Международное право и трибунал по "Боингу 777"

Благодаря стараниям Соединенных Штатов международные отношения все дальше отходят от принципов международного права. Да и что можно ждать от государства, которое абсолютно на законной основе позволяет себе не придерживаться положений международных договоров, в которые оно входит. Ведь в США приоритет национального права над международным. О международном праве, принципах международных отношений, практике международных трибуналов Pravda.Ru рассказал адвокат, профессор МГИМО, доктор юридических наук Дмитрий Лабин.

324230.jpeg

В беседе с корреспондентом Правды.Ру адвокат Дмитрий Лабин назвал "непростой" ситуацию с дозволением Конституционного суда РФ не исполнять решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), если они противоречат Конституции России. Напомним, что Конституционный суд рассмотрел запрос 93 депутатов Госдумы, которые были не согласны с двумя решениями ЕСПЧ: взыскать в пользу бывших акционеров ЮКОСа 1,8 млрд евро и предоставить право голоса заключенным.

"Весь сегодняшний современный миропорядок построен на суверенном равенстве государств, — сказал Лабин. — Это говорит о том, что каждое суверенное государство устанавливает в собственном государстве правила и законы. Все это называется законодательством. И естественно, это законодательство соответствует Конституции, Основному закону.

Про международное право тоже сказано в нашей Конституции. Самая обсуждаемая статья 15 Конституции устанавливает некое соотношение норм международного права, российских законов и Конституции. Там и говорится о том, что международные соглашения, обязательства, которые вытекают из этих соглашений, являются составной частью правовой системы Российской Федерации. То есть это один из элементов, которым тоже стоит руководствоваться при регулировании тех или иных отношений.

В завершающей части этого положения сказано: если правило или норма, которая установлена в международном договоре, отличается от нормы закона, то действует международная норма. В данном случае решения Европейского суда по правам человека выносятся не как норма международного права в первичном смысле, а это уже производная от положений Европейской конвенции по правам и свободам человека.

Поэтому в данном случае может быть такая коллизия. Соответствует ли это Конституции или нет? Только Конституционный суд может ответить на этот вопрос. Резюмируя, мы можем сказать, что данное решение Конституционного суда не говорит о том, что международное право потеряло свое верховенство, оно действительно имеет приоритет над законами Российской Федерации в определенных случаях. Но если есть противоречия с Конституцией, то здесь, безусловно, Конституция должна иметь приоритет над любыми иными нормами".

Как обстоит дело в других странах?

"Например, Соединенные Штаты исходят из того, что Конституция Соединенных Штатов имеет приоритет над обязательствами Соединенных Штатов, которые это государство берет в соответствии с заключаемыми международными соглашениями. Более того, например, Соединенные Штаты в подобного рода конвенциях, связанных с защитой прав и свобод человека, не участвуют. Ни в международных многосторонних конвенциях, ни в региональных.

Соединенные Штаты не участвуют в этом процессе. Никто не сомневается в том, что Соединенные Штаты, в общем, один из лидеров в обеспечении прав и свобод человека, поборники, и ратуют за то, чтобы права человека соблюдались не только в Соединенных Штатах, но и по всему миру. Но если они подходят к этому вопросу юридически, то они предпочитают не участвовать с другими государствами в подобных международных соглашениях.

Европейские государства, как известно, все участвуют в Европейской конвенции по правам человека, на основании которой был учрежден Европейский суд по правам человека. И являются, естественно, участниками Совета Европы. Но еще раз хочу подчеркнуть, что нормы международного права, международных соглашений не догмы.

Это не значит, что однажды государство, взяв на себя обязательство, теряет суверенные права выстраивать свои отношения с другими государствами с учетом приоритета национальных интересов. Ведь национальные интересы тоже могут корректироваться с течением времени, и у государств есть юридические возможности корректировать взятые на себя обязательства. Учитывая, что государство может выйти из того или иного соглашения.

Такое право есть. Либо действительно приходит время, когда требуется внести изменения, то есть, по сути дела, провести реформу, модернизировать, усовершенствовать норму международного права. Конвенция европейская заключалась больше 60-ти лет назад. Это обеспечение должно соответствовать текущему моменту, текущей повестке дня. И ни в коей мере не должно наносить ущерб государству, то есть должен поддерживаться баланс интересов, частных и публичных.

Ведь не секрет, что последнее решение стало таким возбудителем спокойствия. Решение по жалобе бывших акционеров компании "Юкос", их обращение в Европейский суд по правам человека. Но, заключая конвенцию в 1950-м году, ни европейские государства, ни Россия, которая присоединилась позже, в 1990-е годы, и предположить не могли, что так обернется.

Речь шла лишь о возможности, об инструменте, о механизме для защиты нарушенных конкретных прав конкретного гражданина и никто не предполагал, что это выльется в такие многомиллиардные суммы. Не думаю, что другие европейские государства в данном случае действовали бы по-другому".

Последнее дело "Юкоса" стало причиной или лишь поводом для принятия подобного решения Конституционным судом?

"Если подходить юридически к этому вопросу, то речь идет о нескольких решениях. Два решения, как минимум. Если обобщив, три решения, которые были вынесены в Гааге Арбитражным трибуналом по делу между акционерами "Юкоса" и Российской Федерацией, как ответчиком. Это инвестиционный спор. И дело, которое было передано по жалобе самой компании в Европейский суд по правам человека. Тут несколько разная природа этих споров. Но суть мы видим примерно одинаковую. Это необходимость России выплатить многомиллиардные суммы в качестве компенсаций по этим делам.

И вот в связи с этим я хотел бы подчеркнуть, что в этом случае есть тоже ряд юридических неясностей, скажем так. Поскольку там спор вытекал из международного соглашения, которое для Российской Федерации не действует. Российская Федерация договор к аналитической хартии не ратифицировала. А если договор не ратифицирован, он не вступил в силу для этого государства, а получили решение, которое, исходя из норм международного права, должно добросовестно исполняться, но оно не первично.

Это требование нормы, непосредственно предусмотренной в договоре, а это уже вторичный арбитраж, который был сформирован на основании положений соответствующего международного договора, который по собственному усмотрению разрешил и пришел к таком решению. В этом и заключается основная проблема сегодня не только России, но и других государств.

Многие государства также столкнулись с многомиллионными и миллиардными суммами, которые подлежат выплате. Это и Аргентина, это и Венесуэла, это и Эквадор. То есть это вопрос, который сегодня действительно будоражит многие государства.

Подписывая определенное обязательство по международным договорам, государства в тот момент не предполагали, что это ляжет таким бременем на государственный бюджет. То есть это деньги налогоплательщиков, которые не совершали никакого нарушения и не могут быть виновными. Это мы видим в Греции. Народ реагирует на это.

Они не брали в долг и не обязаны сокращать пенсии для того, чтобы скопить необходимую сумму для выплаты кредиторам. С суверенным государством нельзя поступать так же, как с частным должником".

В бестселлере Джона Перкинса "Исповедь экономического убийцы" говорится о том, как независимые страны попадали в такие ситуации по воле американского правительства.

"Действительно, тут есть политическая составляющая. Соединенные Штаты — государство, которое бесспорно внесло прогрессивный вклад в эволюцию человечества, и многие институты, которые зародились в Соединенных Штатах, доказали свою эффективность и восприняты в других государствах.

Но с другой стороны, это не должно насаждаться по всему миру без привязки к историческим, культурным, социальным предпосылкам, которые есть в других регионах мира. И мы видим последствия этого противоречия, которые проявляются в горячих точках по всему миру сегодня".

Давайте рассмотрим ситуацию с обращением лидеров Донецкой и Луганской народных республик в международный суд по поводу военных преступлений в историческом контексте. Международный трибунал в Нюрнберге, по Югославии и Руанде.

"Если быть точным, инициатива прозвучала о создании трибунала в отношении отдельного эпизода, связанного с трагедией в небе над Донецком, когда сбили самолет. Бесспорно, нужно провести расследование, оно должно быть проведено непредвзято - с тем, чтобы выявить всех виновных и придать их правосудию.

Но говорить о том, что эта ситуация создает необходимые правовые основания для создания международного трибунала, нельзя. Потому что международный трибунал (и это уже известно из практики) создавались, когда совершались массовые преступления военного характера. Международный трибунал создавался для того, чтобы придать правосудию лиц, которые совершали военные преступления, геноцид, против человечности и так далее.

В данном случае ситуация с "Боингом" — это лишь эпизод, который будет рассматриваться этим трибуналом. Здесь я полностью согласен с инициативой, которая была заявлена Луганской и Донецкой народными республиками. Этот трибунал надо создавать после того, как будет урегулирован вооруженный конфликт. Потом приступить ко второй фазе — выявить тех лиц, которые подозреваются в совершении тяжких преступлений.

И по соответствующему регламенту, в соответствии с процедурой придать их правосудию. Это может осуществить только международный трибунал. Украина и все противоборствующие стороны должны прийти к консенсусу, включая государства, которые выступают гарантами разрешения этого конфликта — Российская Федерация, Франция, Германия, Соединенные Штаты.

Только при такой формуле трибунал будет жизнеспособным. Не надо забывать, что для придания полномочий требуется и соответствующая резолюция Совета Безопасности ООН".

Непризнанные республики имеют право подавать такое обращение или нужен кто-то другой?

"Нужно учитывать реальности и специфику. В Совете Безопасности решение по таким вопросам принимается при совпадающем мнении пяти постоянных членов Совета Безопасности. Естественно, кто-то из этих постоянных членов должен инициировать процедуру рассмотрения этого вопроса. В данной ситуации совершенно логично предположить, что это может быть Российская Федерация.

Китай вряд ли?

"Как инициатор — маловероятно. Китай в Совете Безопасности традиционно исходит из взвешенной позиции и редко когда выходит с подобными инициативами. Но Китай заинтересован в том, чтобы действительно Совет Безопасности работал эффективно и выполнял свою основную задачу — поддержание мира и безопасности.

Зачастую мнения представителей Российской Федерации и Китая совпадают по многим вопросам. Я думаю, такой трибунал будет создан, но он может быть создан только на соответствующей базе.

Вы, как юрист, как могли бы квалифицировать происходящее на Украине как геноцид?

"Соответствующая доказательная база собирается, в том числе, и правоохранительными органами Российской Федерации. Я думаю, она будет полезна для разрешения многих вопросов в трибунале, в том числе, и связанных с доказательством признаков геноцида".

К нам на трибунале прислушаются или все-таки будет довлеть политическая составляющая?

"Как показывает практика, трибунал работает по достаточно четким, ясным и понятным юридическим правилам. Там, конечно, нельзя исключать присутствия элемента политики, но все-таки регламент, в данном случае трибунал ad hoc - то есть "по конкретному случаю".

Этот случай, конечно, может включать десятки, может сотни эпизодов. Но, тем не менее, это будет регламент, который будет согласовываться соответствующими заинтересованными государствами. На этом этапе, я считаю, должны поработать юристы-профессионалы с тем, чтобы потом никто не мог заявить о том, что чья-либо позиция была ущемлена, либо предвзято была рассмотрена.

То есть я имею в виду, что и наши российские специалисты и юристы-международники должны поучаствовать в этой работе над созданием вот такого регламента с тем, чтобы в последующем наша позиция была правильно оценена, и все доказательства были приняты.

Я уверен, что мы извлечем уроки из прежнего опыта и не допустим тех ошибок, которые совершили при разрешении Югославского конфликта. В частности, те юридические ошибки при формировании трибунала по бывшей Югославии и по составлению регламента его работы. Я думаю, что нет никаких оснований говорить, что мы наступим на те же грабли".

Вы с оптимизмом смотрите на созыв трибунала по сбитому "Боингу" и военным преступлениям украинских военных?

"Да, но только еще раз хочу подчеркнуть, при условии, что это действительно будет международный трибунал по Украине. Что он будет сформирован в соответствии с нормами международного права на той основе, о которой мы говорили. То есть — это мирный договор, урегулирование конфликта, разведение сторон и участие государств-гарантов, естественно, на основе резолюции Совета Безопасности.

И учитывая, весь спектр вопросов, а не только какие-то отдельные эпизоды. То есть, только тогда трибунал будет непредвзятым".

Лидеры непризнанных республик Новороссии могут оказаться на скамье подсудимых?

"Само по себе вооруженное сопротивление не является военным преступлением. Поскольку нормами международного гуманитарного права допускается возможность народа сопротивляться, в том числе, с оружием в руках.

Само проявление высшей формы насилия в данном случае не является преступлением. Преступлением являются только такие деяния, которые предусмотрены международным правом. А здесь, я думаю, что нет".

Читайте также: 

Добьется ли Новороссия трибунала над карателями

"От зверств ВСУ леденеет кровь"

Трибунал по "Боингу". Роли распределены

Россия и ЕСПЧ: Отказать нельзя оставить