Кандидатура нового посла США в РФ: Что мы о нем знаем

В прессе появились сообщения, что Дональд Трамп может направить послом в Москву Томаса Грэхема, входящего в близкое окружение Киссинджера. Насколько они достоверны, сказать трудно. Однако стоит вспомнить, что в тот период, когда президентом России был Дмитрий Медведев, а Барак Обама собирался с официальным визитом в Москву, группа известных российских радикал-либералов опубликовала в американских СМИ материалы, "разоблачающие" американских политиков-реалистов, возглавляемых Киссинджером. Удар, в частности, был нанесен по Дмитрию Саймсу и Томасу Грэхему.

Америка

Любопытно, что те либералы и сегодня продолжают гнуть прежнюю линию. Сперва активно подпевали Клинтон, а теперь нападают на Трампа, высказавшего намерение "поладить с Путиным". Поэтому не лишне напомнить об этих разоблачителях. Это Шевцова из московского центра Карнеги, Гудков из "Левада-центра", Сатаров, Пионтковский и Клямкин, вице-президент фонда "Либеральная миссия". Именно эти люди в 2009 году не просто упрекали американских реалистов в симпатиях к Москве, а компроматно обвиняли их в личном коммерческом своекорыстии по отношению к Кремлю. Они требовали от Белого дома не налаживать отношений с Россией, а продолжать конфронтацию.

Поскольку я хорошо знаю Томаса Грэхема, попавшего под огонь яростной радикал-либеральной критики, то хочу рассказать об этом человеке, вполне закономерно оказавшемся в обойме Трампа.

Мое знакомство с ним началось в перестроечные годы, когда Томас работал в американском посольстве в Москве, и продолжается по сей день. Раньше, когда он был старшим директором по России в Совете национальной безопасности при президенте США Джордже Буше, мы ланчевали с ним в одном из центральных вашингтонских рыбных ресторанов, где собираются в обеденный перерыв солидные столичные чиновники. А пару лет назад, когда он стал старшим директором Ассоциации Киссинджера, точно так же общались в Нью-Йорке.

Томас работал в московском посольстве по меньшей мере дважды. Его знали практически во всех сначала советских, а затем российских политических кругах. Грэхем отлично говорит по-русски, он порой даже печатал статьи в российских газетах и вообще был вхож во все до крайности запутанные в 1990-е годы московские элитные слои. Достаточно сказать, что свои "дипломатические проводы" — отъезд из России — он устроили широковещательно, и не где-нибудь, а по адресу Красная площадь, д. 2, иначе говоря, в фойе Исторического музея, который в те годы по бедности вынужден был сдавать свой парадный подъезд под банкеты. И был на тех проводах весь политический спектр — от Марата Гельмана до Александра Проханова.

Нет необходимости пересказывать содержание наших многочисленных разговоров, из которых сложился образ того Томаса Грэхема, какого я знаю. Но о двух встречах не сказать нельзя, ибо они отчетливо характеризуют личность Грэхема и его роль в американо-российских отношениях.

Первая из этих встреч произошла в Москве перед президентскими выборами 1996 года, когда в Россию приехал президент США Билл Клинтон. По негласному протоколу Клинтону полагалось встретиться с оппозиционным кандидатом Зюгановым. Но с лидером коммунистов хозяину Белого дома очень уж не хотелось общаться. И американцы изобрели обходной маневр. Мне позвонил Грэхем и сказал, что два главных советника Клинтона хотели бы встретиться для основательной беседы с двумя ведущими советниками Зюганова. Неофициально. В дружеской, но не ресторанной обстановке. И вообще, хорошо бы все устроить так, чтобы об этой встрече не узнали не только газетчики, но и… "российский официоз".

Незачем вдаваться в детали тех довольно сложных переговоров, но факт в том, что Томас Грэхем в один из вечеров привел советников Клинтона ко мне домой, где их уже ждали Юрий Маслюков и Юлий Квицинский. Мы с Томасом выполняли роли разводящих, и "чайная церемония", длившаяся около трех часов, прошла очень интересно и полезно для обеих сторон. Грэхем приложил максимум стараний, чтобы собеседники лучше поняли друг друга.

Вторая памятная встреча произошла в Вашингтоне, тоже в 1990-х годах. Томас предложил мне посетить Пентагон. Не для экскурсии, а для беседы с Эриком Эдельманом, человеком хорошо известным, простите за тавтологию, в известных кругах. Кабинет Эдельмана размещался в подземном, без окон, этаже Пентагона, и там, помимо Эдельмана, меня ждали пять или шесть экспертов, прекрасно владевших русским, судя по разговору, ежедневно читавших российскую прессу всего спектра — справа налево и обратно.

Тот разговор запомнился примечательным эпизодом. Рассуждая об одной из оппозиционных Ельцину газет, эксперты говорили о ее антизападном тоне. И тогда я задал вопрос, который поставил их в тупик, они даже сперва не поняли, о чем идет речь. А когда Грэхем по-английски растолковал им подоплеку вопроса, они были крайне поражены — до них наконец дошло что-то важное. А вопрос был простым.

— Скажите, — спросил я, — а вы читали в этой газете хотя бы один материал антигерманского характера?

Настала тишина, потом они о чем-то переговорили друг с другом и вынесли вердикт:

— Нет, только антиамериканские!

Здесь-то и была собака зарыта, а Томас объяснил им суть дела. Эксперты говорили об антизападных настроениях российской оппозиции, не учитывая, что в тот период речь шла прежде всего о настроениях антиамериканских. Но Томас Грэхем хорошо понимал эту российскую особенность, потому что был одним из немногих американцев, кто, как я упоминал, глубоко изучал весь спектр российских политических настроений, а потому делал в отношении России верные выводы.

В связи с этим эпизодом надо сделать краткое отступление. В годы перестройки, когда пошла поляризация политических сил, западные журналисты, работавшие в Москве, с профессиональной дотошностью составляли свои рабочие картотеки с пометками о том, какую и информацию можно получить у того или иного человека. Но поскольку на Западе требовалась негативная информация, чаще всего журналисты обращались к прорабам перестройки, к оппонентам официальной власти. Со временем контакты западных СМИ с радикальными либералами окрепли, 95 процентов информации о положении дел в стране они черпали именно от дружественных им людей. А уж те не скупились на черные краски.

Такая однобокость в итоге сыграла с американцами злую шутку, а если говорить серьезно — подвела их к одной из самых крупных ошибок в политической истории США. Основываясь на мрачных прогнозах российских информаторов, в США к концу 1990-х годов общественное мнение пришло к выводу, что дело сделано: Россия на пороге территориального краха, а ее ядерный потенциал к 2010 году полностью себя исчерпает.

Интерес к нашей стране угас, подгнивший плод должен был упасть сам собой. Белый дом занялся другими проблемами, ожидая неминуемого краха России, который с особой степенью убедительности предрекали наши радикал-либералы. И, доверившись прогнозам прозападных радикалов, американцы упустили шанс, не дожали Россию, хотя при Ельцине могли далеко продвинуться в этом направлении.

Кусание локтей от обиды за свою оплошность — ядерный щит был воссоздан! — обернулось в нулевых годах нарастанием напряженности в американо-российских отношениях. Но старая истина о том, что из истории никто не извлекает уроков, срабатывает вновь. От российских радикал-либералов опять поступают в США сигналы о том, что Россия слабеет и вот-вот рухнет, что с Россией нельзя иметь дело. Поэтому они яростно выступают против Дональда Трампа.

Команду Киссинджера в политическом мире не зря называют реалистами. Впрочем, я назвал бы их иначе — это твердые, настоящие американские патриоты, которые во всем преследуют выгоду своей страны. И если они пришли к выводу о необходимости улучшения американо-российских отношений, значит, это в интересах США. Но это выгодно и России, и всему миру.

Кстати, появление влиятельной группы Киссинджера, выступающей за улучшение отношений с Россией, не случайно. Когда-то в Вашингтоне в штаб-квартире фонда Карнеги мне приходилось встречаться с Дмитрием Саймсом, который, как и Грэхем, высказывал отнюдь не пророссийские, но весьма точные мысли о ситуации в нашей стране. А во время приезда в Москву Джеймса Бэйкера — уже в отставке — я высказал ему свою точку зрения: не думает ли он, что лет через 15 Большая Европа обойдет США и по экономическому потенциалу и по влиянию? Разговор шел в присутствии академика Леонида Абалкина и бывшего министра иностранных дел СССР Александра Бессмертных. Бэйкер подумал немного и твердо сказал: "Нет, это может произойти через 25 лет".

Сегодня можно считать, что оба прогноза не оправдались. Ситуация в мире изменилась в пользу России, и именно эта тема стала главной в повестке дня американских политиков-реалистов, которые являются патриотами США. Не ура-патриотами, как сказали бы у нас, — нет, это опытные, трезвомыслящие политики, не подпавшие под влияние голосистых, истеричных российских радикал-либералов, которые четверть века спустя вновь подсовывают властям США ошибочную версию происходящего в России, считая, что катастрофизм приятнее для ушей тех, кто финансирует их деятельность.

Впрочем, российские радикалы все же стараются не пересекать красную черту. Но у них есть сподвижники, которые именуют себя правозащитниками и, находясь на зарубежном финансовом обеспечении, грубо игнорируют интересы России.

Помню, в Страсбурге проходил круглый стол по ситуации на Кавказе, в котором приняли участие правозащитники из Южной Осетии, Абхазии, Грузии и России. Были там не горячие споры, а обсуждения гуманитарных вопросов, важных для простых людей. И вдруг "вылезли" две наших радикал-либералки, так сказать, низового звена. Одна потребовала немедленного вывода всех наших войск из Южной Осетии, а вторая (кстати, в то время член президентского совета) заявила, что выступает за независимость Чечни. И если вдуматься, давняя попытка скомпрометировать американских реалистов, не допустив смягчения климата американо-российских отношений, — такая же политическая диверсия, как и то, что произошло в Страсбурге.

Сегодняшние нападки наших либералов на Трампа — исходящие в том числе от тех же самых людей, которые "мочили" Грэхема! — продолжение той антироссийской диверсии.

И напоследок еще одна забавная деталь, которая сопутствовала нелегальной встрече ведущих советников Клинтона и Зюганова. Примерно через год, когда улеглись выборные страсти, я написал о той "тайной вечере" в газету "Правда". Материал поставили в номер, а накануне я был в Совете Федерации и заглянул в кабинет Юлия Квицинского, который стал советником тогдашнего Председателя СФ Егора Строева. Мы поддерживали теплые отношения, и я хотел рассказать ему о предстоящей публикации. Квицинский пришел в ужас: "Анатолий, я тебя умоляю, сними из текста мою фамилию. Я сейчас оформляюсь послом в Норвегию, и упоминание о той нелегальной встрече может сильно помешать".

Я бросился звонить в редакцию и успел оставить в статье упоминание только о Юрии Маслюкове. А Квицинский вскоре уехал в Норвегию. Вот так бывает в жизни.