Екатерина Шумицкая о кризисе в отношениях России-ЕС и в отношениях ЕС-НАТО

Проблемы России с ЕС стали первым кризисом в российско-европейских отношениях за последние двадцать лет. Здесь не обошлось без США, которые не хотят суверенитета ЕС и России. К примеру, влезание США в Болгарию и Румынию невыгодно как России, так и ЕС. Об этом в эфире видеоканала Pravda. Ru — научный сотрудник ИМЭМО РАН Екатерина Шумицкая.

— Екатерина, какие цели были у визита Керри? В чем заключается стратегическое партнерство между США и Болгарией?

— На самом деле, стратегическое партнерство было объявлено давно, когда Болгария стала партнером по НАТО в 2004 году. Официально все темы, которые обсудили во время этого визита, не разглашаются.

Однако было объявлено, что помимо военно-политического сотрудничества и его расширения, в частности, размещения американской техники на территории Болгарии, будут подняты вопросы энергетической безопасности Болгарии, снижения зависимости от России.

— А какова сейчас эта зависимость?

— По разным оценкам, на 85-100 процентов Болгария зависима от российского газа. Американская сторона продвигает не только вопросы, связанные со сланцевым газом, а еще и с атомной энергетикой. Строительство атомной электростанции в Белене было приостановлено в 2012 году болгарской стороной.

Тогда тендер на это строительство выиграл наш "Атомстройэкспорт". Этот визит непосредственно связан с тем, что ряд американских атомных компаний претендует все-таки организовать этот проект. Расширение стратегического партнерства Болгарии с Америкой связано с общим контекстом европейской и международной политики, противостоянием Запада и России в результате украинского кризиса.

— Россия действительно дестабилизирует ситуацию на Балканах?

— Россия дестабилизирует ситуацию на Балканах ровно настолько же, насколько дестабилизирует Европейский cоюз и Соединенные Штаты Америки. Это абсолютно обоюдосторонняя позиция. Напряженность в отношениях, можно сказать, двух блоков очень высока. Мнение о том, что возрождается холодная война, небезосновательно. Мы наблюдаем самое большое охлаждение между Европейским союзом и Россией.

Кризис, который развязался в связи с подписанием Украиной договора об ассоциации, вообще является первым кризисом между Европейским союзом и Россией. Это вообще первый кризис двух политических формирований.

Незадолго до статьи Ивана Крастева в Financial Times, в газете The New York Times была публикация, где Россия была полностью обвинена в том, что происходит в последние 20 лет в Болгарии. То есть такая информация постоянно проходит, ее активно тиражируют американские СМИ. Это одна из форм информационной войны против России, которая ведется странами Запада.

Дело в том, что когда Советский Союз распался, американцы и европейцы восприняли это как свою окончательную победу. А когда Россия, осознав свои интересы, стала их восстанавливать на постсоветском пространстве, это вызвало недоумение и отпор Запада.

Изначально не сумев из СНГ сделать организацию с достаточно плавной геометрией, Россия стала устанавливать особые отношения со странами постсоветского блока, в основе которых лежали иждивенческие отношения. То есть за экономические преференции, вливания они проявляли политическую лояльность к России. Но когда к власти пришел Путин, отношения от такого имперского содержания стали переходить в более прагматическое русло, где на первое места ставили экономические задачи.

Но при этом постсоветские страны продолжали требовать экономических преференций, а с другой стороны стремились к политической независимости.

Этот конфликт, он в итоге выразился в украинском кризисе и в современном противостоянии Запада и России. Конечно, обвинять Россию в определенных действиях, вызывающих дестабилизацию на постсоветском пространстве, основания есть, потому что у нас существует Приднестровский анклав и в скором времени, возможно, такой же сценарий будет на юго-востоке Украины. Россия стремится не допустить продвижение ЕС и НАТО на постсоветском пространстве, где у России очень много интересов.

Всегда расширение ЕС и НАТО будет восприниматься российской стороной как противное собственным интересам. Естественно, российская сторона будет осуществлять действия для защиты своих интересов. Присоединение к России Крымского полуострова является одним из таких шагов. Российское руководство видит в таких шагах защиту интересов своего государства.

— Многие простые болгары после визита Джона Керри пишут, что стремятся жить в хороших отношениях с Россией, а власти не учитывают их мнения и как бы предают Россию. Сербия ведет себя несколько по-другому. Почему?

— Сербия является кандидатом на вступление в ЕС, а Болгария уже является членом Европейского cоюза. И требования, которые предъявляет Брюссель к Болгарии и к Сербии, они абсолютно различны. Болгария не так свободна в своих политических решениях, как Сербия. А председатель еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, который был избран совсем недавно, объявил, что в течение пяти лет Европейский союз не будет включать новых членов.

Поэтому Сербия прекрасно понимает, что при продолжении украинского кризиса, при существовании на их территории этнополитических нерешенных вопросов, ее вступление в Европейский союз очень призрачно.

Более того, Европейский союз сильно давил на руководство Сербии для того, чтобы быстрее реформировать судебную, политическую систему. Этим они достаточно серьезно оттолкнули от себя сербский политический класс, настроив его на более независимые шаги. Болгария действует, конечно, более осторожно, с оглядкой на Европейский союз. Она не так свободна.

— Болгария будет платить нам неустойку за энергетический контракт?

— Да, этот вопрос давно является предметом арбитражного суда. Там очень большие платежи.

— И тем не менее они все равно отдают этот проект американцам.

— Есть такие слухи, хотя эта информация пока не подтверждена. Но две американские компании претендуют на этот проект. ЕС добивается энергетической независимости от России. Проблема энергетики в Болгарии очень серьезна. А США активно продвигают свой сланцевый газ.

Главная суть "Южного потока" была в том, чтобы снять зависимость России от других транзитных стран и поставлять газ напрямую в Европу. А реализация вот этого южного коридора, который является инициативой болгарской стороны. В декабре об этом Бойко Борисов разговаривал с Брюсселем. Но я могу сказать, что это все — в плоскости политической.

— А реально вообще освободиться Европе от энергетической зависимости от России?

— Есть очень много прогнозов и проектов. Но мне кажется, что это сделать невозможно. Потому что всегда газ из каких-то других источников, находящихся дальше России, будет стоить дороже. Более того, Россия — европейская страна как бы там ни было. И это прекрасная возможность договариваться с ней и иметь отношения, в том числе и в энергетической сфере.

Я не понимаю, почему надо изолировать Россию из Европы, если она уже находится в Европе?! Хотя согласно европейской позиции, Россия срывала поставки газа, занималась энергетическим шантажом. Европейцы заключили контракты с Газпромом, с российской стороной.

Их не волнует, почему газ к ним не идет. В контракте не было прописано, что если Украина захочет, то они получат газ, а если будет отбирать газ, то он в Европу не пойдет. Такой строчки не было. Поэтому все претензии они предъявляют к России.

И если Россия не может договориться с Украиной о транзите, то это — проблема России, а не европейских потребителей. Именно это стало точкой отправления для принятия третьего энергетического пакета, тенденции на снятие зависимости от российских поставок газа.

— А что со сланцевыми месторождениями газа на Балканах? Против них уже были серьезные протесты в Румынии и Болгарии.

— Очень большие протесты были. Еще в 2006 году эта тема стала прорабатываться в Румынии и Болгарии. В Румынии это закончилось большим народным протестом, в результате чего в 2012 году парламент принял закон, запрещающий даже разведку сланцевого газа в Румынии.

Но потом выяснилось, что сам Виктор Понте недавно сказал, что никакого сланцевого газа в Румынии нет и, собственно говоря, зря старались. Причем в этих акциях против сланцевого газа обвинили Россию и до сих пор продолжают обвинять.

В Болгарии этот вопрос снят с повестки дня, потому что в том же году премьер-министр Бойко Борисов тоже запретил разведку сланцевого газа. Это было также связано с россказнями якобы о влиянии России.

Добыча сланца с экологической точки зрения сейчас чрезвычайно вредна. А в Европейском cоюзе — самое сильное экологическое законодательство. Поэтому даже если сланцевый газ и будет обнаружен в каких-либо странах Европейского cоюза в объемах, достаточных для рентабельной добычи, то я сомневаюсь, что Брюссель позволит его добывать.

— А чем вызван такой интерес США к Румынии и Болгарии?

— Потому что Европейский cоюз стремится на протяжении последних 20 лет так или иначе выйти из-под зонтика НАТО и создать свое независимое военно-политическое пространство и организовать свою внешнюю политику. Но пока это очень плохо удается Европейскому cоюзу.

Он пытается создать свои вооруженные формирования и использовать их вне НАТОвских операций, по рассмотрению исключительно брюссельского правительства. Это европейская политика безопасности и обороны — ЕПБО.

Но это плохо, к сожалению, пока происходит, так как все страны Европейского союза входят в НАТО и уже тратят на это большие финансовые суммы. В Европейском союзе очень много разговоров по этому поводу, эта тенденция присутствует. Именно поэтому против НАТО, против США в последнее время в Европе выступает все больше людей.

Если первоначально США и НАТО воспринималось в холодную войну как необходимый защитник, то сейчас, с точки зрения многих европейцев, такой необходимости нет. И на официальном уровне Европейский союз совсем до недавнего времени уверял США, что Россия — это друг и партнер.

— Три года назад вы написали монографию, что евразийская интеграция испугала Соединенные Штаты Америки. Поэтому появился украинский проект и Трансатлантический Союз, который призван оторвать Европу от России? Это — звенья одной цепи?

— Ну, несомненно такая точка зрения существует. Соединенные Штаты Америки добиваются, чтобы Европейский союз ни в коем случае не стал самостоятельной политической фигурой, объединенной и углубленной внутри себя, а не только расширенной за счет включения новых стран. Евразийский союз, не знаю насколько испугал Америку, потому что это очень спорный проект.

Но главное, я уверена, что Россия сможет не противопоставлять себя миру, а достигнув каких-либо успехов, изменить этот вектор. Ведь его изменила Европа, можем изменить и мы. Ведь если мы ее развернем и отправим на благо себе внешние факторы, не на конфронтацию, а на сотрудничество, тогда и результат будет совсем другим.

— Мы должны менять, а Европа должна меняться?

— Это процесс абсолютно взаимный. В том, что сейчас происходит между Европой и Россией, есть ошибки как российской, так и европейской сторон. У Европы очень много проблем: и внутренних, и с позиционированием себя в отношениях с Россией.

Украинский кризис прежде всего связан с неправильно политикой Европейского cоюза на постсоветском пространстве. Потому что это буквально пересечение двух интеграционных политик — Европейского cоюза и Евразийского Союза, где Украине главная роль и предоставлялась.

Когда Европейский cоюз не включил Россию в политику восточного партнерства, он тем самым ее поставил в положение вне Европы и всегда рассматривал любые возможности формирования российской империи в той или иной форме как враждебной себе, до конца все равно не принял Россию как демократическую державу. От сотрудничества с Европой Россия ожидала экономического чуда и достойного места в большой Европе. А Европейский союз не только не предоставил это место, а старался лишить Россию влияния на постсоветские страны. И это — основная ошибка.

Читайте также:

Екатерина Шумицкая: США и Болгария теперь дружат против России

Поминая Украину. Евромайдан vs Антимайдан

Юрий Солозобов: Россия — "вкусный пирог" для Запада, за который готовы драться

Все подковерные интриги "Южного потока"

Не надо мямлить, и Европа сдастся