Как на мировые определяющие факторы повлиял COVID-19

Так повлиял ли коронавирус на мировые процессы или просто стал одним из факторов? Своим мнением делится с "Правдой.Ру" профессор Санкт-Петербургского государственного университета, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Наталья Еремина.

Читайте начало интервью:

С какими проблемами столкнулся постпандемический ЕС

"Дайте денег и стройте себе". Как изменилось мнение Польши о "Северном потоке-2"

— Как пережили коронавирусный кризис наши прибалтийские соседи?

— Здесь интересная ситуация. Судя по статистике, процент заболеваемости был очень низкий. Фактически не останавливалась работа развлекательных заведений, общепита. Были лишь ограничения, особенности расстановки столов. То есть, прибалты себя позиционировали как страны Северной Европы, а не Восточной. А у северян ограничительные меры вводились буквально на две недели, максимум месяц, то есть, на короткий срок. Потом восстановили работу школ, детсадов, предприятий.

Прибалты пошли по такому же сценарию. И в ходе этого сохранялся низкий процент заражения. И они считают себя лидерами в Евросоюзе по реакции на проблему. Могли позиционировать, что у них все в порядке.

Но при этом они получили деньги от Евросоюза — на дополнительные койко-места, на закупку медицинского оборудования. И эти гранты были достаточно большими для этих государств. В действительности Прибалтика здесь солидаризировалась с Польшей. И получила то, что не получили, не требовали и даже не думали требовать страны Северной Европы.

— Которые справились своими силами…

— Это тоже интересный момент — как себя позиционировать. И при этом говорить о том, что "мы лидеры, мы молодцы, мы справились", но при этом "дайте нам еще денег" — это тоже интересная такая интерпретация событий.

— То есть получается, что процессы ускорились, противоречия обострились, и те, кто себя проявил оригинально, хитро и успешно, и сейчас нашел выход. Те, кто вез на себе воз всей этой евроэкономики, продолжает его тянуть. Мир, может, и изменился, но нам казалось, что мы станем более солидарными, а получается, что центробежные процессы остались центробежными, хитрецы стали еще хитрее.

— Конкретные группировочки внутри ЕС больше обозначились. Еще больше выделилась Южная Европа. К Италии и Испании примкнула тоже очень нестабильная Греция. Все они недовольны тем, что большая часть средств идет в страны-новички. В этом отношении выделяется Прибалтика. Эти тенденции еще четче выделились.

Новые европейские скорости

— То есть это уже не Европа двух скоростей, а даже где-то трех, нескольких скоростей получается. И, соответственно, отношения к процессам различным — даже таким социально-экономическим, они разнятся. Не только геополитика, не только отношения к другим государствам, но и вот такие процессы — они в разных странах протекают по-разному.

— Да, так и есть. И то, что кто-то постоянно платит, и население считает эти деньги, усиливает евроскептицизм и обостряет отрыв части регионов от других, которым постоянно помогают. Дело дошло до скандалов на последнем саммите, где в кулуарах доходило дело до личных конфликтов. Именно личных в отношениях между представителями государств и, значит, государствами. В форме личной неприязни.

— Ощущение, что все воспринимали коронавирус как кнопку "перезагрузка", а получилась скорее перегрузка… Наверное, мы слишком много ждали, что произойдет без нас.

— Якобы коронавирус подчистит ситуацию. Но он не стал идти отдельным фактором, а просто встроился в мир, в котором мы живем. Факторы не меняют, не трансформируют общество. Без смены социально-экономической парадигмы нельзя же ожидать, что какой-то отдельный фактор может сыграть свою роль. А как менять парадигму, должны осознать и население, и правительства.

— Но смена парадигмы так же не произойдёт. Рассчитывали на кризис 2008 года, потом на коронавирус… А что вышло вообще? Жили как жили, еще маски появились. Прививки нужны будут, справки при пересечении границы.

Боролись за открытый мир, за какую-то свободную экономику. А коронавирус встретил нас на дороге в период процветания протекционизма, изначально со стороны Соединенных Штатов. И все страны невольно включились в эту протекционистскую кампанию по объективным уже основаниям. А протекционизм же перегружает только ситуацию.

— Мы можем сменить парадигму только с помощью революции. Либо эволюции. Революции никто не хочет — мы знаем, что это палка о двух концах. Но эволюционно это протяженность очень большая временная, поэтому здесь очень много разных нюансов — действительно должно накопление какое-то произойти, тогда все-таки политика будет меняться.

Она начнет меняться с мелочей, не сразу с больших вещей, а из каких-то точечных нюансов. Это будет касаться как раз социального законодательства, налогового законодательства, изменений в пенсионной системе, еще как-то. Они, может быть даже пройдут незаметно, но они уже будут свидетельствовать о новых сдвигах.

Так что на самом деле то, что некоторые страны стали снижать налоги, менять налоговую политику и разматывать идею изменений пенсионного законодательства в сторону улучшения позиций населения — вероятно, это тоже будет одним из факторов последствий коронавируса и будет свидетельствовать о все-таки некоторой смене парадигмы.

Потому что сейчас популярны даже в США работы, которые говорят о преимуществах социализма. Впервые по сути дела очень многие исследователи в Америке стали писать: "Как же прекрасно все-таки, когда есть социализм, а не капитализм". Это было бы немыслимо еще может быть года 3-5 назад — такие работы, и они вызывают взрыв интереса, и люди это обсуждают.

Беседовал Игорь Шатров

К публикации подготовил Михаил Закурдаев