Проблема наркомании остро стоит в России с 1990-х годов. Страдает от этой болезни, как правило, молодежь. Кто должен рассказывать подросткам о вреде курения и употребления наркотических средств? Об этом в интервью Pravda. Ru рассказал доктор медицинских наук, заместитель Центра психиатрии и наркологии им. Сербского Александр Козлов.
— Как школьникам рассказать о том, что курить и употреблять наркотики вредно? Сейчас детям об этом говорят учителя, которые никогда сами не пробовали и ничего об этом не знают. Как объяснять детям, что делать надо, а чего не надо?
— Год назад министерством здравоохранения был подготовлен приказ, зарегистрированный в минюсте, направленный на профилактику наркомании в образовательной среде.
К сожалению, этот приказ, благодаря министру здравоохранения Веронике Игоревне Скворцовой, был подписан только в 2014 году, хотя актуальность всего этого процесса назрела лет 20 назад.
Что говорить в данной ситуации о школах? Конечно, помимо этого приказа должна вестись огромная профилактическая работа.
- Начиная с начальных классов?
— Начиная с рождения ребенка. Необходимо профилактировать в:
И особенно начинать делать большой акцент на период полового созревания, так называемый пубертатный период, с 13-летнего возраста. Выдвигаются предложения, что необходимо создавать модули по образованию школьных врачей.
Школьные врачи должны знать, какую проводить профилактическую работу со школьниками, и в том числе со студентами. Также необходимы образовательные модули для:
Сейчас в образовательных программах есть такие моменты, как психологическое, социальное тестирование.
— Работа психологов и педагогов должна быть со всеми подряд? Или лучше отбирать каких-то детей, которым это нужно? И как их отбирать?
— Только лабораторный инструмент в ходе медицинского осмотра ребенка или подростка может точно указать на то, есть ли факт употребления наркотиков или нет.
В американских школах, например, 30 процентов школьников ежегодно или периодически отправляют на медосмотры, включающие в себя химико-токсикологическое лабораторное исследование мочи.
Она более долго удерживает метаболиты и продукты распада наркотиков. Эта профилактическая мера — самая, на мой взгляд, правильная.
— В России тоже велись большие споры о том, надо ли наших школьников тестировать. Специалисты говорят, что родители иногда сами скрывают факт того, что дети употребляют наркотики, поэтому с тестированием не все так просто.
— Конечно, должна вестись разъяснительная работа, помимо издания приказов, которая дает возможность реально определить количество потребителей в школах. Необходимы:
Из своей практики могу сказать, что не всегда родители могут даже определить эпизодическое употребление наркотических средств у подростков. У меня знакомая, одна из лучших врачей акушеров-гинекологов, четыре года не знала, что ребенок-подросток употребляет героин. Поэтому должны быть помощники.
Другой вопрос, какая методология должна быть. Что делать при выявлении психологу, учителю, директору школы? Каким образом сообщить, чтобы это было анонимно? Какую работу потом проводить? Такие документы, инструктивно-методологические рекомендации надо разрабатывать.
— Они не разработаны? Это пока только разговоры?
— Конечно. Когда с 1991 года начался рост наркомании, встал вопрос, а как выявлять наркоманов? К примеру, Онищенко знал, когда возглавлял свое ведомство, сколько ВИЧ-инфицированных в России, потому что в рамках ОМС любой поступающий на госпитализацию не будет госпитализирован, пока с его добровольного согласия не возьмут кровь на:
Это же не нарушение прав человека. А почему на наркотики брать нельзя? Это тоже здоровье.
— Может, не берут, потому что тест на наркотики более дорогой?
— Нет, он не дорогой, он дешевле, чем на ВИЧ. При этом наркомания — это угроза национальной безопасности.
— Вы говорите, что должны быть образовательные модули, система профилактики, объяснения. Но люди все разные. Для разных людей (как взрослых, так и подростков) нужна какая-то своя аргументация, или это все равно единый процесс объяснения?
— Это индивидуальный процесс объяснения. Для этого есть школьный психолог.
Для того, чтобы быть школьным психологом, конечно, необходим профессиональный модуль по наркомании и наркологии, чтобы он понимал, чтобы получил сертификат или прослушал 72-часовой курс, который не требует специального какого-то образовательного диплома.
Но психологу будет легче работать, если мы из тысячи школьников вычленим 5-7 человек, и он целенаправленно будет работать не со всей школой, а с этими 3-4 подростками.
— У нас был несколько лет назад в гостях Евгений Алексеевич Брюн, главный нарколог России, и он сказал, что все-таки не все становятся наркоманами. Кто-то может употреблять и не стать наркоманом, а кому-то достаточно понюхать, и он становится наркоманом. Вы согласны с этим?
— Есть набор факторов, их 10 или 12, которые говорят о том, что если ребенок или подросток попробует наркотик, то есть большая вероятность, что он, единожды попробовав, станет наркоманом. Фактор этот бывает психологический, медицинский, социальный.
Первое, врач-психиатр начинает сбор анамнеза. Спрашивает, начиная с наследственности:
Потом, протекающий паталогический пубертатный период — с нарушением гормонов или без нарушения. Когда мы собираем анамнез, мы видим, что этот человек с особенностями, если их двенадцать или шестнадцать. Тогда это будет тяжелая наркомания.
— Сейчас существует комплексный подход к проблеме детской наркомании? Есть хотя бы наработки для того, чтобы объединить ваши усилия вместе с МВД, какими-то другими структурами?
— Сейчас очень много межведомственных групп, ведется большая работа. И, наверное, благодаря Государственному наркотическому комитету разрабатывается недавнее постановление Московской области.
Я недавно был в одном из синодальных отделов, в одном из храмов на Басманной. У них целый комплекс в синодальном отделе по проблемам профилактики и реабилитации. Они понимают, что это проблема:
Обращаются к нам в министерство, спрашивают, как православным батюшкам работать в сфере профилактики и реабилитации, и заказывают у нас методические рекомендации.
Читайте также: