ВОДНЫЕ ВИДЫ. ЧЕМПИОНАТ МИРА. Евгений Коротышкин: "До жути боялся фальстарта"

Российским журналистам, ожидавшим в микст-зоне главного возмутителя спокойствия в заплыве баттерфляем, Коротышкин откровенно обрадовался:

- Не поможете расстегнуть комбинезон? Сам не дотягиваюсь.

После того как молния на спине была благополучно расстегнута, а плотная эластичная ткань стянута с плеч, Евгений с наслаждением вздохнул:

- Я, конечно, жутко волновался. Еще со вчерашнего дня. Для меня это — первый чемпионат мира, поэтому ни на какие медали не рассчитывал. Тем более не мог предположить, что уже на первой дистанции все сложится настолько хорошо. Мне понравилось.

- Вам когда-нибудь доводилось выходить на старт в столь представительной компании?

- Кое с кем плавал на коммерческих соревнованиях, на прошлогоднем чемпионате Европы, но там я в большинстве случаев даже не попадал в финал. Более того, считал это вполне нормальным.

- А что изменилось сейчас?

- Настрой на выступления. Я, наконец, поверил, что все соперники, даже самые сильные — живые люди, с которыми можно бороться. Совсем недавно был искренне убежден, что все они — какие-то загадочные биологические машины, состязаться с которыми по-настоящему у меня никогда не появится ни единого шанса.

- Кто сыграл в этом настрое наибольшую роль — ваш тренер, вы сами или ваши родители?

- Все. И папа и мама сами плавали баттерфляем. Даже познакомились в бассейне. Мама (ее девичья фамилия Шубина) в 70-х выступала за сборную, участвовала в чемпионате Европы. Поэтому невероятно радовалась, когда стало известно, что я отобрался на чемпионат мира. Самой ей не доводилось. Первый мой тренер именно она — Людмила Коротышкина. Но в какой-то момент мы стали сильно конфликтовать на почве тренировок, и она передала меня Владимиру Ермакову.

А переломный момент в сознании наступил этим летом, когда Дмитрий Коморников установил мировой рекорд на турнире Mare Nostrum. Мы с Димой дружим, вместе прошли уже несколько тренировочных сборов. Много разговаривали — о карьере пловца в целом, об успехе... И вдруг он устанавливает мировой рекорд. Не представляете, до какой степени это меня встряхнуло. Ведь когда рекорды бьет такой пловец, как Александр Попов, их воспринимаешь несколько абстрактно. Как что-то совсем нереальное. Я бы сказал, духовное, из области высокого искусства. А вот когда то же самое делает ровесник, появляется жгучее желание доказать, что ты и сам чего-то стоишь.

- О чем вы думали перед финалом?

- До жути боялся фальстарта. Так страшно мне не было никогда в жизни. Вспомнил почему-то, как мечтал поучаствовать в московском чемпионате мира в 25-метровом бассейне год назад — даже норматив выполнил — но меня не взяли в команду. Мне тогда было очень обидно. Казалось, что способен побороться не только за место в финале, но и за медали. Видимо, тренеры посчитали, что я слишком молодой, — и побоялись, не стали рисковать.

- Какую-то задачу на финал вам ставили?

- На 50 метров никто никаких задач не ставит. Все говорят, что это — лотерея. Может быть, даже в большем смысле, чем 50 метров вольным стилем.

- Какую дистанцию вы считали для себя основной до того, как выиграли бронзу в спринте?

- Стометровку, конечно. И продолжаю считать. 50 метров вообще никогда не воспринимал, как серьезный старт. Так, развлечение...

Источник:
"Спорт-Экспресс"