Зачем милуем чужих и прессуем своих?

Израильтянка Наама Иссахар была задержана в транзитной зоне аэропорта "Шереметьево" и обвинена в контрабанде наркотиков, а затем осуждена на 7,5 лет колонии. Московский областной суд отклонил жалобу на приговор. Теперь президент России ее помиловал. Почему это помилование перевозчицы гашиша стало актом большой политики?

Но как тогда поступать с другими иностранными гражданами задержанными за подобные преступления? Будем ли ради дружбы народов отпускать всех? Российские тюрьмы — только для своих?!

Эти темы обсудили главный редактор "Правды.Ру" Инна Новикова и директор консалтингового агентства NPR Group Дмитрий Фетисов.

Читайте начало интервью:

• Коронавирус рушит рынки и закрывает границы
• Коронавирус обострил проблемы здравоохранения
• Что и каким губернаторам прощается
• Губернаторы: как выращивают управленцев в регионах
• Дмитрий Фетисов: в пробирке губернатора не вырастить
• Каких новшеств ждать от правительства Мишустина
• Дмитрий Фетисов: пенсионная реформа стала последней каплей в чаше терпения
• Новое правительство может стать прорывным и… провальным
• Власть заплатила очень высокую цену за пенсионную реформу
• Обуздать коррупцию поможет конфискация — мнение

Помилование израильтянки — дипломатия

— Дмитрий Николаевич, случился такой казус или просто редкая ситуация, что наш президент помиловал израильтянку Наама Иссахар, осужденную за перевозку девяти с лишним граммов гашиша. Суд следующей инстанции оставил приговор в силе. Но ее мать обратилась к Путину, и когда он был в Израиле, он встретился с ней. Она попросила о помиловании, и он помиловал. Но у нас сидят в колониях, наверное, треть за наркотики. И что-то не припоминается подобной милости к родным соотечественникам. Тут надо добраться до первого лица, упасть в ноги и попросить?

— Не совсем так.

— Почему тогда Путин помиловал ее после личной встречи с матерью — был в хорошем настроении?

— Не в настроении дело абсолютно.

— Так почему же? Почему других наркоперевозчиков, наркодилеров, даже простых тихих наркоманов не милуют? Может быть, потому что свои? Только иностранных граждан первого сорта можно миловать?

— Это вопрос чисто дипломатии и прагматизма. То есть Путин показал опять класс.

Эта же история широко освещалась в СМИ. То есть получился общественный резонанс. СМИ создали общественный резонанс.

— Какой может быть резонанс с осужденной за перевозку наркотиков? Было бы понятно, если бы это была невинная девушка, которой хватило ума сдуру приехать в Россию, у которой не было никаких наркотиков, она занимается спортом, а ей подсунули наркотики на границе. Но здесь с задержанием и следствием все было чисто, ее вина доказана. Какой резонанс? О том, что она не виновата, даже никто не писал?

— Нет. Писали про сам случай и про само обращение с просьбой о помиловании. Вот про что речь. То есть ситуация уже стала значимой.

И президент, по сути, показал, дал такой сигнал Израилю, что Россия готова к диалогу.

Вот, пожалуйста, одно из самых медийных лиц, которое обсуждается в израильской прессе, эта девушка, ее мать обратились за помилованием, проявили уважение, поэтому и последовала соответствующая реакция.

Потому что все забывают формулировку, которую ранее озвучивал Песков, когда его спрашивали, почему Путин не оказывает ей помилование. Песков отвечал, потому что не было официального запроса. Как только запрос провели в юридическую плоскость, как только этот запрос появился, как только эта девушка написала прошение о помиловании, Путин тут же удовлетворил его.

Этим Путин показал, что готов к диалогу с Израилем. Это формализм и чисто политический прагматизм.

— Но было бы понятно, если бы, например, ее направили отбывать наказание на родину, мы просим по поводу Бута и Ярошенко. А вот так просто помиловать… Как будто и не виновата. А ведь за наркотики — серьезная статья…

— Насчет степени вины тут уже должна быть оценка правоохранительных органов. Они ее дали.

А само вот это помилование — это просто политический момент, учитывая важность ситуации на Ближнем Востоке, учитывая отношение с Израилем.

Путин на него пошел, можно сказать (хотя может быть, это и пафосно прозвучит), в интересах жителей Российской Федерации.

Другие дела о наркотиках

— А это может как-то повлиять на другие подобные случаи? Потому что у нас очень большое число осужденных и подследственных по обвинениям, связанным с хранением и распространением наркотиков.

— Никак не может повлиять. Тут дело Голунова, наверное, больше повлияло. Это была действительно большая победа журналистского сообщества, общественного движения, что добились вот этого прецедента.

— Доказали, что было подброшено.

— Да. То, что нечистые на руки полицейские могут подбросить наркотики. Это, наверное, и раньше понимали все.

Но в то, чтобы вот так вот общество, гражданское общество смогло победить этих отдельных представителей, видимо, мало кто верил.

Недавно как раз было заседание суда по тем полицейским, которые подбрасывали. Процесс проходит очень активно и резонансно, там очень много журналистов. Так что это все еще будет иметь последствия.

Дело сестер Хачатурян как еще одна победа гражданского общества

— А что по поводу сестер Хачатурян? Это дело уже сколько длится — года два, наверное?

— Да.

— И прокуратура сочла их действия необходимой обороной. Но все-таки…

— Произошла подвиска. Но в любом случае это тоже победа гражданского общества. И многие депутаты Госдумы встали на их защиту, кто-то из крупных чиновников. Журналистское сообщество активно про это писало. Постоянно были какие-то петиции, требования, акции. Внимание это привлекало. И это тоже можно считать таким серьезным прецедентом.

А случай с гражданкой Израиля надо рассматривать отдельно. Этот случай — чисто дипломатический, чисто международных отношений.

— И даже совершенно не важно, были наркотики или не были?

— По сути, да.

Но я не вижу причин осуждать нашего президента за это. Потому что это сделано в интересах Российской Федерации.

Читайте окончание интервью:

Климат и история стали разменной монетой 

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев