Россия — сжатая пружина, которая готова распрямиться

Почему Белоруссию так сильно затрясло? Внезапно или закономерно? Лукашенко пересидел, дёргаясь между разными вагонами? Как вести себя руководству России в нынешней сложной международной обстановке? Как надо отвечать на постоянные наезды Запада? Распрямится ли Россия? Каковы перспективы отношений России и Турции? На эти и другие вопросы в прямом эфире видеостудии "Правда. Ру" ответил историк и политолог, кандидат экономических наук Вадим Макаренко.

Читайте начало интервью:

Белоруссия, Киргизия, Карабах: события — разные, канва — общая

Сейчас просто невозможно примирить Армению и Азербайджан

Война всегда приходит с Запада

— Вадим Владимирович, как вы считаете, Москве удалось отстоять Лукашенко? Вообще Россия в последнее время как Супермен — спасает мировых лидеров.

— В Белоруссии — сложная ситуация, потому что Белоруссия как раз оказалась на цивилизационном разломе. Вот представьте: вы находитесь между двумя вагонами такого товарняка: с одной стороны — Евросоюз, а с другой стороны — Россия. И вы стоите там, где стыкуются вагоны. Вас же постоянно трясет.

Какая должна быть конструкция, которая уцелеет? Ситуация с Белоруссией такая, что ей обязательно нужно примыкать либо туда, либо туда. И мне кажется, что Александр Григорьевич пересидел, он затянул с выбором.

Если бы он сделал выбор в пользу крымского варианта возвращения в родную гавань, даже раньше Крыма, то всё было бы нормально. Сейчас, кстати, это сделать уже и не так просто.

— И мировое сообщество будет воспринимать это уже совсем по-другому.

— Да. Это легко и нормально можно было сделать в 90-е годы…

— Даже 5-10 лет назад можно было.

— Да, но он сильно затянул с этим, и оказалось, что время в каком-то смысле ушло. Поэтому сейчас там — очень сложная конструкция. И я думаю, что необходимо все-таки отстраивать такую политическую систему, в которой будет и смена власти, и преемственность.

Кстати, для нашей страны это ведь тоже большая проблема. Мы не можем быть в таком состоянии бесконечно, нам необходимо меняться. Случай с Навальным нас должен научить. И белорусский вариант с Тихановской и компанией — тоже урок и нам.

Начинаются выборы, а дальше всё может быть — поскользнулся или выпил что-то не то, как Ющенко, что-то еще… И потом начинается раскрутка уже в обратную сторону. Мы должны продумать эти механизмы.

Мы должны либо заявить, что у нас — такая политическая система, в которой нет прямых выборов, либо мы должны продумать все эти вопросы. Конечно, они — достаточно сложные, но тем более об этом нужно хорошо подумать и решить их.

— Политическая ситуация сейчас похожа на затишье перед бурей. Кажется, что в ближайшее время со стороны Москвы по всем важнейшим острым направлениям будут сделаны очень серьезные шаги. У вас есть такое ощущение? Или все и будет продолжаться в таком же вялотекущем режиме?

— Наш министр иностранных дел Лавров сказал, что, если будет продолжаться такая ситуация с Евросоюзом, то мы подумаем — надо ли нам вообще поддерживать с ними отношения.

Пружина российского терпения

Есть терпение до какой-то степени. Мы постоянно были открыты и готовы к компромиссам и сотрудничеству. Но мы уже давно сжимаемся и сжимаемся как пружина, поэтому мы уже готовы и резко распрямиться.

Слава Богу, что политическая власть в нашей стране обладает достаточным запасом поддержки. Поэтому можно сделать любой маневр, который не снился ни одной стране, в том числе и Эрдогану.

Мы продемонстрировали, что власть обладает запасом прочности, который позволяет разворачивать корабль почти на месте. В конце концов есть пределы терпению, потому что мы не можем постоянно сталкиваться с ситуацией, когда нас не считают за великую державу.

А мы по-прежнему являемся великой державой. Сейчас супердержав не осталось, но мы остаемся великой державой. Это не упирается в проценты ВВП и доли мирового производства, здесь есть другие факторы.

Поэтому я думаю, может быть, действительно Запад уже выбрал всё российское терпение. Я, честно говоря, не очень бы хотел, но иногда хочется, чтобы Москва ответила как-то жестко.

— Какие перспективы тогда на фоне всего этого вы видите в турецко-российских отношениях? Всё, что происходит сейчас — это очередная проверка на прочность или что-то более серьезное?

— Моя концепция, видение современности состоят в том, что просто меняется большое пространство Западной и Центральной Азии, к востоку и югу от Черного моря.

С Турцией работать можно и нужно

К Турции мы должны относиться как самостоятельной, достаточно серьезной державе со своими интересами. Единственное, что нам надо — это договариваться, брать обязательства и выполнять обязательства.

При всей парадоксальности, при всей сложности работы с Турцией в Сирии и Ливии, и вот сейчас в Закавказье, все равно надо искать точки соприкосновения и возможности для сотрудничества.

Мне тоже очень не нравится, когда Эрдоган начинает спекулировать на Крыме или на чем-то еще. Но в то же время я вижу, что мы должны просто договариваться, воспринимать ситуацию адекватно. Мы должны быть реалистами.

Каждая страна стремится к каким-то своим достижениям, хочет отстаивать свои интересы, но хотелось бы, чтобы каждая страна, которая к чему-то стремится, реально соизмеряла свои возможности.

Надо исходить из этого и рассчитывать свои силы, тогда все будет нормально. Эрдоган, я думаю, будет занимать позиции, которые по зубам Турции. А в этом случае мы сможем договориться.

Страны, которые находятся в пространстве, которое примыкает к России, тоже должны соизмерять свои потенциалы, а не рассчитывать исключительно на помощь заокеанского дядюшки.

Беседовал Икбаль Дюрре

К публикации подготовил Юрий Кондратьев