Союз, да не тот: Китай "перекупает" кандидатов в ЕАЭС

Упорное нежелание Душанбе подавать заявку на вступление в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) попытался на днях обосновать заместитель начальника Таможенной службы Таджикистана Азим Турсунзода. Он напомнил, что вопрос рассматривается уже три года.

"Экономическая ситуация в странах Таможенного союза постоянно меняется, — пояснил чиновник. — И мы не можем говорить, что любой союз несет только положительные тенденции. Отношения между странами ЕАЭС не всегда простые, поэтому Таджикистану лучше семь раз отмерить, один раз отрезать".

ЕАЭС — это международное интеграционное экономическое объединение, созданное на базе Таможенного союза и Единого экономического пространства. ЕАЭС функционирует с 1 января 2015 года, и, как заявил глава МИД РФ Сергей Лавров, более 50 стран выразили желание с ним сотрудничать. Сейчас страной-наблюдателем в ЕАЭС является Молдавия.

Саммит ЕАЭС в Алма-Ате совпал по времени с визитом президента Киргизии Сооронбая Жээнбекова в Душанбе. Скорее всего, он обсуждал со своим коллегой Эмомали Рахмоном вопрос о возможном вступлении в ЕАЭС и убедился в том, что руководство Таджикистана временно сняло его с повестки дня.

Зато лидерам двух стран удалось договориться по другому болезненному для Душанбе и Бишкека пункту — ускорить работу межправительственной комиссии о делимитации границ. Проблема весьма серьезна: до сих пор не завершена демаркация 55% совместной границы протяженностью 907 км.

Но вернемся к проблеме расширения ЕАЭС. На упомянутом алма-атинском саммите глава правительства России Дмитрий Медведев заявил, что "больше всего проблем ЕАЭС связано со сферой таможенного и технического регулирования услуг", и призвал страны союза внедрять общий Таможенный кодекс в национальное законодательство.

Иными словами, Москва предлагает своим партнерам по ЕАЭС привести их внутреннее законодательство в соответствие с критериями Евразийского экономического союза. И, видимо, такая постановка вопроса еще более усиливает нерешительность Душанбе в вопросе вступления.

По сути речь идет о том, что национальное законодательство должно подчиняться директивам руководящих органов ЕАЭС, а это означает потерю самостоятельности правительства Таджикистана. Впрочем, такая же коллизия существует между Еврокомиссией в Брюсселе и правительствами стран-членов Евросоюза в ведущих столицах Старого континента.

Если Таджикистан лишь тянет время, но обещает Москве обязательно вступить в ЕАЭС в обозримом будущем, то другие три страны СНГ — Азербайджан, Узбекистан и Туркменистан — уже сняли с повестки дня вопрос о своем возможном членстве.

Ответ прост: все три страны входят в "Движение неприсоединения" (англ. Non-Alignment Movement) — международной организации, объединяющей 120 государств мира на принципах неучастия в военных блоках.

Туркменистан и Азербайджан сразу после распада СССР заявили, что не собираются вступать в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ), а Узбекистан лишь в минувшем сентябре признался на Генассамблее ООН, что не намерен туда возвращаться, так как присоединился к "неприсоединению". Это означает, что вопрос о возможном размещении в Узбекистане российской военной базы утратил актуальность.

Окончательно отказавшись от членства в ОДКБ, Баку и Ташкент также решили дистанцироваться от ЕАЭС, поскольку стремятся ослабить свою зависимость от Москвы не только в военной сфере, но и в области торгово-экономических отношений. Горький опыт сверхцентрализации бывшего СССР, когда московский Госплан решал, что надо производить на заводах Азербайджана и Узбекистана, создал у нынешнего руководства этих двух республик устойчивый иммунитет против передачи части полномочий национальных правительств высшим органам ЕАЭС.

В Баку и Ташкенте понимают, что интеграция экономики в рамках ЕАЭС на следующем этапе неизбежно приведет к политической централизации, включая создание Евразийской межпарламентской ассамблеи, наделенной законодательными и контрольными полномочиями по аналогии с Европарламентом. А это означает, что членам объединения придется вести согласованную политику в отношении стран дальнего зарубежья.

Тем не менее Баку и Ташкент, соблюдая правило дипломатии "Никогда не говори никогда", не отвечают Москве однозначным отказом. Азербайджан, к примеру, прозрачно намекает, что готов пересмотреть свое отношение к вопросу о вступлении в ЕАЭС, если Россия добьется вывода армянских войск из пяти граничащих с ним районов, — но при этом понимает, насколько ничтожен шанс на такое развитие событий.

Что касается Ташкента, то, по мнению экспертов, его нежелание вступать в ЕАЭСв немалой степени связано с активной экспансией Поднебесной в Центральной Азии. Пекин вложил миллиарды долларов в модернизацию экономики стран региона и готов инвестировать свои средства в масштабный проект строительства железной дороги между Китаем и Центральной Азией.

Сегодня Китай — крупнейший внешнеторговый партнер Узбекистана. В ходе визита президента Узбекистана Шавката Мирзиёева в Китай в мае 2017 г. были подписаны договоры на поставку продукции и инвестиционных соглашений на $22 млрд. Так что экономическая экспансия Поднебесной в Узбекистан стала реальностью.

Таким образом, Поднебесная перетягивает на свою сторону республики Центральной Азии и пытается лишить Москву роли мощного экономического локомотива, который мог бы потянуть за собой слабую экономику стран Центральной Азии. И готов вкладывать в нее, в отличие от Москвы, миллиарды долларов, понимая всю рискованность этих инвестиций.