Записки из мёртвого дома

Император Нерон очень любил петь. Прикончит, бывало, какое-нибудь очередное неугодное лицо, и тут же бегом на арену, да и давай петь. Стресс, значит, снимает. А Император Александр III Миротворец очень любил рыбалку. А где же ещё ему можно было спрятаться от навязчивых придворных, расслабиться в благословенной тиши и подумать о государственных делах. Недаром однажды все газеты мира обошёл его афоризм: "Европа может подождать, пока русский царь удит рыбу". Постоянный стресс, который испытывают люди, замешанные в публичных делах государственного масштаба, вынуждают их искать места для уединения, дабы отвлечься от забот насущных и предаться любимому занятию. Одним из таких мест является... тюрьма.
Видимо атмосфера тюремной камеры особым образом сказывается на образе мыслей и психике человека, сподвигая его на подвиги на литературном поприще. Уж кто только не писал в тюрьме мемуаров! Литераторы и художники, политики самого высокого уровня и обыкновенные преступники, те, кто с трудом вообще мог вспомнить когда в последний раз держал в руках книгу — всех обуревала страсть к эпистолярному жанру.

Как-то в Сибири произошло преступление: была убита и изнасилована 8-летняя девочка. Злодея задержали и посадили в тюрьму, где он является едва ли не одним из самых дисциплинированных сидельцев и скрашивает время тем, что... пишет мемуары. идавшим виды операм и следователям, мягко говоря, становится не по себе при чтении его исповедей. Маньяк-убийца в подробностях, смакуя, описывает совершенные им злодейства. Он признался уже в 18 изнасилованиях и убийствах. Пишет, как колесил по округе в поисках подходящих девочек-малолеток. Иногда пешком делал крюк километров в десять. Найдя подходящую "партию", душил ее руками, либо проволокой, короче, чем подвернется. Насиловал, когда у жертвы начиналась агония. Во время последних конвульсий, когда ребенок бился в предсмертных муках, маньяк испытывал оргазм.

Или же взять более известного заключенного — Салмана Радуева. Сидел он, как вы помните, в тюрьме особо строго режима "Белый лебедь". Содержался он там в помещении площадью три квадратных метра, устроенном по принципу камеры в камере, из которого выводят только в наручниках и в весьма своеобразной позе. Но оказывается, в тюрьме этот террорист, чье имя связывают с кровавыми событиями в Первомайском и Кизляре, чувствует себя гораздо спокойнее, чем на воле, в Чечне, где его взрывали почти каждые три месяца. Утверждает, что "Белый лебедь" - лучшая из российских тюрем, в которой ему приходилось сидеть за последние два с лишним года. И настолько комфортно он там себя чувствовал, что начал писать книгу. Видимо там, в трагическом одиночестве он наконец осознал, что у него есть много времени, чтобы осмыслить свою бурную жизнь. Жаль, не дописал.

Но да это всё лишь жалкие потуги малограмотных и мало кому известных людей скрасить томительные месяцы отсидки. Гораздо интереснее другая тенденция. Оказывается, сидя в тюрьме можно не только предаться воспоминаниям или теоретическим измышлениям, но и неплохо заработать на этом.

Так, например, и сделал брат знаменитого наркобарона Пабло Эскобара — Роберто. Сидя в тюрьме он выпустил книгу "Мой брат Пабло", в которой описал отношения главы медельинского картеля с несколькими президентами, а также множество удивительных изобретений "Патрона". Оказывается, он и селения на колесах строил, и подводные лодки приспосабливал к нуждам наркоторговли, и 727 самолетов у американцев купил для переправки кокаина в США. "Изобретательность моего брата не знала границ, — пишет восхищенный Роберто Эскобар. — Он построил домики на колесах, нанял людей жить в них, и разместил эту деревню на посадочной полосе, куда садились самолеты прилетающие за кокаином. Самолет прилетел, потом улетел, — домики привозят и ставят обратно". Каждый рейс таких самолетов приносил американским наркоманам 15 тыс. кг кокаина и $250 млн Эскобару. Какую сумму Роберто получил за свои труды история умалчивает, но да это не столь существенно. Книга пришлась явно ко двору и, думается, потуги Роберто оказались хорошо оплачены.

Очень любили трудиться в тюрьме и революционеры. Особенной плодовитостью и находчивостью в этом отношении отличались представители левого движения. Чего стоит один только пример вождя мирового пролетариата В.И Ленина. Но да Ленину, в принципе, было всё равно где писать, а вот его последователи с гораздо большим толком использовали опыт литературной деятельности в тюрьме. Один из активистов немецкого подпольного движения RAF ("Фракции Красной Армии") Андреас Баадер сидя в тюрьме, под видом тяги к творчеству готовился к побегу. Его часто конвоировали в библиотеку, где он "работал над книгой о проблемах трудных подростков". С заключенного снимали наручники и он получал полную свободу действий. И в один из дней намеченный план осуществился. Две девушки, ждавшие за дверью, когда освободится читальный зал, впустили туда клоуна с зеленым лицом и двумя пистолетами. Клоун стрелял с двух рук и ранил библиотекаря, один пистолет был газовый, второй — боевой. Две "читательницы" палили газом в лицо охране и уложили её на пол. Последнейпоявилась боевая подруга Андреса Гудрун в рыжем парике и с карабином. Охрана стреляла с пола вслепую — пули попали в ящики картотеки. Нападавшие же вместе освобождённым другом и соратником скрылись.

Впрочем, и у нас так называемые политзаключенные любили пописать себе в удовольствие. Одним из первых известных политзаключённыхпостсоветского времени стал Анатолий Лукьянов. Сидя в "Матросской тишине" он открыл в себе дар поэта и выпустил книгу "Стихи из тюрьмы". О литературной ценности этого опуса лучше умолчать. Как сказал когда-то Александр Сергеевич Пушкин, "поэзия должна быть немного глуповата", имея в виду того, что она должна быть доступна читательскому восприятию. Бывший председатель Верховного Совета Анатолий Лукьянов, возможно и сам того не подозревая, последовал совету классика, правда, восприняв его уж слишком буквально. Поэт Александр Еременко так отозвался о книге Лукьянова "Стихи из тюрьмы": "В целом это книга лирики. Есть там поэма. Убожество страшенное! Написано на уровне десятиклассника, знающего литературу по хрестоматии и умеющего складно составлять слова, правильно размышляя о чем-нибудь. Короче, версификаторство".

Но да не будем строго судить Анатолия Ивановича. Кто из нас не писал стихов в минуты душевного расстройства? Правда, вряд ли кто-либо озадачивался их выпускать, но да это опять же мелочи.

Пожалуй же самым известным тюремным литератором современности стал Эдуард Лимонов, урождённый Савенко. За тот срок, который он провёл в тюремной камере, Лимонов успел написать не только десятки статей, которые передавал на волю, но и книгу мемуаров "Моя политическая биография". Правда, будучи прекрасным публицистом и вообще, человеком, явно не обделённым талантом, Лимонов-Савенко является столь же посредственным писателем. Единственный роман, благодаря которому он и стал известен широкому читателю, и тот, в воё время выделился лишь своей необычностью и неприкрытой пошлостью. Чтобы русский литератор на помойке сношался с негром, да ещё и ублажал его оральным сексом, такого тогда ещё не знали. Так что изрядная плодовитость старого дон-жуана была, скорее всего, не чем иным как способом развеять скуку. Впрочем, скука развеялась самым благоприятным образом. Санкт-Петербургское издательство "Амфора" приобрело право на издание этой книги в пакете с правом на переиздание романов Лимонова "Палач", "Дневник неудачника" и трехтомника рассказов и нового сборника статей "Другая Россия". За мемуары арестованный писатель получил гонорар приблизительно в 3 тыс. долл. Не бог весть какая сумма для Лимонова, который в другое, более благоприятное время, гораздо выгоднее устраивал свои дела. Например, за предыдущую книгу мемуаров "Книга мертвых" Лимонов получил от Санкт-Петербургского же издательства "Лимбус-пресс" 10 тыс. долл.

Соратники Лимонова по партии также старались не отстать от своего вождя. Фактически второе лицо в НБП Владимир Линдерман (Абель), будучи помещен в "Лефотово" буквально сразу же воспылал страстью к литературе. Как признавался сам Абель, "вместо серьезной отсидки получилась творческая командировка. "Лефортово" - это такая тюрьма, что и за неполных три недели успеваешь проникнуться гордым сознанием узника Государства Российского. И уже не просто пишешь, а пророчествуешь". И стихи, которые он написал, тоже, видимо являются не чем иным, как пророчеством узника... " Награда мне будет в мире ином, другая Россия — мой истинный дом. Её нет на карте, но мне наплевать. Я хату покинул, ушёл воевать. Не за Родину-мать, но за Родину-дочь — светлее чем Солнце, безумней чем ночь...". После прочтения остаётся лишь недоумение, которое можно объяснить лишь гениальностью и величием автора, поставившего Родину в ранг своей дочери.

Вряд ли награда т-ща Линдермана будет выражаться в денежном эквиваленте. Впрочем, настоящему революционеру деньги ник чему, ему нужно нечто более абстрактное. Но зато опыт вышеперечисленных персонажей показывает, что любая тюрьма благотворно влияет на узников, заставляю задуматься о своих деяниях и, возможно, пересмотреть мировоззрение и даже заработать на этом.

В Европе и Соединенных Штатах за мемуары политиков, крупных бизнесменов, актеров платят гонорары в сотни тысяч, а иногда и миллионы долларов. Но большинство авторов берутся за перо находясь уже далеко от дел, поскольку в обычном рабочем графике времени на литературные изыски, как правило, просто не остаётся. Так что человек, на взлёте своей карьеры оказавшись в тюрьме, может опередить время, изложив на бумаге все свои мысли и чаяния.

На данный момент в заключении находится российский олигарх Михаил Ходорковский. Можно ли ожидать, что у этого талантливого бизнесмена вдруг проявятся ещё и литературные способности? Возможно... но здесь всё зависит от правоохранительных органов: смогут они предоставить возможность Михаилу Ходорковскому заняться литературой — мы вправе ожидать появления в будущем книги о тайнах застенков "Матросской тишины" и подноготной российского бизнеса и политики; не смогут — вряд ли Михаил Борисович захочет вспоминать о пережитых неприятных минутах, часах, днях...