Пантюркизм: вековая угроза России

Со времен Российской Империи идеология пантюркизма представляла угрозу России. Во времена Советского Союза пантюркизм использовался НАТО для попыток давления на республики Средней Азии и Азербайджан. Сейчас в этом отношении мало что изменилось. Официальная поддержка правительством Турции пантюркистских идей несет в себе угрозу торговым и стратегическим российским интересам  в бывших республиках СССР и угрожает целостности самой России.

Так исторически сложилось, что феномен «пантюркизма» преследовал Россию постоянно. Понятие «Туран» возникло как антипод «Ирана» — страны, где господствует персидская культура. Огромное пространство «Турана» вверх, к северу от Ирана, и вширь, от Кавказа до Саян, рассматривалось как прародина «туранских» народностей, к которым причислялись все этносы урало-алтайской языковой семьи. При этом тюркский мир мыслился как ось этого обширного «Турана» — соответственно, пантюркизм выступал как концентрированное выражение более широкого и более расплывчатого пантуранизма».

Еще во времена Российской Империи пантюркизм стал одним из элементов идеологии младотурков, вследствие чего османское правительство оказывало помощь различным националистическим движениям в Средней Азии в период гражданской войны 1918—1921 в России. В 1923 г. турецкий журналист Зия Гок-альп издал книгу «Основные принципы тюркизма», которая стала последним и довольно весомым вкладом в идеологию пантюркизма. После так называемой «кемалистской революции», идеи пантюркизма были на долгое время забыты официальной идеологией Турции, так как Мустафа Кемаль Ататюрк взял курс на перестройку страны в «западном» стиле.

После смерти Ататюрка случилось некоторое возрождение идеологии пантюркизма. После вступления Турции в НАТО эти идеи вновь обрели актуальность, как средство идеологической борьбы против СССР, с целью оторвать от него республики Средней Азии и Азербайджан.

Распад СССР вызвал бурный рост пантюркистских настроений как в Турции, так и в тюркоязычных странах. С целью укрепить политические и культурные связи между данными странами, правительство Турции способствовало развитию сети «турецких лицеев», учебных заведений с углубленным изучением турецкого языка и культуры, а также выделило места в турецких университетах для обучения студентов из тюркоязычных стран.

Однако данные усилия вызвали неоднозначную реакцию. Например, турецкие лицеи в Узбекистане были закрыты под предлогом того, что в них велась исламистская пропаганда. Турецкие лицеи Татарстана сменили названия с типового «Татарско-турецкий … Лицей №» на скромное «Лицей-интернат №», а их директорами теперь назначаются исключительно граждане России.

И все же, несет ли в себе пантюркизм опасность для России сегодня? Это вопрос стоит рассматривать с двух точек зрения: опасности внутренней и опасности внешней.

С одной стороны, тюрки-мусульмане в России всегда лояльно относились к власти. Хотя некоторые сепаратистские тенденции все же имели место (попытка Татарстана в начале девяностых получить независимость), о реальной угрозе для целостности государства это не несло. В случае обострения каких-либо социальных проблем и противоречий татары и башкиры всегда апеллировали к Москве, не помышляя об объединении, например, с Турцией.

С другой стороны, существует реальная внешняя опасность для интересов России в бывших советских республиках и в мире в целом. Прошлой осенью в Анталье состоялись уже 10-й по счету Международный тюркский курултай, в работе которого приняли участие около 600 делегатов – общественных и государственных деятелей из различных стран, и 8-й саммит тюркоязычных государств.

В совместной декларации содержались такие неоспоримо важные постановления, как «призыв к выработке общей политики тюркских государств в отношении ситуации в Афганистане, Ираке, Палестине и Ливане (которая оценивается как складывающаяся негативно), в урегулировании кипрской и карабахской проблем (понятно, какое решение этих проблем предлагается).

Кроме того, страны – участники саммита обязались взаимно поддерживать друг друга в достижении ими таких внешнеполитических целей, как председательство Казахстана в ОБСЕ в 2009 году, вступление Турции в ЕС, избрание Турции, Казахстана и Киргизии в непостоянные члены Совета Безопасности ООН». Как выразился в ходе саммита президент Азербайджана Ильхам Алиев, «проблема одного тюркского государства должна быть проблемой и для другого тюркского государства».

Кроме того, дело создания Тюркского содружества государств, к которому Турция прилагает усилия уже много лет, начинает сдвигаться с мертвой точки. Во всяком случае, по инициативе президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, заявлено о создании одного органа Содружества – Совета старейшин.

Однако самым, пожалуй, примечательным фактом является то, что Турция предоставляет тюркоязычным странам Средней Азии свои услуги как транзитной страны «для дополнительных выходов на мировые рынки энергоресурсов». Турция также использует новые транспортные коридоры для интенсификации своего экономического и политического проникновения в регионы Южного Кавказа и Средней Азии.

Становится очевидным, что пантюркизм во внешнеполитическом отношении не утратил своей антироссийской направленности. Активизация внешней политики Турции вкупе с пантюркистским «зондированием» населения стран Средней Азии, отчасти Закавказья и самой Российской Федерации явно ставит собой цель привести к потере Россией стратегических и торговых партнеров из числа бывших республик СССР. Поэтому российскому руководству не следует забывать о далеко идущих планах влиятельных турецких политиков.