Александр Маркаров: Проблему Карабаха без самого Карабаха не решить

Один из наиболее актуальных вопросов сегодняшнего дня — обострение конфликта вокруг Нагорного Карабаха и возможные пути его урегулирования. На эту тему обозреватель Pravda.Ru Дмитрий Нерсесов беседует с директором армянского филиала Института стран СНГ Александром Маркаровым.

Режим прекращения огня в Нагорном Карабахе

— Хотелось бы, во-первых, узнать, что нового есть на данный момент. Соблюдаются ли договоренности о прекращении огня?

— Ситуация по-прежнему остается непростой. После объявления перемирия ситуация менее напряженная, чем было до этого, но сказать, что режим прекращения полностью соблюдается мы не можем.

— Одна из новостей, которая меня заинтересовала, - это переговоры, которые провел министр иностранных дел Сергей Лавров в Баку с азербайджанцами и с участием Ирана. Можно ли говорить о том, что Иран получил тем самым возможность более серьезного влияния на ситуацию вокруг Нагорного Карабаха?

— Я бы сказал несколько иначе. В течение последнего времени влияние иранской стороны в регионе в целом растет. Позиция иранской стороны известна, она озвучивалась достаточно часто. Заключается она в том, что конфликт не имеет альтернативного решения кроме как путем мирного урегулирования.

Вместе с этим Иран выражает определенную обеспокоенность по различным аспектам, которые периодически озвучиваются в связи с возможными элементами урегулирования. В частности, когда речь заходит о возможном использовании и расположении в зоне конфликта миротворческого контингента.

Хотя это весьма гипотетическая возможность, Иран практически все время выражал свое как минимум неудовлетворение подобным подходом, нежелание того, чтобы в регионе были дислоцированы какие-либо миротворческие силы, которые, в том числе, могли бы находиться и на достаточно близком расстоянии от иранской границы.

Иранская позиция в целом заключается в том, что, еще раз повторюсь, они выражают поддержку мирному переговорному процессу и вместе с тем у них есть конкретные замечания по элементам, которые периодически озвучиваются.

Понятно, что урегулирование предполагает переговорный процесс, и роль Ирана в данном случае — это роль одного из государств, находящегося в регионе конфликта, но отнюдь не вовлеченного в переговорный процесс. Вряд ли три стороны конфликта видят Иран в качестве потенциального посредника, поскольку посреднический формат на сегодняшний день предполагает участие сопредседателей Минской группы ОБСЕ, специального органа, созданного с целью достижения договоренности по поводу мирного урегулирования.

— То есть, Иран в качестве посредника пока серьезно выступать не может.

— Хочет, но пока нет реальных возможностей для подобной позиции.

Турция обратила свой взор в сторону Закавказья

— Если обратить внимание на Турцию, которая давно обратила свой взор в сторону Закавказья или, как теперь говорят, Южного Кавказа. Она выходила с инициативами урегулирования всех кавказских проблем. Каковы ее роль, позиция и перспективы в данной ситуации?

— Если мы говорим о честном брокере в рамках урегулирования конфликта, то Турция отнюдь не может выступать в качестве незаинтересованного игрока. Посмотрим на несколько фактов, которые характеризуют турецкую позицию в рамках процесса. Уже в начале 1990-х годов Турция закрыла свою границу с Арменией.

Что, по сути, предполагает, что восстановление дипломатических и иных взаимоотношений с Арменией может состояться лишь при условии урегулирования конфликта на условиях, которые выдвигает Азербайджан.

Если мы посмотрим на последний период обострения между Нагорнокарабахской республикой и Азербайджаном, то увидим, что Турция была единственной страной, не считая, быть может, Пакистана, которая устами президента, министра обороны, а затем и премьер-министра подтвердила поддержку Азербайджану и заявила, что конфликт может быть решен только на его условиях, абсолютно игнорируя положения, зафиксированные в различных официальных документах, в частности, в Минской группы сопредседателей. Достаточно однобокая позиция не предполагает вероятность того, что турецкая сторона может выступить в данном случае в качестве беспристрастного медиатора.

— Но вмешаться в конфликт Турция может?

— Это маловероятно. В свое время, в начале 1990-х годов, Турция пыталась это сделать. Тогда было достаточно жесткое заявление министра обороны РФ Шапошникова. Но турецкие инструкторы готовят подразделения, которые, в том числе, участвуют в боевых действиях. Соответственно, в данном случае турецкая сторона опосредованно участвует со стороны Азербайджана в дальнейшем нагнетании ситуации.

Челночная дипломатия

— Что касается России: можно ли делать вывод о том, что Россия берет на себя активную медиаторскую функцию, и что, вероятно, мы можем опробовать такой механизм, как челночная дипломатия, то есть для урегулирования этой проблемы придется летать туда-сюда в течение достаточно долгого времени.

— Насколько я помню, руководство внешней политики осуществляется в Российской Федерации не председателем правительства, а президентом страны. В период президентства Медведева российская сторона предприняла более-менее активную попытку выступить в качестве медиатора, именно в качестве одностороннего, а не в формате Минской группы. Все это закончилось встречей в Казани.

В рамках встречи предполагалось, что, быть может, будет подписан некий документ со стороны Армении и Азербайджана. Документ, как считалось, был согласован сторонами, но в последний момент азербайджанская сторона уже в Казани выставила порядка десяти новых требований, которые не были согласованы до этого, не были рассмотрены, и процесс сорвался.

На сегодняшний день мы понимаем, что Россия выступает в качестве стороны, у которой интересы в Закавказье гораздо более существенные, нежели интересы того же Европейского союза либо Соединенных Штатов. По крайней мере, Россия в отличие от Соединенных Штатов и Европейского союза граничит с тремя странами, которые имеют дружеские отношения с Российской Федерацией, включая частично признанные Абхазию и Южную Осетию.

Соответственно, интересы России в данном регионе могут быть поняты и приняты со стороны других игроков, которые вовлечены в данный процесс. Исходя из сказанного, можно предположить, что, помимо опять же двустороннего формата взаимоотношений, может быть обсужден и медиаторский потенциал.

Позиция Степанакерта

— Ничего не слышно о позиции Степанакерта, все говорят только о позиции армян, азербайджанцев, о Баку, Ереване, а позиции Степанакерта как бы не существует. Там идет война, вокруг этой проблемы все крутится, но что там происходит и о чем там говорят, неизвестно.

— Позиция Степанакерта и граждан республики Арцах была выражена как минимум дважды в ходе референдума. Когда граждане не признанной на сегодняшний день, но по факту существующей уже более 10 лет республики высказались за независимость. То есть позиция НКР в данном вопросе понятна.

Вопрос в следующем — сторонами переговорного процесса на сегодняшний день являются Республика Армения и Азербайджанская Республика. Вопрос, который должен найти свое решение, — это привлечение НКР к переговорному процессу.

Понятно, что существует определенная взаимосвязь, взаимовлияние Армении и НКР. Но непосредственной стороной конфликта в данном случае выступает не Армения, а Нагорнокарабахская республика. Армения же выступает в качестве переговорщика. стороны, которая взяла на себя себе функцию гаранта безопасности НКР.

— Армения признала НКР?

— Нагорнокарабахская республика сегодня выступает в качестве непризнанного государства. И вопрос о признании НКР периодически поднимается в политическом дискусе. Во время встречи с послами стран-государств участниками ОБСЕ президент Армении Серж Саргсян указал на то, что в случае если азербайджанская сторона продолжит свои провокационные действия, Армения будет вынуждена признать независимость Нагорнокарабахской республики.

Сегодня Армения рассматривает возможность признания НКР лишь в случае крайней необходимости, оставляя за собой возможность продолжения сотрудничества с НКР во всех областях, политической, экономической, социальной, гуманитарной, без признания независимости этого государства.

— За многие годы, которые тянется этот конфликт, было предложено бесконечное количество вариантов урегулирования. Но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Можно ли предположить, что сегодня, благодаря какому-то озарению, будет найдено решение? Или все-таки это из области сказок?

— Ситуация, которую мы имеем на сегодняшний день: ни войны, ни мира и отсутствие документа между всеми заинтересованными сторонами — это не лучшее решение, но оно позволяет сохранять баланс при сохранении конфликта. То есть стороны говорят о двух взаимоисключающих, на первый взгляд, позициях.

Азербайджанская сторона утверждает, что необходимо сохранить территориальную целостность, которая предполагает наличие НКР в составе Азербайджана. Армянские стороны утверждают, что приматом является право нации на самоутверждение, подтвержденное населением — гражданами НКР — в ходе референдума. Взаимоисключающие, как кажется, позиции, но существует еще вопрос о зоне безопасности вокруг Нагорного Карабаха, который может стать предметом переговоров при определении окончательного статуса НКР.

На сегодняшний день известны некие принципы для потенциального возможного разрешения конфликта мирным путем.

Говорить о том, что может быть предложено некое решение, удовлетворяющее все стороны, сложно. Но идти в этом направлении необходимо, поскольку, как показал опыт, военное решение отнюдь не гарантирует Азербайджану исхода, на который он надеется. Азербайджанская сторона затрачивает в 10 раз больше финансовых средств, продвигаются, может быть, на 100 метров, но при этом за каждый метр платит жизнью больше, чем одного солдата.

Военным путем решить данный конфликт Азербайджану, стало понятно, что невозможно. С трудом представляю сегодня состояние азербайджанского солдата, которому говорят — надо идти на позиции противника, а он прекрасно представляет, что противник, даже будучи хуже вооружен, в состоянии отбить не только атаку, а при необходимости и перейти к контрнаступлению.

С учетом всего сказанного, быть может, есть вариант, который является опять же не лучшим, но некой альтернативой, которая учитывает интересы как одной, так и другой стороны. И армянская сторона всегда заявляла, что она согласна на некий альтернативный вариант, на логичные уступки, на которые могут пойти и Степанакерт, и Ереван для урегулирования данного конфликта.

— То есть, армянская сторона в достаточной степени уверена, что предложения, которые она выработает, могут быть поддержаны Степанакертом? И если вырабатывается некая формула, приемлемая и для Еревана, и для Баку, то Степанакерт, по умолчанию, соглашается с этим?

— Поэтому необходимо для окончательного урегулирования все же привлечь НКР в переговорный процесс. Поскольку Армения все-таки является представителем другого, хоть и не признанного государства, все решения, которые были выработаны при посредничестве с председателями Минской группы при участии президентов Армении и Азербайджана, должны быть легитимированы, в том числе и властями НКР.

Подготовил к публикации Сергей Валентинов

Беседовал