Как изменился Тунис после революции

Два года назад, до арабской весны и революции, Тунис был туристическим раем эконом-класса. Работавшие там российские туроператоры мечтательно рассказывали о своих планах по захвату рынка, на котором обосновались сравнительно недавно. Местное население училось гладко выговаривать "пожалуйста", чувствуя, что если уж русским полюбилось какое-то место отдыха, то они быстренько его присвоят. Так бы оно, наверное, и было - не попади на песчаную тунисскую почву вирус так называемой демократии.

"Демократии стало побольше", - не без удовольствия рассказывает тунисский гид, пока мы едем на экскурсию в античную Дуггу. Потом вздыхает и добавляет: "Правда, жить стало потяжелее". Справедливости ради надо признать: до революции жизнь рядовых граждан Туниса нельзя было назвать легкой. Тем, кому посчастливилось обосноваться в приморских курортных районах, удавалось подзаработать в туристический сезон. А дальше - чем ближе к Сахаре, тем безрадостнее. Оазисами относительного материального благополучия оставались промышленные города, жители которых трудились на производстве национального достояния - оливкового масла и фосфатов. И сельскохозяйственные районы, где требуется истинный героизм и неистощимая энергия, чтобы заставить сухую землю дать пригодные для экспорта плоды.

Туризм ни тогда, ни сейчас не являлся для Туниса важнейшей статьей дохода в государственный бюджет. На первом месте было, есть и, скорее всего, будет сельское хозяйство. Не только фрукты, конечно, но и оливки во всех видах, а также вполне сносное по мировым меркам полусухое и сухое вино - красное, розовое, белое и даже серое. Виноградники, как и оливковые рощи с плантациями финиковых пальм, в большинстве своем находятся в собственности с незапамятных времен и передаются по наследству. Выкупать их, рассчитывая обрести источник стабильного дохода, бессмысленно: земля, конечно, дешевле приморской (самой дорогой в Тунисе), но не копейки стоит - и потребует колоссального труда с дополнительными денежными вложениями. А отдачу никто не гарантирует.

Читайте также: Из тюрем ЦРУ - в правительство Ливии

Бывший президент Бен Али, ныне проживающий со своей семьей и солидным капиталом в Саудовской Аравии, всячески пытался европеизировать мусульманский Тунис. Западные "штучки" достаточно легко приживались в республике, которая долго была французской колонией и до сих пор радует туристов великолепным хлебом и сырами "а-ля парижская булочная". Тунис снискал славу одной из самых терпимых мусульманских стран, где светскость государства обеспечивалась законодательно.

Многоженство было запрещено и строго каралось. Женщинам предоставлялись избирательные права. Известные ортодоксальные религиозные движения находились под запретом как террористические (теперь они разрешены, и в этом как раз заключается доля той небольшой порции демократии, которую урвали тунисцы посредством революции). Здешние девушки одевались как хотели - одни по религиозным канонам, другие по западному образцу, третьи с серединки на половинку, но в высших учебных заведениях ношение хиджаба, по примеру Франции, запрещалось. Сейчас запрет снят, и это тоже кусочек тунисской демократии. Равно как и появление на многих рабочих местах - например, за кассовыми аппаратами в супермаркетах, - женщин-мусульманок в соответствующих одеяниях.

Ливия: демократия на службе вандалов

Средняя зарплата по стране не изменилась (она составляет порядка 450 динаров, то есть около 300 долларов). Килограмм мяса раньше стоил 12 динаров (240 рублей), теперь - 18 динаров (360 рублей). "Тунисцы не очень любят мясо", - шутит наш гид. Если уж на то пошло, они много чего не любят. Это заметно по сравнению с приезжими арабами, заполонившими тунисские курорты после своих революций. Пару лет назад в небольших приморских городках ездили только французские "Пежо" и "Рено", преимущественно старенькие. Попадались даже дряхлые продукты советского автопрома, тоже попавшие в Тунис из Франции - между ними ведь паромное сообщение, очень удобно импортировать машины. Один кабриолет на средней величины город, пробки стремились к нулю, на особо оживленных перекрестках (тунисские дорожные строители почему-то предпочитают делать их с движением по кольцу) хватало одного регулировщика. Сейчас на дорогах не протолкнуться, и ассортимент транспортных средств расширился фактически до московского. Японские, американские, немецкие автомобили, причем не только эконом-варианты, но и бизнес-класс. Поскольку до недавнего времени автостоянки тунисцам не требовались в силу понятных причин, их в стране и нет. Так что припаркованными машинами запружены улочки, и без того традиционно узенькие. Соответственно, появились пробки. Таксисты (их тут великое множество, потому что цены на проезд мизерные, оплата строго по счетчику, а тарифы регулируются государством, и туристы могут себе позволить вообще не ходить пешком) искренне наслаждаются вынужденным простоем на дороге и даже по возможности переговариваются с застрявшими поблизости коллегами через открытые окна.

"Из Ливии приехали богатые, очень богатые для Туниса люди, у каждой семьи есть машина, у некоторых семей даже не одна", - делится наш гид. По его словам, многие "революционные беженцы" до сих пор живут в отелях, не торопятся арендовать дома. Устраиваться на работу тоже не спешат. Да и нет ее тут, работы-то. Тунисцы, с давних пор навострившиеся ввозить контрабандой из соседних стран бензин в канистрах и продавать его прямо на обочинах междугородних автотрасс, тем и промышляют. Официально это запрещено, но здешние президенты - что до революции, что после нее, - прекрасно понимают опасность фактического соблюдения таких запретов. В стране, где сама природа разверзла пропасть между курортными приморскими и бедными "пустынными" районами, власть постоянно вынуждена быть начеку. Бывший глава государства, к примеру, реализовал программу строительства бесплатных бассейнов в каждом населенном пункте, начиная с определенного расстояния от моря. Сводил к минимуму или вообще обнулял плату за коммунальные услуги. Исстари население получает дармовой газ, которым Алжир платит Тунису за транзит голубого топлива. Но и этого оказалось недостаточно, чтобы удержать народ от революции.

Читайте также: Самостоятельность Мурси тревожит США

Впрочем, некоторые здешние жители не сомневаются в том, что волнения были искусственными - спровоцированными американцами. Якобы президент Бен Али, который до прихода к власти возглавлял Министерство обороны и имевший тесные связи с силовиками, мог выдвинуть войска на помощь главам других государств, столкнувшимися с арабской весной в действии. И его по-тихому устранили, не воспрепятствовав бегству за границу и даже не помешав прихватить с собой средства к безбедному существованию.

"Он был неплохой президент, у нас к нему особых претензий не было, - рассказывает наш гид. - Но вот его семья, она была очень плохая, злая. Распространяла коррупцию. Пришли к одному человеку, который получил в наследство большой участок и виллу у моря (земля там стоит пять тысяч динаров за квадратный метр, то есть около 100 тысяч рублей). И говорят ему: или по-хорошему продаешь нам свое наследство за 50 тысяч динаров, или по-плохому отдаешь задаром. Он не захотел продавать за бесценок, и его все-таки заставили отдать просто так. Вот так поступали родственники президента. А он сам был неплохой, только демократии не хотел совсем".

Оказывается, до революции в Тунисе не поощрялись разговоры на политические темы в общественных местах. "Везде сидели специальные люди в штатском, слушали, кто о чем говорит. Первый раз предупреждали, потом могли вызвать в полицию или даже арестовать. А теперь можно обсуждать политику где хочешь и сколько хочешь, никто не арестует", - описывает тунисский гид прелести местной демократии. Впрочем, разговоров о политике не слышно. Зато очень активно обсуждают "чужих" арабов - богатых переселенцев. Какие у них машины, во что они одеты, сколько и на что тратят деньги...

Читайте также: От "родинки" Мубарака - к раку исламизма?

А с точки зрения туристов Тунис не то чтобы изменился до неузнаваемости, но ощутимо подурнел. Первая разительная перемена, с которой сталкиваешься практически сразу же, - это грязь. Раньше на принудительные работы по уборке мусора отправлялись те, кого сажали за решетку на непродолжительный срок. Сейчас - благо в стране появилось немножко демократии - принудительные работы отменены, но народ не собирается менять свои привычки и по старинке выкидывает мусор куда попало. Конечно, горы отходов там еще не выросли, но все к тому идет, если власти не вмешаются. Даже в оливковых рощах между городами виднеются залежи мятых пластиковых бутылок и обрывки целлофановых пакетов. "Мусорный ветер" приносит и распределяет по поверхности. Такое ощущение, что весь Тунис мало-помалу покрывается слоем отходов.

Еще хуже дела обстоят в городах, где наиболее укромные закоулки по традиции используются в качестве бесплатных туалетов. На курортах к людям добавляются верблюды - их, как в крыловской басне про слона, водят по улицам на потеху туристам, катают ребятишек и позволяют сфотографировать за символическую плату. Плюс упряжки с лошадьми - коляски, даже кареты. Экскременты куда упадут, там и лежат, источая под палящим африканским солнцем аромат непередаваемой концентрации. Туристы, ради которых вся забава затеяна, брезгливо морщатся и, нюхнув местной демократии, стараются держаться подальше от верблюжьих маршрутов. Хотя верблюд - он же не трамвай, его сегодня можно по одной улице провести, а завтра по другой, чтобы самому во вчерашние "следы" не вляпаться.

Чтиайте также: Демократия должна быть с Пиночетом

Раньше было гораздо интереснее отдыхать не в курортных анклавах, где отели примыкают друг к другу, а магазины ломятся от бестолковых сувениров. Куда больше туристов брали путевки в небольшие гостиницы небольших курортов, где можно с балкона собственного номера увидеть реальную жизнь Туниса. Сейчас это зрелище прельщает все меньше: территории отелей хотя бы убирают. К тому же появились попрошайки - женщины и детишки, подходящие к туристам с протянутыми ручонками и таким выражением глаз, что отказать невозможно. Полиция на них внимания не обращает, не желая связываться и не видя тут для приезжих никаких неудобств. Одно дело если ты сидишь за высоким забором гостиницы, и совсем другое - поход в "настоящий" тунисский город.

Впрочем, многие россияне - особенно те, кому не довелось сравнивать Тунис дореволюционный и нынешний, - искренне наслаждаются возможностями, предоставляемыми этой чудесной страной. Высочайший уровень безопасности, о котором вещает каждая рекламная листовка, - не выдумка. Здесь действительно можно путешествовать самостоятельно, особенно если можешь объясняться по-французски (многие местные жители не знают английского, а некоторые так и вовсе говорят исключительно на арабском, но лингвистическая ситуация явно улучшается с каждым годом). Население как было доброжелательным, так и осталось. Поскольку в республику наезжает много туристов из разных стран, особое удовольствие коренным жителям доставляет игра в угадайку - определять, откуда или иной человек. А уж если тунисец может сказать ему пару слов на его родном языке, так и вообще считайте, что вы знакомы и чуть ли не друзья, - так ему приятны собственные прозорливость и полиглотство.

Поэтому реальный выхлоп от революции получился незавидным. Работы больше не стало (а ведь именно из-за ее отсутствия молодой торговец овощами Мохаммед Буазизи совершил самосожжение, когда представительница властей по сути отобрала у него товар якобы из-за того, что он отказался дать взятку). Выпускники вузов, на обучение которых семьи тратят немалые деньги, по-прежнему болтаются без дела - в лучшем случае пристраиваются аниматорами или обслугой в отели и турфирмы. Зарплаты не изменились, в некоторых секторах даже снизились. Цены выросли. Зато стало можно ходить в университет в хиджабе и говорить о политике в кафе, где ты отнюдь не каждый день можешь позволить себе пообедать. Такая вот цена "кусочка демократии".

Читайте все самое интересное в рубрике "МИР".