Иммигранты - бомба для любого государства

Уже несколько дней в пригородах Парижа толпы выходцев из бывших французских колоний поджигают автобусы. Картинка, приходящая из Франции, всё больше начинает напоминать ту, что приходила из пригородов Парижа год назад, когда иммигранты сожгли тысячи автомобилей и разгромили тысячи зданий. Ситуация постепенно выходит из-под контроля, и задуматься о причинах и последствиях подобных волнений необходимо всем странам, в которых есть проблемы с иммигрантами. Безусловно, это касается и России.

Поджог автобусов в Париже в годовщину массовых беспорядков во Франции свидетельствует о том, что условия, которые привели год назад к волне насилия не только сохраняются, но и имеют системный характер. Вопрос с иммигрантами приобрел во Франции острый характер. Главная проблема миграционной политики в том, что всегда приходится решать противоречащие друг другу задачи: привлечение дешевой рабочей силы и реагирование на настроение коренного населения, которое имеет националистическую окраску.

Обычно при привлечении мигрантов ставка делается на то, что приезжие будут воспринимать местную культуру, а со временем полностью интегрироваться во французское общество. С этим можно согласиться, если число мигрантов не превышает той критической массы, когда выходцы из другой цивилизации находят возможность объединиться по этнической и религиозной принадлежности. В тактическом плане дешевизна труда приносит пользу государству, потому что первое поколение мигрантов чувствует себя гостями и ведет себя соответственно. Но второе и третье, воспитанное в национальных «гетто» считает эту страну своей, но культурно чуждой и поэтому требующей преобразований по типу родины предков.

На протяжении нескольких десятилетий Франция привлекала мигрантов из Северной и Западной Африки. Они выполняли в бывшей метрополии неквалифицированную низкооплачиваемую работу. Но с годами страна перешла в постиндустриальную эпоху и потребность в дешевой и необразованной рабочей силе резко снизились. Дети иммигрантов оказались невостребованными. У этнической молодежи мало перспектив получить хорошее образование и, как следствие, хорошую работу.

Кроме того, в этой среде произошел социокультурный сдвиг. В иммигрантских кварталах образовались специфические субэтнические сообщества. Их члены не стали европейцами по своему менталитету, но уже не считают себя представителями третьего мира. Они оказались на перекрестке – патриархальной семейной общины, в которой выросли их родители и перенесли ее дух во Францию, и динамичной западной цивилизацией. В отличие от своих родителей, они морально не готовы убирать улицы и быть подсобными рабочими, а престижных профессий они практически не получают.

Поэтому в стратегическом плане любое государство, не учитывающее этот фактор, столкнется с «французским синдромом». Мигрант, попадая в чужую среду на бытовом, социальном, политическом уровне сталкивается с неприятием коренного населения, потому что отнимает рабочие места, снижает планку заработка, раздражает привнесенными в общество традициями и видя такое отношение своим поведением разжигает антиммигрантские настроения, придает легитимность крайне националистическим организациям, претендующим на власть.

При этом, с одной стороны, среди мигрантов наибольшее число безработных, в первую очередь, это молодежь. С другой, чтобы снять напряжение среди переселенцев из бывших французских колоний им выплачивают пособия и поэтому они не очень спешат интегрироваться в общество, а количество пожить в Париже с каждым годом становится все больше. Во Франции возник класс социальных иждивенцев. Пособия позволяли снимать дешевое жилье в ашалемах (хрущобах). Денег хватает на еду, одежду, развлечения. Выросло целое поколение, которые не видели как работали их родители. Вместо того, чтобы дать нуждающимся возможность достичь большего самостоятельно, государство дает им подачки, тем самым, развращая их.

Проблемы накапливались десятилетиями и этот нарыв должен был лопнуть. Сейчас уже 9% населения Франции составляют выходцы из мусульманских стран – преимущественно арабы. Стоит добавить, что, кроме арабов, в стране проживают миллионы негров-христиан, которые не сильно лучше вписались во французское общество, нежели алжирцы и марокканцы. Достаточно взглянуть на сборную Франции по футболу, в которой из 11 человек на поле постоянно выходили семь негров и один алжирец (Зинедин Зидан), чтобы понять, насколько изменился этнический и расовый состав французов.

Стоит отметить, что даже среди белого населения Франции далеко не все являются французами по национальности. Так, во Франции проживают более миллиона итальянцев, испанцев, португальцев и поляков. Местные националисты весь прошлый год пугали парижан призраком польского «водопроводчика» Петра. Справедливости ради надо отметить, что выходцы из Южной Италии, Испании, Португалии и Польши не отделены от коренного населения расовым и религиозным барьером, а оттого и вписываются во французское общество легче (хотя тоже по-своему болезненно).

Таким образом, решать социально-этническую награду с криминальным уклоном французам придется в любом случае. Французский поэт Луи Арагон считал, что Париж лишь тогда Париж, когда вырывает булыжники из своих мостовых. Но, наверное, он не имел в виду иммигрантов. Системность проблемы миграции характерна для многих стран, в том числе и России. Пока ее последствия не просчитываются на десятилетие и не прогнозируются шаги по отношению к детям, внукам, правнукам эмигрантов с целью их адаптации в общество. Миграция и, особенно, иммиграция, всегда будет спящей бомбой для государства.