Турция стучится в клуб великих держав

Турция пытается стать крупной силой на евразийском пространстве. Так, ее президент Абдулла Гюль предложил послать турецких полицейских для обеспечения безопасности в Киргизии. Турция выдвигала инициативы по Ирану, Палестине, газопроводам "Южный поток" и "Набукко", а также создала союз тюркоязычных стран. Чем вызвана такая активность этой страны?

Фото: Фото: AP

Турция, похоже, хочет стать большим игроком в среднеазиатском регионе. Выступая на саммите Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), президент страны Абдулла Гюль выразил готовность направить турецких полицейских в Киргизию.

"Наряду с двусторонними контактами (Анкара — Бишкек) мы готовы поддержать развертывание программы по осуществлению общей инициативы в области безопасности в Киргизии, направив своих собственных опытных полицейских работников", — сказал Гюль. По его словам, турецкие полицейские могут посодействовать нормализации обстановки в республике, которая оставляет желать лучшего уже более полугода.

На первый взгляд, все выглядит как обычная миротворческая инициатива. Но если присмотреться поближе — в словах Гюля можно углядеть большую геополитику. В последнее время Турция вела себя активно на многих направлениях. В первую очередь, в бывших тюркоязычных республиках СССР.

Минувшей осенью в Стамбуле прошла встреча президентов Турции, Азербайджана, Казахстана, Киргизии и Туркмении. По ее итогам было принято решение о создании новой международной организации — Совета сотрудничества тюркоязычных стран. Секретариат данной организации располагается в Стамбуле, а возглавляет новый орган бывший посол Турции в России Халил Акынчи. Официальный язык у Совета один — турецкий.

Формально организация призвана укреплять политическое, экономическое и культурное сотрудничество между тюркоязычными странами и народами. Однако кто в этой организации собирается играть первую скрипку — ответ очевиден. И инициативу Гюля послать турецких полицейских в Киргизию вполне можно рассматривать как помощь братскому, близкому по языку киргизскому народу.

В последнее время турецкая внешняя политика отличается заметной активностью. У Турции давно уже установились особые отношения с Азербайджаном, она всячески поддерживает последний в вопросе о статусе Нагорного Карабаха. Особый интерес для России имеет то, что турки задействованы в конкурирующих между собой газотранспортных проектах — "Южный поток" и "Набукко". В общем, Турция превратилась в важного игрока на мировом энергетическом рынке, хотя больших собственных запасов нефти и газа у нее нет.

Фото: AP

Турецкие власти (вместе с Бразилией) весной предложили компромиссный вариант решения проблемы ядерной программы Ирана, предполагающий обмен низкообогащенного урана, произведенного иранцами, на высокообогащенный российский и французский. Последний может использоваться на иранской АЭС в Бушере, но в качестве компонентов для ядерного оружия не годится. Казалось бы, турецкие власти могли праздновать крупную дипломатическую победу. Не вышло: Совбез ООН в июне ввел новые санкции против Ирана.

Читайте также: Турция наступает по всем "фронтам"?

Турция решила активно вмешаться и в палестино-израильский конфликт. В мае по инициативе ее руководства специально созданная "Флотилия свободы" пыталась прорвать израильскую блокаду сектора Газа. Итог печален — девять пропалестинских активистов тогда погибли в стычке с израильским спецназом. Можно также вспомнить попытку решить застарелый спор с Арменией, решить вопрос о вступлении Турции в ЕС.

В общем, турецкая дипломатия трудится в поте лица. И теперь ее взоры обратились к Средней Азии (в данном случае — к Киргизии). Какие цели преследует Турция, развивая подобную активность? Об этом в интервью "Правде.Ру" рассуждает эксперт Института стратегических оценок и анализа Сергей Демиденко.

— Чем объясняется такая внешнеполитическая активность Турции?

— Следует отметить, что Турция в последние десять лет стала претендовать на большее, чем просто статус региональной державы. Конечно, о глобальном статусе говорить рано, но о каком-то промежуточном между региональным и субконтинентальным — вполне. Турция старается всячески использовать свое выгодное стратегическое положение, играя роль моста между Европой и Азией.

Географический охват турецких интересов огромен. Это и Центральная Азия, о которой применительно к Киргизии говорил президент Гюль. Безусловно, речь идет о Кавказе и Ближнем Востоке, с которыми Турция соседствует. Турки хотят переориентировать на себя все энергетические потоки (прежде всего, газовые), которые идут из Азии в Европу. Сегодня турецкое руководство старается играть роль посредника в переговорах между иранцами и Западом. Они все заметнее в дискуссии по поводу отношений Палестины и Израиля.

Но в Центральной Азии турки еще не столь активны, закрепиться в этом регионе им пока что не хватает сил. И вряд ли инициатива Гюля по направлению турецких полицейских в Киргизию будет реализована на практике.

— Недавно была создана специальная организация тюркоязычных стран. Неужели в Турции популярна идея Великого Турана от Стамбула до Сибири?

— Подобная идея действительно обсуждается в некоторых влиятельных политических кругах страны. Идеологию пантюркизма никто не отменял. Однако в официальной турецкой доктрине об этом не говорится ни слова. Наоборот, прослеживается стремление к мирному урегулированию споров со всеми соседями.

Фото: AP

Надо сказать, что кое-что туркам сделать удалось. Так, отношения с Ираном, бывшие долгое время не самыми лучшими, сегодня нормальные. Того же самого Турция старается сегодня достичь и с Ираком.

Куда более трудные вопросы — нормализация отношений с Арменией (и споры вокруг признания геноцида армян в Османской империи) и греческим Кипром (ввиду того, что Турция против воли греков-киприотов признала Турецкую республику Северного Кипра и фактически оккупировала север острова). Однако даже в этих чувствительных вопросах Турция вроде бы настроена на диалог.

— Связана ли турецкая активность с желанием показать свою значимость Евросоюзу, в двери которого страна безуспешно стучится почти 30 лет?

Конечно, стремление приобрести геополитические очки в глазах европейцев есть. Но власти Турции отчетливо понимают, что членство в ЕС их стране в обозримом будущем не светит. Другое дело, что сотрудничество с Евросоюзом будет развиваться, ибо оно выгодно обеим сторонам. Турция для Европы — рынок сбыта товаров, источник дешевой рабочей силы и энергетический коридор. А ЕС для турок — поставщик высоких технологий и инвестиций в их экономику.

Сегодня Турция проводит многовекторную политику. И стараясь закрепиться в Азии, про Европу она тоже не забывает. А во внутренней турецкой политике о значимости отношений с ЕС говорят даже больше, чем об азиатском направлении.

Читайте самое интересное в рубрике "Мир"