Караченцов сыграет Председателя

Люди смеялись, сокрушались, переживали, глотали слезы. Караченцов делал с залом, что хотел. Хитрый кудесник... А мы послушно отдавали ему свою любовь. Но он старался, мы же видели, как он старался — лихо бил чечетку, держал гитару, как живое существо, замечательно читал стихи и проникновенно пел самое наше любимое: "Ты меня на рассвете разбудишь.."

Давно, кстати, замечено — хороший артист никогда не халявит. Что сцена "Ленкома", что Алтайского краевого театра музкомедии — ему одинаково. Рабочее место...

- Я играл в концертах вместе с Андреем Мироновым, — говорит Николай Петрович. — Перед выходом он стоял в кулисах, в красных пятнах, его трясло — попробуй тронь... Чем значимей актер, тем он больше волнуется, тем стыднее ему будет сыграть плохо.

В моей профессии все очень хорошо разбираются: "Это хороший артист, это плохой артист, а это вообще не артист. Какая она артистка — ее снимают потому, что она в любовных отношениях с режиссером". Что только про нас не несут... А теперь еще писать стали в светской хронике. Артист — ругательное слово в народе: "Ой, ну не могу, ну прямо артист!" Почему? Я не разу не слышал, чтобы кто-нибудь сказал: "Ну ты, токарь!" Так не говорят... Но наша профессия в том и заключается, чтобы на нас смотрели, тыкали пальцем, а потом обсуждали.

И каждый выход — как экзамен. Доказываешь, что имеешь право заниматься этим делом. Стараешься не повторить себя вчерашнего. Открыть в себе новые качества.

И, кстати, все равно не застрахован от казусов... Ну, предположим, хорошо прошел спектакль. Ну, бывает у меня такое. Мне кажется, что зрители бесконечно благодарны. И действительно, в служебном подъезде театра подходит какая-нибудь бабушка и говорит: "Не надо, сынок, мне твоего автографа. Я что хочу сказать — до чего же ты сегодня погано играл." Я ей: "Спасибо, спокойной ночи". А сам уже спать не буду — может быть, она увидела в моей игре что-то, что я сам не заметил. Значит, я себе нравиться не имею права...

- Но сегодня вы нам очень понравились. А мы вам?

- Я в Барнауле уже был — давно, в 80-м еще. Мне понравился ваш город и публика, но это вопрос такой... Уязвимый, что ли. Я не буду делать комплименты барнаульским зрителям, я скажу так: "А чем они отличаются от москвичей?"

- Ничем?

- Только тем, что живут в другом месте. Сколько в Москве нетеатральных людей, невоспитаных, необразованных... Так и здесь — есть люди, которые читают книги, интересуются театром.... Может быть, не имеют такого доступа к этому, как москвичи. Хотя люди скорее пойдут посмотреть на актера в Барнауле, нежели в Москве, в Москве они думают "А, мы и завтра можем на него пойти" - и так и не идут. Поэтому трудно сказать...

Но то, что было сегодня... Я научился довольно чутко чувствовать зрительный зал. В какой-то момент идет... неверно сказать — борьба — завоевание аудитории. И когда я чувствую, что все начинает получаться, я вижу, как зритель меня читает, ловит малейшие нюансы игры... Сегодня в зале была театральная публика. Зритель, который все воспринимал очень точно. И от этого мне было легко, и в удовольствие работалось.

- Для вас имеют значение такие праздники, как день святого Валентина?

- Дело в том, что этот праздник пришел к нам всего лет пять назад, мы его и знать-то не знали. И он вроде как не наш, с одной стороны. С другой стороны, слава Богу, что он пришел на нашу землю, потому что в наших буднях, которые не всегда легки, красочны, лазурны и лучезарны, лишний праздник не повредит. Лишний повод сказать дорогому человеку "Я тебя люблю"... Это каждый день надо говорить с утра, а потом вечером, а потом ночью. Ну а здесь, если нас что-то подстегивает, тем более.

- Вы сейчас работаете в кино? Где вас можно будет увидеть?

- Сейчас снимаюсь в кинокартине под названием "Колхоз", играю главную роль — председателя этого колхоза. Мне интересно работать с молодым режиссером Максимом Воронковым. Несмотря на то, что ему 30 лет, он уже успел снять восемь картин, недавно по телевидению показывали его фильм "Под полярной звездой", который призы везде получил.

Скоро, я надеюсь, будет премьера картины "Фото", где мы играем с Сашей Калягиным. Снялся у режиссера Дмитрия Астрахана в комедии "Тартарен из Тараскона", я там главного жулика играю.

Кино для меня — проверка на мастерство. Вы знаете, что у нас дубли снимают: первый, второй, третий... Вот надо три раза подряд одинаково сыграть. Ну ладно. А если что-то не заладится с камерой, со светом... Пять дублей. Сложно, но можно. А десять? И такое бывает. А представьте, что это сложная эмоциональная сцена, и рыдать надо с начала до конца. Техника актера — это не то, что он умеет здорово шевелить своим лицом, носом, ушами... Нет. Это насколько подвижен, разработан его внутренний нервный аппарат. Насколько он легко возбудим, насколько моментально реагирует на окружающие события. Вот по этому мы можем определить его класс.

- Вы к нам приехали между чем-то и чем-то, в рамках какого-то тура?

- Позавчера у меня был спектакль "Юнона и Авось" в Москве, вчера я был в Новосибирске, сегодня я в Барнауле, завтра у меня спектакль в Москве "Шут Балакирев"... Я всегда живу между чем-то и чем-то.

ИД "Алтапресс", "Купи-продай"