Америка приревновала "Талибан" к России

Недавно в Москве прошли российско-афганские переговоры на уровне министров иностранных дел. По их итогам глава российской дипломатии Сергей Лавров сделал заявление, которое вполне могло бы стать сенсацией: Россия считает целесообразным участие движения "Талибан" во внутриафганском урегулировании.

Фото: Фото: Архив Pravda.Ru

На это последовала нервная реакция Вашингтона. Командующий силами США в Афганистане заявил, что Россия, Пакистан и Иран поддерживают радикальное движение "Талибан", чем подрывает стабильность в стране.

Почему Москва стала вдруг столь благосклонно относиться к организации, до сих пор считающейся террористической? Что это, проявление "беспринципной гибкости" или "здорового прагматизма"?

Действительно, ситуация складывается пикантная: движение "Талибан" с 2003 года внесено российским судом в официальный список террористических организаций. Возникает вопрос: как при этом может российский МИД говорить о возможности работы с талибами?

Дело в том, что "Талибан" с 1990-х годов является неотъемлемой частью политического ландшафта в Афганистане. Талибы были у власти (вернее, контролировали большую часть Афганистана, включая столицу Кабул) с 1996 года вплоть до американской агрессии в 2001 году. Однако потеря Кабула и отступление в приграничные с Пакистаном области не привели к поражению и исчезновению движения.

В настоящее время талибы остаются значимой политической, военной и этнической силой в регионе, без учета интересов которой в Афганистане невозможно добиться ничего. В прошлом году они смогли расширить свою территорию, нанеся чувствительные поражения правительственным силам. Это, в частности, подтвердил нашему изданию главный редактор журнала "Проблемы национальной стратегии" Аждар Куртов.

Наконец, есть и еще одна важная деталь. В Афганистан проникла и начала здесь укрепляться другая сила — террористическая группировка "Исламское государство" (ИГ, ИГИЛ, запрещена в России).

Именно с этого последнего обстоятельства и следует начинать более подробный анализ. Ибо оно в максимальной степени адекватно описывает реальную ситуацию: ИГ — абсолютное зло, победа над которым является задачей номер один. "Талибан" — тоже зло, которое нужно было уничтожить давно. Но его не уничтожили. И теперь это зло можно попробовать использовать для борьбы против ИГ. Если этого не сделать, не использовать противоречия между талибами и игиловцами, они могут объединиться. И это станет худшим из возможных вариантов.

О каких противоречиях идет речь, насколько они серьезны? Не одним ли миром мазаны обе группировки? В том-то и дело, что "Талибан" и ИГ — пока, по крайней мере — не одно и то же.

"Талибан" — это по преимуществу национальное движение пуштунов, облеченное в исламские одежды. Природа ИГ совершено иная, это движение исламских глобалистов, некий "исламский террористический интернационал". И противоречия между двумя движениями подобны противоречиям между Сталиным и Троцким или между Трампом и Обамой, если угодно. Сталин и Трамп — сторонники формулы "моя страна, мой народ — прежде всего". Троцкий и Обама — убежденные борцы против любой национальной обособленности, за "счастье во всем мире", как они его понимают.

Для Сталина, Трампа и талибов враги — все, кто выступает против их национальных или государственных ценностей и интересов. Для Троцкого, Обамы и ИГ враги — те, кто заботится только о своем, "шкурном", национально ограниченном интересе. Логику действий первых можно описать так: "Не лезь в мои дела, и я тебя не трону". Логика вторых: "Я от тебя не отстану, пока ты не примешь мою веру".

Насколько непримиримым может быть противоречие между двумя этими мировоззрениями, хорошо известно из истории. И именно на эту непримиримость можно и нужно опереться, выстраивая "санитарный кордон" против ИГ на подступах к бывшей советской Средней Азии.

А речь идет как раз об этом, ведь боевики "Исламского государства", теряя позиции в Сирии и Ираке, активно ищут места для создания новых баз. Афганистан для них является одним из самых лакомых кусков. Если им удастся там "угнездиться", каким-то образом инкропорироваться в местный баланс сил, они получат почти идеальный плацдарм для действий и против среднеазиатских республик бывшего СССР, и против Пакистана, Индии, Ирана, Китая.

Допустить этого нельзя. Это, кстати, наверняка отчетливо понимают в Пекине. Стоит отметить, что переговоры Лаврова с афганцами прошли через несколько дней после российско-китайских консультаций по Афганистану. Можно предположить, что в их ходе новый подход России к талибам был обсужден и, скорее всего, одобрен. Во всяком случае, как подтвердил заведующий отделением востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов, Китай не будет возражать против того, чтобы Москва занялась наведением мостов с талибами.

"Талибан" является в настоящее время наиболее последовательным выразителем пуштунского национализма. И в этом качестве его можно и нужно привлечь к противостоянию "интернационалистам" из ИГИЛ. Об этом еще в конце 2015 года говорил спецпредставитель президента РФ по Афганистану Замир Кабулов. Так что заявления, сделанные Сергеем Лавровым, никак нельзя назвать неожиданными или непродуманными.

Не является неожиданностью и реакция на них со стороны США. Абсолютно предсказуемо американцы стараются обвинить РФ в "сотрудничестве с врагом", что, дескать, мешает "хорошим парням" нести мир и стабильность афганскому народу. А под шумок — потребовать от конгресса нарастить силы США в Афганистане, увеличить финансирование.

При этом почему-то забывают: в апреле 2016 года тогдашний госсекретарь США Керри сам призывал "Талибан" к переговорам. А до этого, в 2013 году, американцы вообще пытались наладить прямые контакты с талибами в столице Катара Дохе. Вот только ни в 2013-м, ни в 2016-м у них ничего не получилось.

Поэтому нынешнее "возмущение" выглядит как приступ ревности: неужели эти "ужасные русские" сумеют сделать то, что оказалось не под силу "сильнейшей нации в мире"?! Какое коварство — наладить межафганский диалог за спиной Вашингтона, подло воспользовавшись неудачами американской дипломатии! Не бывать этому! Мы введем в Афганистан новые войска и сорвем усилия России. Если мы ничего не смогли сделать — никто не смеет быть умнее нас!

Так что "Большая игра" вокруг Афганистана продолжается.