души. В собственной любви, я считаю, была щедра и жертвенна.

- За вами, судя по всему, ухаживали красиво.

- Для меня было важно, чтобы человек сначала покорил мою душу, а уже потом все остальное. Я из того поколения, из того времени, когда в первую очередь в отношениях ценился романтизм, когда читали стихи, оказывали знаки внимания. Наверное, для сегодняшней молодежи эти слова отдают нафталином. У них теперь свои, иные законы, но уверена, что настанет время, когда и им захочется, чтобы близкие отношения партнеров освещались светом души и ума, чтобы эти отношения были обязательно красивыми.

- У вас есть свой секрет счастья?

- Я не знаю ни одного универсального рецепта, да его и не может быть. Люди разные, у каждого собственное представление о счастье. Для одного счастье — иметь коттедж, несколько дорогих автомобилей, миллионные счета в банке. Другой ездит на общественном транспорте, но у него в душе удивительная гармония, интерес к жизни и масса добрых эмоций. Для себя я уяснила одну простую истину: никогда никому не надо завидовать, и тогда будешь счастлив. У Анны Ахматовой есть строчки: "Я научилась просто жить...". Я тоже научилась этому. И считаю счастьем способность радоваться каждому дню, весне, любимой работе.

- Но вам ведь наверняка завидовали. Как же, приехала из периферии в Москву девочка с аристократическим профилем и покорила столицу.

- Все, что происходило и происходит в моей жизни, считаю обычным и закономерным. Я родилась в семье военного в Великих Луках во время Великой Отечественной войны. Это были страшные дни отступления нашей армии. Мне потом часто говорили, что я родилась в рубашке, так как едва не погибла. После войны мы часто переезжали из гарнизона в гарнизон, жили на Кавказе и на Дальнем Востоке. В детстве никогда не мечтала о карьере актрисы, хотела конструировать самолеты. Школу окончила с золотой медалью и с подругой за компанию поехала в Москву. Я решила поступать в авиационный институт. Подруга, очень красивая девушка, подала заявление в Щукинское театральное училище. А так как там экзамены начинались раньше, чем в другие институты, то я тоже решила попробовать свои силы и предстала в нескольких турах перед приемными комиссиями в Школе-студии МХАТ, Щукинском училище и ВГИКе. Так как я не собиралась там учиться, все делала легко, уверенно: читала стихи, басни, отрывки из прозы. В итоге была принята везде, а моя школьная подруга, к сожалению, не прошла. Пока училась, несколько раз порывалась бросить, но каждый раз что-то останавливало. После училища, которое окончила с красным дипломом, меня пригласил Рубен Николаевич Симонов в театр имени Вахтангова.

- Но вас очень скоро закружило, завихрило кино. Помните свою первую роль?

- Конечно. Это был фильм "Когда деревья были большими". Я тогда с таким восхищением смотрела на Леонида Куравлева, Юрия Никулина, Василия Шукшина, гордилась, что снимаюсь с такими необыкновенными актерами. В то время я очень стеснялась своего роста, считала себя нескладной. Как-то мой педагог мне сказала: "Людмила, Бог наградил вас многим, но ощущение такое, что вы живете с чувством "ой, извините, что я есть на свете". Наверное, это осталось с детства. Потом, конечно, профессия внесла свои коррективы.

- Вы, еще студентка четвертого курса, получили роль Дарьи в "Донской повести"...

- Пробы проходили, когда я действительно еще училась на четвертом курсе. Но сниматься начала уже после окончания института. Режиссера Владимира Фетина не смутили ни мой рост, ни худоба. Роль была очень интересной, а в Дарье меня привлекал сильный характер героини, ее гордость и знойный нрав. Эта женщина несла непомерно тяжелый груз. Для актрисы это был богатейший материал. Любовь, ненависть, отчаяние — все завязывалось в крепкий, неразрешимый узел.

- Помнится, в свое время много говорили о вашей Виринее, которую заслуженно причислили к очередной удаче.

- Я с огромной радостью снималась в этой роли. Виринея — страстная женская душа, жаждущая правды, света. Но я настояла на том, чтобы изменить концовку рассказа, по которому ставилась картина. Там героиня умирает, споткнувшись о камень. Прожив ее жизнь на экране, я внутренне восстала против такой случайной, неоправданной гибели...

- В "Олесе" вам, наверное, приходилось сдерживаться, чтобы не обвинили в излишней фривольности?

- Конечно, нам ставили жесткие рамки, но в картине была другая задача. На первом плане все-таки была ее непостижимая душа. Эротизм же я играла естественный, гармоничный. Теперь в этом смысле ситуация совсем другая: всюду видишь обнаженные тела, дети смотрят рекламу о безопасном сексе.

- Вы не поддались на уговоры сняться в "Плейбое"?

- Не поддалась. "Всякое сердце имеет свою стыдливость", — писала Наталья Гончарова. Русская культура всегда отличалась целомудренностью. Женское тело должно иметь свою стыдливость. Я не ханжа, мне приходилось на экране раздеваться, были и постельные сцены, но это никогда не являлось самоцелью. Режиссер обычно снимал такие сцены очень деликатно. И вообще, по-моему, свободой надо уметь пользоваться, будь то политика, искусство, слово или эротика.

- Как вам удавалось отбиваться от многочисленных поклонников?

- Прежде я получала до тысячи писем в день. В них были немыслимые признания, обещания, клятвы... Мне писали из самых разных мест, просили помочь, советовались. Причем писали не только мужчины, но и женщины. Конечно, в первую очередь, все они олицетворяли меня с моими ролями. Мне всегда было приятно узнать, что мои героини кому-то помогли. Но сейчас наше поколение уже уходит, а у молодежи совсем другие кумиры. Но я к тому, что меня стали меньше узнавать, отношусь спокойно, так как считаю: всему свое время.

- У вас ведь были предложения сниматься за границей.

- После вручения на фестивале в Сан-Себастьяне Гран-при за женскую роль в "Журавушке" мне предложили сниматься в Голливуде: на три года в пятнадцати фильмах. Конечно, было очень приятно. Но у меня тогда было очень много работы дома. Да и в Госкино мне сказали: "Очень хорошо, что вас ценят. Но это не совместная работа, а пятнадцать разных фильмов. Вдруг антисоветская тема или еще раздеться заставят?" Да к тому же время такое было: чем меньше с тобой общаются из-за рубежа, чем меньше получаешь оттуда предложений, тем спокойнее себя чувствуешь.

- Но вы все-таки смогли побывать во многих странах.

- Впервые за границу я поехала с Леней Куравлевым. Мы полетели в Румынию. Потом от "Ленфильма" ездили по воинским частям в Германии и в Венгрии. Помню, с Иннокентием Михайловичем Смоктуновским нас потрясла Норвегия с ее маленькими домиками, идеальным порядком. Понравилась Исландия с ее непредсказуемой погодой, которая может за день меняться несколько раз. Побывала я и в Америке. Туда поехала в составе делегации, которую возглавлял Элем Климов. Это была очень интересная поездка, потому что нам довелось общаться с ведущими режиссерами Голливуда, с самыми интересными, выдающимися актерами.

- В кино вы нередко дублировали Элизабет Тейлор.

- Мне довелось лично встретиться с этой удивительной актрисой.

- Вашим звездным часом можно назвать роль Любови Яровой?

- Это трудная, сложная роль, неординарный женский характер. Тут и служение долгу, и бескомпромиссность, и щедрость в любви. И мне было очень радостно получить за Любовь Яровую премию на Международном кинофестивале в Карловых Варах.

- Вы избегаете тем о своей личной жизни?

- Есть какие-то сферы человеческих отношений, в которые никому не стоит вмешиваться. Каждый сам решает, выносить или нет свою семейную жизнь на всеобщее обсуждение. Обо мне всегда ходили разные слухи. Как-то одна балерина Большого театра осталась за границей. Наши фамилии были похожи, и сразу же стали говорить, что это сделала я. К тому же добавили, что я вышла замуж за португальского миллионера. Мама очень напугалась, но я ее успокоила, объяснив ситуацию.

- Вообще-то вы отчаянная женщина. Все бросить и уехать в Ленинград...

- Потому что влюбилась в замечательного, талантливого режиссера Владимира Александровича Фетина (он известен по фильмам "Виринея", "Полосатый рейс", "Любовь Яровая" и многим другим).

Именно он впервые снял меня в главной роли, да еще это была шолоховская героиня. За Дарью я получила свою первую награду за лучшую женскую роль. Владимир Александрович, Царствие ему Небесное, был самобытным, бескомпромиссным в творчестве и мягким человеком в жизни. К сожалению, он не мог отказаться от застолий, и это сослужило ему недобрую службу. Мне очень жаль, что сегодня этот человек незаслуженно забыт, и я мечтаю сделать или специальную передачу, или вечер его памяти. Несмотря на то, что наш супружеский союз распался через несколько лет, вспоминаю о нем по-доброму.

- Ваши мужья были очень разными людьми.

- Это правда. Первый, как я уже сказала, был режиссером. Второй — океанолог, третий — дипломат.

- Последний ваш брак в свое время наделал много шума.

- Игорь Андропов, за которого я вышла замуж, был сыном генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова. Многие тогда говорили, что это с моей стороны точно просчитанный вариант, в то время как я с генеральным секретарем даже не была знакома. С Игорем мы встретились у общих друзей. Оба были одинокими, я тогда только что рассталась со своим вторым мужем. Я восприняла его таким, каким он был на самом деле. У Игоря невероятная память, он прекрасно образованный человек, писал хорошие стихи, хотя, конечно, обладал очень сложным характером. Правда, и этот мой брак закончился разводом. Наверное, я постоянно что-то искала и не могла оберегать любовь, щадить ее, холить и лелеять. Прощать, понимать и беречь друг друга, к сожалению, учишься только со временем. Нам помешала, так сказать, проблема совместного существования двух сложившихся личностей. На компромиссы легко идешь только в молодости. В какой-то момент чего-то не смогла принять я, и с чем-то не смог смириться он. Просто же жить под одной крышей, чтобы только сохранить семью, — это не в моем характере. Но я бы сказала, что эти непростые годы оказались в моей судьбе важным этапом.

- Говорят, от своих мужей вы уходили с одним чемоданом?

- Так складывались обстоятельства, что мне никогда не приходилось рассчитывать на помощь своих мужей. Всю жизнь именно мне приходилось решать пресловутый жилищный вопрос. Уходя, оставляла мужу квартиру и сама начинала все сначала.

- Вы сильная женщина.

- Приходится такой быть. В жизни я отнюдь не избалована. Веду домашнее хозяйство, хожу в магазины и на рынок, готовлю.

- А фирменное блюдо у вас есть?

- Поскольку мне пришлось какое-то время пожить в Грузии, то с удовольствием готовлю лобио, всякие острые соусы, всевозможные блюда из грибов. Правда, сейчас на кухне провожу очень мало времени, так как постоянно нахожусь в цейтноте.

- Что вам помогает снимать стресс?

- Мне необходимо хорошо выспаться и побыть в одиночестве. Рядом со мной много людей, приходится постоянно с кем-то общаться. А мне время от времени необходимо просто спрятаться в свою скорлупу, почитать книги, которые далеки от кинематографических и театральных тем, послушать хорошую музыку. Стараюсь реже смотреть телевизор. Нас загоняет информационный поток, телевизионные программы буквально расплющивают нашу душу. Свобода давно уже воспринимается как вседозволенность, тогда как она требует от человека ответственности, воли, усилий, постоянной внутренней работы. Когда смотришь по телевизору эту грязь, эту войну компроматов, то невольно думаешь: что же это делается? Как это отразится на молодом поколении?

- Что для вас означает театр?

- Это мой дом, моя семья, источник радости, порой и огорчений — все, что вбирает в себя слово "семья", где возможны и горькие моменты, и потрясения, но всех объединяет любовь. Если она есть, то есть и взаимопонимание, и общие интересы, общие победы. В любой семье всякое случается, поэтому не стоит обращать внимание на плохое, надо помнить добро. В нашем театре Российской армии, где я служу уже около шестнадцати лет, с одинаковой радостью играю самые разные роли.

- Ваша Настасья Филипповна — удивительно красивая, страстная, фантастическая женщина, внимания которой добивались мужчины самых разных сословий. Вы ведь были приглашены в театр именно на эту роль?

- Это прекрасный автор, потрясающая роль, у меня были замечательные партнеры. Когда выходила на сцену в этой роли, то чувствовала себя абсолютно счастливой. Я люблю свою работу, живу ею. Я люблю жизнь, которую считаю великой ценностью.

- Несколько лет назад вы в театре сыграли княгиню Ольгу. Вы долго ждали эту роль?

- Я не радовалась этой роли, наоборот, не раз пыталась от нее отказаться. Ольга — человек невероятных страстей, воспитанная как язычница и вопреки всему перешедшая в православие. На репетициях я чувствовала страшную психологическую глубину, в которую можно нырнуть и, как из проруби, не вынырнуть. Я прошла через самый тяжелый этап, мне пришлось вскрыть в себе свой "черный ящик", где заключены агрессия, озлобленность и кровожадность. Ольга страшно отомстила древлянам за гибель мужа. Таково было требование волхвов, народа: отмщение кровью за кровь! Должна сказать, что чем сложнее роль, тем труднее над ней работать, хотя и интереснее. Появляется какой-то азарт, ни с чем не сравнимое упоение.

- Людмила Алексеевна, раскройте секрет, как вам удается сохранять такую фигуру и осанку?

- В юности я была плотнее, чем сейчас. И вот, вместо того чтобы питаться нормально, мы с подругами съедали за день два лимона, и все. Затем началась работа, мы мотались, и голодали уже не по своей воле. Еще я очень любила танцевать. В Сан-Себастьяне, когда я получала Гран-при, в честь закрытия фестиваля был банкет. В центре внимания была наша делегация. Я была в узкой длинной юбке и в новых туфлях. Когда загремел модный тогда "Казачок", меня неожиданно схватил за руку Сергей Михалков и вывел на площадку в центре зала. И мы с ним на скользком, как каток, полу танцевали больше получаса. Все в восхищении нам аплодировали. Сейчас не дают расслабляться постоянные поездки, когда порой некогда бывает перекусить. Я в постоянном движении, а это помогает держать форму не хуже спорта.

- Аллея звезд напротив киностудии "Мосфильм" не так давно пополнилась вашим оттиском на бетоне.

- По-моему, сама жизнь разберется, чьи части тела должны оставаться на полках истории. Но то, что на Аллее остался мой след, мне, не скрою, очень приятно.

- Москва стала для вас родным городом?

- Я люблю Москву, которая напоминает бурную реку. Когда возвращаешься сюда из какого-то другого города, то чувствуешь радость.

Леонид Гуревич