Усиление конфликта на Донбассе поставит крест на Украине

Дональд Трамп ставит во главу угла внутреннюю политику Соединенных Штатов. "Украинский вопрос", вероятно, при новой американской администрации постепенно отойдет на второй план. Что будет ожидать Украину в этом случае? Об этом Pravda.Ru расспросила израильского аналитика, бывшего руководителя израильской спецслужбы "Натив" Якова Кедми. 

Украина

— Какое будущее ждет Украину в свете смены команды в Белом доме и предстоящих выборов в Евросоюзе?

— Нынешняя власть на Украине была установлена американцами даже в пику европейцам, у которых была своя кандидатка вместо Порошенко. Вмешательство Соединенных Штатов на Украине постепенно заканчивается, а европейское будет намного слабее. Я не думаю, что у Меркель, если она останется у власти, не хватит ни сил, ни возможностей, чтобы поддержать нынешнюю майдановскую власть, самой не увязнув в этом болоте. Как из этого будет выходить Украина, я не знаю, но в любом пространстве есть закономерность. Так было в Сирии, так будет и на Украине, и так уже там случалось: когда центральная власть слабеет или исчезает, тогда на первые роли выходят местные бандформирования.

Мне кажется, что произойдут два процесса. Первый — сойдет с политической арены нынешняя форма майдановской власти. Второй — на Украине будет пролито намного больше крови во внутренних разборках бандитских формирований или того, что останется от нынешней украинской армии. Если это произойдет по инициативе какого-нибудь местного командира или тех, которые подтолкнут власть на открытый конфликт с Донбассом в надежде, что это поможет получить политическую поддержку, как это было с Саакашвили в Грузии, кровопролитие будет более тяжелое. Но оно в любом случае не закончится победой Киева, наоборот. Они от этого потеряют еще больше. Потеряют ли они от этого Украину вообще? Да, потеряют. И экономическое положение Украины будет еще хуже.

В целом, очевидно одно: в наступившем году страну ожидает дестабилизация власти, а какая Украина родится из этого и родится ли вообще, я не знаю, очень много случайностей. Завтра олигарх, у которого отберут очередной банк, подкупит двадцать головорезов, и они устроят какое-нибудь нападение. В конце концов, Первая мировая война началась из-за того, что три сербских националиста решили взять судьбу в свои руки. Если ситуация взрывоопасна, то любая вспышка может вывести из равновесия. То же самое на Украине. Россия может не хотеть войны, но у нее может и не остаться другого выбора. Соединенные Штаты тоже не хотели вмешиваться во Вьетнам, но они оказались там на многие годы.

— Чтобы остановить Советский Союз?

— Нет! Там это была серия мелких неудач, пьяные моряки из военно-морской разведки Соединенных Штатов вместе с представителем ЦРУ по пьянке открыли огонь ночью по вьетнамскому судну. Почему — черт его знает, пьяные были. Чтобы оправдаться, они сказали, что их атаковали вьетнамцы. Раз атаковали — потребовалась реакция. И когда президенту и министру обороны положили на стол документ, что не было атаки вьетнамцами, что это ложь, было уже поздно. Соединенные Штаты оказались втянутыми в войну из-за нескольких пьяных моряков.

— Но сейчас, в век информации, разве такое будет возможно?

— Возможно. Советский Союз влез в Афганистан, хотя КГБ предупреждало: "Не лезьте, нельзя лезть в Афганистан". Не послушали, влезли. Есть взрывоопасные ситуации, могут быть совершенно глупые вещи, совершенно непредвиденные, случайные, но которые могут все взорвать.

— С приходом Трампа такие ситуации больше не повторятся?

— Шансы могут уменьшиться, но совсем они не исчезнут. После случая со сбитым самолетом у России было много вариантов для реагирования. Если бы не была выбрана разумная реакция, все могло скатиться куда угодно. Это зависит от того, кто у власти. Вот, в Китае есть устойчивая система власти, в России есть устойчивые президент…

— Но не система…

— Не система, систему еще не выстроили. Поэтому будущее России зависит от одного человека — от его благоразумия, от того, насколько он владеет ситуацией, насколько в состоянии заставить подвластную ему систему делать то, что необходимо. Хорошо, что такой человек есть, но плохо, что это один человек.