Запылают ли Карпаты вслед за Донбассом?

Пока в Новороссии идет война, на западе Украины успешно развивается новое независимое образование — Подкарпатская Русь. Повторит ли Закарпатье судьбу юго-востока Украины? Какие еще регионы могут выйти из Незалежной? Свою точку зрения в прямом эфире Pravda.Ru высказал премьер-министр самопровозглашенной республики Подкарпатская Русь Петр Гецко.

— О республике Подкарпатская Русь мало известно. Расскажите, что это за образование? Чего вы добиваетесь, какие требования выдвигаете в связи с последними событиями на Украине и в Новороссии?

— Республика Подкарпатская Русь создана в 2008 году. Точнее, воссоздана — она не теряла свою субъектность с 1938 года, когда была образована. На втором конгрессе подкарпатских русинов я был избран премьер-министром, был принят Меморандум и Декларация восстановления республики Подкарпатская Русь. Административно-территориально это — нынешняя Закарпатская область. Мы выдвинули Киеву требования: признание русинов народом и реализация положений Закарпатского областного референдума 1991 года о специальной самоуправляемой территории Закарпатье как субъекте, входящем в иные территориальные образования. Одновременно прошел референдум о национальной и культурной автономии венгров. Это было в августе, мы обозначили срок ответа, реализации положений до 1 декабря 2008 года. И указали, что если не будет принято никаких мер и диалог не состоится, то с 1 декабря автоматически вступят в силу Меморандум и Постановление. Все это украинские власти проигнорировали. Кроме репрессий со стороны СБУ ими ничего предпринято не было. С нашей стороны все было тихо-мирно, хотя уже тогда мы были готовы решить этот вопрос силой. На то время и сейчас у нас есть руководство и ополчение — 3 тысячи человек. У людей есть вооружение: калашниковы, гранатометы и снайперские винтовки.

Читайте специальный сюжет Закарпатье открывает второй фронт

— Это люди, которые имеют оружие у себя дома и по любому сигналу готовы выступить?

— В любой момент. У нас за каждой группой закреплены конкретные объекты. Заранее определено, куда в каких случаях выезжать. Но на то время мы были не готовы к открытому противостоянию и вооруженной борьбе. Пример Приднестровья для нас не очень подходил, потому что Молдова в плане вооружения и в других отношениях слабее, чем Украина. С другой стороны, в Приднестровье сконцентрирован основной промышленный потенциал всей Молдавии и важные структуры обороны. У русинов все это отсутствовало, и мы призывали к мирному совместному решению вопросов. Тем не менее, СБУ возбудило уголовное дело.

Состоялся суд, точнее — судилище четырехлетнее. Духовного лидера русинов, священника отца Дмитрия Сидора засудили по статье сепаратизм, хотя даже доказательств сепаратизма они привести не смогли. Сейчас мы говорим, что единственный возможный путь — безальтернативность реализации Закарпатского референдума №1. Мы даже в этом случае согласны на переговоры о конфедерации в составе единой Украины. Федерация нас уже не устраивает, хотя тогда мы такой вариант рассматривали.

Читайте также: Вслед за Юго-Востоком встают венгры и русины

Силового варианта постараемся избежать, но сейчас мы его не исключаем. Мы будем до последнего придерживаться мирного пути решения вопроса. Благо, сейчас за нас начали выступать венгры. Они лоббируют этот вопрос на уровне ЕС. Это не только партия "Йоббик", как кто-то пытается представить, что это только маргиналы, радикалы имперские. Это прозвучало четыре раза из уст премьер-министра Венгрии. Нас-то киевские власти могли попинать, но все равно мы сейчас пошли бы на силовой вариант, если бы не решили мирно. Но теперь с подключением Венгрии процентов на 80 можно надеяться, что вопрос будет решен мирно.

— Ведете ли вы переговоры с российскими властями? Нуждается ли Подкарпатская Русь в поддержке России?

— Да переговоры ведутся. Пока нам Россия оказывает информационную поддержку. Мы прорвали информационную блокаду еще в 2008 году, сейчас можем реально изложить свои взгляды. По этой части у нас сотрудничество и понимание с Россией полное. Кроме того, Россия сама озвучила политическое решение относительно Украины: это должно быть как минимум федеративное государство. И наш референдум, наши требования в принципе вписываются в такое политическое решение.

Такие же политические заявления делает и Венгрия. Кроме того есть надежда, что буквально через несколько дней у нас состоится официальное взаимопризнание с Донецкой и с Луганской республиками. Мы подпишем соответствующие соглашения. В течение этого или следующего месяца, я думаю, и с венграми произойдет прорыв. Это будет как минимум двустороннее заявление венгров и русинов о решении вопроса самоопределения нашего народа и будущему развитию Закарпатья. Такое же решение, надеюсь, будет и с Россией. Тогда согласится ли Украина — это уже будет вопрос десятый. Потому что решения народа о независимости и самоопределении, поддержанные на международной арене — намного значимей и весомей.

Читайте также: Новороссия — новый проект Кремля?

— Как вам видится дальнейшее развитие событий? Допустим, вы заявляете, что берете власть в свои руки. Затем вы будете создавать какие-то свои структуры власти, предпринимать другие действия?

— У нас структуры власти уже есть, мы их просто пока не запустили в действие. У нас ведь есть правовой базис — референдум. Референдум был проведен в полном соответствии с законодательной базой и не был опротестован прокуратурой. Русины вместе с венграми, проживающими в Закарпатье, выступают совместно. После переговоров с властями соседней Венгерской республики мы проведем еще круглые столы и другие мероприятия. Я думаю, что Венгрия рискнет и поддержит нас, даже если будут санкции. Будет еще какой-то этап информационный. Мы обозначим перед ЕС, Россией и перед всем мировым сообществом наши цели, сделаем обращение. Если мировое сообщество и Украина не захочет признать нас нормально мирным путем и предоставить широкие полномочия в составе конфедерации, тогда будем реагировать адекватно, по обстановке. В любом случае всем придется учитывать, что Закарпатье — это горловина транзитных энергетических и транспортных коридоров: пассажирских и грузовых, автомобильных и железнодорожных. В случае, если ЕС все-таки рискнет не признать нашу республику, это только усугубит положение Европы в преддверии зимы.

— Какова экономическая база республики Подкарпатская Русь? На что вы будете жить, если Порошенко перекроет вам дороги? Я так понимаю, что с Европой вы будете и с Таможенным союзом, но как с Таможенным союзом сообщаться, если Украина перекроет транзит?

— Вопросы будущего, варианты развития событий нами неоднократно детально обсуждались. В том числе рассматривался и сценарий, что мы окажемся в полной изоляции, хотя с Венгрией мы в очень хороших отношения и полная изоляция вряд ли возможна. Но, конечно, наши основные надежды связаны с Россией.

— У вас сейчас открыта граница с Венгрией? Много ваших земляков работает за рубежом?

— С Венгрией граница открыта. Примерно 120 тысяч с чем-то закарпатцев работают в России, примерно 100 — в Чехии, остальные — в Штатах, Италия, Испания и так далее. Из 720 тысяч человек — 450 тысяч зарубечан, то есть людей, которые работают за пределами Закарпатья. Но это только потому, что люди, которые пришли во власть начали аферы с приватизацией и так далее. Еще во времена Кучмы пошел тотальный развал совхозов, предприятий, были разрушены все хозяйственные связи с Россией и с регионами Украины. Начались массовые увольнения, массовая безработица… Но еще возможно восстановить инфраструктуру и наладить хозяйственные связи. Это — вопрос власти.

Читайте также: Как ДНР строит свою государственность

— Кстати, Трускавец — это ваш курорт?

— Нет. Трускавец это — (хотел сказать бандеровский) — галицкий. Наши курорты — Мукачево, Раховский… У нас курортов очень много, они все бальнеологические, на минеральных водах. Часть из них на термальных водах. Но туризм — это не основное наше направление. Его пытались нам навязать для того, чтобы разрушить промышленную инфраструктуру.

— А какая сфера экономики у вас может стать наиболее эффективной?

— Ну, первая — это транзитная, однозначно. Даже при том, что в перспективе основные энергетические потоки, скорее всего, будут переключены на северные и южные потоки. Даже в этом случае, у нас есть свои сценарии. Я бы не хотел озвучивать сейчас, в дальнейшем вы о них услышите. Перспективно развивать сельское хозяйство и целый ряд других направлений. Но главное — транзит. Если оставить у нас средства, которые от транзита сейчас идут в Киев, мы можем за три года полностью без кредитных, без заемных ресурсов, полностью восстановить инфраструктуру. Обновить автомобильные и железные дороги, закупить подвижной состав. Сейчас "Нафтогаз Украина" уже дышит на ладан. Он является акционерным обществом с долей госсобственности, но что там реально происходит, что делает киевская хунта и кто чем владеет не поймешь. Железная дорога принадлежит львовской железной дороге. Государственная структура, но во Львове уже не наше.

— Вы будете это национализировать?

— Однозначно. Одно из первых действий — это национализация и возвращение в госсобственность. По крайней мере, промышленность и транзитную инфраструктуру — точно.

— А как вы с уживаетесь с обладиминистрацией, которая является на сегодняшний момент официальной властью в Закарпатье?

— Пока был Янукович эта, как бы была легитимная власть, мы ее признавали. Кстати, одним из факторов, почему мы не пошли силовым путем является то, что русины — законопослушный народ. Но после госпереворота, когда власть захватили путчисты, областная власть тоже перестала быть законной. "Правый сектор", криминальные авторитеты, близкие к хунте, бандформирования творят произвол, захватывают административные здания и предприятия. С этим беспределом пора кончать. Возможности у нас есть. Скоро мы начнем реализовывать итоги референдума и наводить порядок. Если к нам не прислушаются и не пойдут на мирный процесс, тогда это будет происходить силовым путем. Мы это реализуем без проблем. У нас есть необходимые рычаги.

Читайте также: Русины восстали против бандеровцев

— То есть какая-то параллельная система власти вами уже сформирована?

— Однозначно. Конечно, хотелось бы решить все мирным путем. Потому что, если даже один человек погибнет, это — трагедия. Но теперь мы не остановимся и готовы к любому развитию событий.