Геннадий Гудков: росийское общество подавляет бюрократический аппарат, а не спецслужбы

Все больше людей в погонах приходит в разные ветви власти. Вот и мой собеседник, ГУДКОВ Геннадий Владимирович, бывший сотрудник КГБ, офицер запаса в настоящее время является представителем законодательной власти РФ.

Как оценивает прошлое и настоящее положение нашей страны, что надо предпринять, чтобы Россия по-настоящему стала великой державой и какие обстоятельства мешают этому – с этими вопросами я и обратился к депутату Государственной Думы.

- Геннадий Владимирович, в застойные годы Вы работали в Управлении КГБ по Москве и Московской области. Диссиденты называли ваше место работы «Гестапо» из-за того, что, по их мнению, чуть ли не каждый третий человек в стране находился «под колпаком». Насколько современное гражданское общество России свободно по сравнению с обществом того времени?

- На мой взгляд, здесь спутаны две службы КГБ. Мое подразделение работало по резидентуре стран НАТО, лично я работал по Германии и Австрии. А что же касается упомянутого вами «Гестапо», то подобное тайной полиции 3-го Рейха у нас имело место только в 30-е годы. Но при этом надо четко понимать, что безопасность - это инструмент политики и не более того. В 1937 году НКВД превратилось в карающий орган отнюдь не по своей воле, а по велению высших политических кругов государства. И надо совершенно четко заявить, что органы госбезопасности нашей страны, начиная с 60-х годов, функций «Гестапо» не выполняли, а высказывания диссидентствующей интеллигенции, которые имели место быть, я считаю не вполне корректными.

Что же касается свободы в СССР, а теперь в России, то лично я считаю, что главная беда общества – это не органы безопасности страны, а его менталитет, который позволяет из людей вить веревки, делать общество покорным. Я бы не стал заявлять, что российское общество сегодня свободно, его подавляет огромный бюрократический аппарат, а не спецслужбы страны.

- По вашему мнению, демократические лозунги, провозглашенные после 1991 года, были правильными, но воспользовались ими люди, которым было наплевать на народ, на свою страну, главным для них было обогатиться за счет приватизации государственной собственности?

- Правильно было сказано кем-то из классиков, что замечательными идеями предшественниками пользуются подлецы и подонки, такое часто происходит и в мировой практике. Самые благородные идеи христианства, такие, как терпимость, братство, любовь к ближнему, были использованы для инквизиции и крестовых походов против тех, кто придерживался другой веры.

Идея социализма – это также прекрасная идея социального равенства и справедливости. Однако она была использована людьми, подобными Сталину, психически больному человеку (он был параноиком), для создания чудовищной искаженной системы управления государством.

И идеи демократии, что носились в воздухе в конце 80-х годов в СССР, а после 1991 года в России, были страшно извращены на практике. В результате более шустрые и бессовестные деятели набили себе карманы за счет обнищания большей части населения страны, развалив государственный механизм управления страной. В мутной воде всегда можно поймать крупную рыбу, и она тем крупнее, чем более мутная вода.

- А народ в это время освободился от прослушивания и жесткого контроля за его деятельностью?

- Это никогда не было проблемой народа, населяющего СССР. Законопослушный народ демократической Германии (ФРГ) по сравнению с населением Советского Союза был прослушиваемым на несколько порядков больше. Его прослушивали не только свои спецслужбы, но и английские, и французские, и американские, и никаких проблем у немцев не было. В СССР доля прослушивания населения была мизерной, о ней было больше разговоров. И когда простые люди, как, например, моя знакомая учительница, говорят, что во время разговора по телефону раздается в трубке щелчок и это означает, что их прослушивают, то я считаю, что здесь срабатывают стереоптипы.

Когда, в свое время, мы ставили «точки» на прослушивание, то их было всего 5-6 на отдел или службу (100 оперов) и только в столичных городах, а в московской области не было ни одной «точки». Проблема с прослушиванием была искусственно гипертрофирована. Да, был узкий круг диссидентов, которых держали на контроле. Прослушивались шпионские резидентуры, так будет всегда, это мировая практика. Да, агентурный аппарат работал, в том числе и по 5-ой так называемой «идеологической» линии. После развала СССР развалили и эту линию, а инструмент, извините, был заточен не только на диссидентов, но и на националистических экстремистов и на разные изуверские секты и на террористов. Не стало этой службы, и начался хаос в стране, устраиваются погромы на рынках, многие люди, попавшие в секту сатанистов, кончают жизнь самоубийством, - много всякого негативного происходит в стране. Мы очень похожи на средневековых лионских ткачей, которые защищали свои права, круша новые станки. Мы взяли и разломали инструмент государственной защиты и остались ни с чем.

- Ориентировка на прослушивание кого-либо из диссидентов шла через агентурный аппарат?

- Да, подавляющая информация шла через агентурный аппарат. Нередко случались курьезы. Когда я проходил стажировку контрразведчика в 5-ой службе КГБ, то видел рапорта, в которых говорилось о необходимости отключить телефон объекту слежки, чтобы осложнить его работу. И даже это было практически невозможно сделать. Начальник телефонного узла мог отключить телефон только на две недели, ну максимум на месяц под предлогом того, что перерублен кабель или каких-то других технических неполадок. Но через месяц телефон заново включали.

В ФРГ, по моей информации, прослушивалось 15-20% от численности их населения, в СССР – 0,1-0,2%. Вот такая большая разница.

- После развала СССР наметился рост терроризма в России. По вашему мнению, этому росту чумы 20-го века содействовал развал государства и спецслужб, в чем есть и вина диссидентских настроений? И могло ли 10 лет назад наше общество предположить, каких масштабов достигнет терроризм?

- Я думаю, что многие не понимали, к чему мы придем, развалив великую державу. И многие журналисты, с середины 80-ых годов выступающие за свободу слова и демократию, не могли предположить, чем для них закончатся эти выступления. Нет Владислава Листьева, нет Дмитрия Холодова, этот ряд можно продолжать. Они в какой-то степени поплатились за необдуманную политику временщиков, которые пришли к власти, развалив Союз.

Демократия - это форма власти, которая не означает отсутствие системы контроля за определенными процессами в стране. И те, кто разваливал систему государственной безопасности, делали это умышленно, и у них был далеко идущий план действий. Подавляющее же большинство не понимало, что оно делает и чем это для него обернется. Парадоксально, что мы сами себе враги. Ведь ни один народ своей собственной стране не нанес столько ущерба, сколько нанесли его мы, уничтожив свою державу.

- А, по вашему мнению, после 1991-го года органы госбезопасности стали коррумпированными? Ведь при той вакханалии, которая творилась в России в последние 10 лет, они могли быть втянуты во все неблаговидные дела, как в политике, так и в экономике?

- До 1991-го года сотрудники органов госбезопасности СССР были, как белые вороны, неподкупными. Коррупция в стране была и раньше. Но у сотрудников КГБ и в мыслях не было получить от кого-то взятку - в этом и была наша сила. Мы не сдавали своих, не сдавали информацию, не было ее утечки. Были, конечно, отдельные личности, но их было мало, и они жестоко отвергались своими же коллегами. В настоящее время коррупция – самое страшное зло Российской Федерации. Все остальные негативные явления в нашей стране процветают благодаря ей. Она поражает и мораль, и нравственность, и политическое управление страной. Преступность становится нормой.

К сожалению, коррупция проникла и в органы госбезопасности, однако по сравнению с другими правоохранительными органами и рядом других ведомств она значительно меньше.

Сегодня, на мой взгляд, особенно коррумпировано Министерство внутренних дел. Коррупция проникла и в суды, таможню, она разъедает ФАПСИ и даже Управление охраны Президента.

Причин для появления этой болезни нашего общества множество. Основная – экономического свойства. Но не только это, я знаю многих честных сотрудников силовых ведомств, которые хотели бы доложить о нарушениях. Но они сомневаются в честности своих начальников, и у них просто опускаются руки. А когда они видят, что кругом воруют, а им на их жалкие оклады невозможно прокормить детей, то они задумываются над тем, а надо ли оставаться в такой ситуации честным. Установка общей коррумпированности государства толкает людей на многие неправовые действия. Самое страшное, что это становится массовым психозом. Каждый человек думает, если все воруют и наверху тоже, то он чем хуже?

- Значит, и ряд нераскрытых заказных убийств, и поддержка террористов в Чечне тоже связано с коррупцией?

- Я в Чечне не был, но мои друзья, сотрудники ФСБ, рассказывали, что у ребят, воющих там, есть «пятый» тост. И он звучит так: «За то, чтобы от своих не погибнуть». Это о чем-то говорит.

В Чечне всегда существовала проблема коррупции в силовых структурах, она существует и по сей день.

Еще один аспект этой проблемы - продажность тех, кто наживается на этой войне, особенно тех, кто ее обеспечивает. Да, террористы и их хозяева – изуверы, так их воспринимает любой нормальный человек, но самое страшное при коррупции то, что у человека полностью разъедаются морально нравственные устои, и он готов на все. За деньги такой человек может сдать любую информацию, а то, что потом за этим последует убийство детей, взятие в заложники больницы с беременными женщинами и т.д., ему неважно.

Коррупция уничтожает человека, как личность, и из него за деньги или чины можно лепить что угодно, он теперь полностью твой, только плати ему. Люди с огромными капиталами размывают среду государства, а те, кто у власти реально создают новую систему, при которой без взятки не решается не один вопрос.

- Вы хотите сказать, в могуществе олигархов, к примеру, Гусинского, Березовского, повинны те, кто был у власти в России с 1991г.?

- Да, они специально создавали систему селекции, когда обогатиться можно было только, когда имеешь покровителя во власти. Система подлецов, взяточников и коррупционеров особенно была сильна в 90-ых годах. И те, кто ее под себя создал, полностью ее оправдали, получив огромный доход.

- Как Вы считаете, в то время вражда между руководителем Службы безопасности президента А.В.Коржаковым и названными выше олигархами, не что иное, как клановая борьба за дележку государственной собственности?

- Александр Васильевич был прекрасным начальником охраны Ельцина, но как только он стал заниматься оперативной и частично политической деятельностью, его в какой-то степени коррупция коснулась. Лично я думаю, что в незначительной доле. Из его положения извлекали выгоду для себя многие его подчиненные разных уровней. Скандалов вокруг службы безопасности президента Ельцина, связанных с коррупцией, было много, особенно по ряду сотрудников, пришедших в СБП из МВД. Многие люди на имени Коржакова делали, по тем временам, огромные деньги, в этом у меня нет никакого сомнения.

- Вы, как депутат Государственной думы, что считаете необходимым сделать, чтобы остановить коррупцию, особенно в силовых структурах и в частности органах безопасности?

- Первое, необходимо выбить у чиновников рычаги влияния на бизнес, для этого надо принять ряд дебюрократических законов, частично они уже есть, но они очень робкие и это полумеры, тем не менее, необходимо, чтобы осознание этого процесса в обществе появилось.

Должна быть проведена судебная реформа, необходимо поставить суд под контроль, чтобы не было взяточничества, особенно когда рассматриваются хозяйственные споры.

Четко должны быть прописаны правила контролирующих органов, они не должны иметь большого количества проверяющих, поскольку на запретах и проверках, связанных с ними, всегда делаются большие деньги. Это, во-вторых. В третьих, нужна открытость тендеров и больше гласности, чтобы нельзя было брать взятки.

В-четвертых, сократить нынешний гигантский аппарат чиновников.

В-пятых, нельзя продолжать платить столь низкие зарплаты сотрудникам правоохранительных органов, силовых и властных структур. Надо их сократить, а оставшимся повысить зарплаты до такого уровня, чтобы они дорожили своим местом работы. Государственные службы очень важны для страны. И если государство обеспечит своих служащих должным образом, то они будут держаться своих мест, добросовестно выполняя свою работу, и начнут сами изживать из своей среды взяточников. Взяточников не должно быть в государственном аппарате, президенту надо это четко знать. Я не знаком с Н. Аксененко, возможно, он умный транспортник, но если в Министерстве путей сообщения уже заведено 50-т уголовных дел, то напрашивается вопрос: «в данном случае, не гниет ли рыба с головы?» А что творилось в Министерстве внутренних дел и других ведомствах? Президент должен избавляться от руководителей структур, запятнавших себя, и ставших рассадником коррупции.

- То есть, если есть факты причастности силового министра к хищениям и к другим грязным делам, то его надо не пересаживать с кресла министра МВД в кресло секретаря Совбеза, а строго в рамках закона спросить с него?

- Конечно. Но даже не это главное. Сегодня наше общество вообще не имеет системы и рычагов контроля власти, что страшно само по себе. Идет перекос сил и прав в сторону исполнительной власти. В нашей стране бесправный парламент и другие законодательные собрания. И это необходимо незамедлительно менять. Когда появится механизм парламентского контроля и расследования, то только тогда будут преданы гласности эти и другие скандалы, связанные с коррупцией. Каким бы правильным не был президент, он не может один контролировать все силовые ведомства, да и прочие тоже. В западных странах в отличие от России все силовые ведомства находятся под контролем парламента. Если так будет и у нас, то нам удастся избежать 1937 года. А пока в стране чиновники не под контролем, коррупция будет расти.

- И бюджетные средства должны быть под контролем? Когда премьер выступает в Госдуме и говорит, что деньги бюджетникам в регионы ушли, а депутаты из этих регионов сообщают, что те их не получали, он разводит руками. Как это надо понимать?

- Я считаю, что и в этом вопросе должна быть ясность. Например, я против закрытого бюджета «силовых» ведомств, когда министр сам распределяет средства так, как считает нужным, а депутаты не могут повлиять на эту проблему. Можно пустить деньги, выделенные Министерству обороны, на строительство дома для военнослужащих, а можно на них же построить дом приемов, где высшие чины будут развлекаться, извините меня, с стриптизершами. Ведь при утверждении бюджета силовых ведомств депутатами голосуется общая цифра.

Я не призываю копаться в оперативных делах МВД или ФСБ или секретах ФАПСИ, но есть же и легальные сферы деятельности этих ведомств, с которыми должен быть знаком парламент. В стране проходят обыски, задержания, в результате подозреваемые по два месяца находятся в заключении. При предыдущем руководстве ГУВД Московской области превратилось в рассадник так называемых «заказных» мероприятий, на этот счет есть много фактов. К сожалению, нет рычагов общественного контроля.

- А что сейчас происходит в ВПК, не уходят ли наши последние разработки на Запад?

- К сожалению, уходят и очень активно. Хотя, слава богу, ВПК у нас пока не скуплен. Правда, сейчас не без участия Ильи Клебанова этот процесс пытаются запустить, поскольку он считает, что приток частного капитала в военно-промышленный комплекс может вытащить российскую оборонную промышленность на новые технические горизонты. Если верить статистике, 70% ВПК находится в тяжелом положении, выпускает второстепенную продукцию, с этим надо разбираться, но имеется 500 удачно работающих предприятий, которые, по-моему, должны оставаться в государственном секторе экономике.

Когда говорят, что страна не управляема, то я считаю, что это не так. Она управляема, но управляется в интересах крупного бюрократического аппарата, который подмял под себя все и пытается «ломать» даже Президента.

- Депутаты Государственный думы рассматривали закон, запрещающий рекламу террористов, при этом высказывались предложения запретить журналистам появляться в горячих точках. По вашему, это справедливо?

- Здесь речь идет о разном критерии ценностей. Одно дело – отношение к объективной журналистике и правильном освещении событий в горячих точках. Это хорошо. Но наряду с этим, некоторые журналисты в погоне за дешевой сенсацией выливают на экраны ТВ и на газетные полосы только грязь и чернуху, обвиняя во всем только нашу армию в ущерб престижу России на мировой арене. Вот с этим я не соглашусь. О том, как должна подаваться информация из горячих точек, сейчас демонстрируют США, проводя военную операцию в Афганистане. Они по своему телевидению не показывают трупы или разбитые кишлаки. Сверху была дана установка телеведущим, и они с ней согласились. Власти США и их журналисты в борьбе с террористами вместе и находятся на одних позициях в вопросах освещения этих событий.

Я согласен, что во время первой чеченской компании некоторые известные тележурналисты делали рекламу террористам. Да и сейчас наше ТВ слишком подробно рассказывает о способах преступлений, в том числе и киллеров. Во всем мире поняли, что наши ошибки не стоит им повторять.

- Возвращаясь к разговору о спецслужбах, хочу напомнить Вам, что в одном из номеров газеты «Версия» написано, как после публикации статьи «Вся президентская рать» и материала по подлодке «Курск» к ним в редакцию явились сотрудники ФСБ и забрали их компьютеры. В застойные годы для подобных действий КГБ нужен был ордер, заверенный в прокуратуре. И на установку прослушивающей спецтехники нужно было разрешение Генпрокуратуры СССР. В России сейчас этот закон не действует?

- В подобные действия правоохранительных структур я верю, на самом деле так оно и могло быть, хотя вряд ли это политическое решение.

- Такое возможно, потому что отсутствует закон об оперативной деятельности органов госбезопасности России?

- Нет, скорее всего, какие - то должностные лица чего-то испугались, и это была частная инициатива, нежели государственное решение. Видимо, это были чиновники из администрации президента или кто-то из руководства охраны Путина, испугавшиеся, что в «Версии» на них есть компромат. И эти люди могли договориться с сотрудниками ФСБ, чтобы те провели эту операцию. Я еще раз повторю, что это не политическое решение, а боязнь чиновника за свое кресло. Обладая властью и большими деньгами, такой чиновник может договориться с любой силовой структурой, чтобы та пошла на противоправные действия, вот вам и коррупция налицо.

- А сотрудников частных охранных предприятий можно использовать для выполнения подобных операций?

- Частные охранные предприятия заботятся о своем имидже, у них на учете и люди, и оружие, и техника, и они лишены гласных полномочий. В прошлом году они отметили свое десятилетие.

- Вы, Геннадий Владимирович, как я понял, верите в президента В. Путина и его команду?

- Дело не в Путине, как в президенте России, он – определенная фигура, олицетворяющая определенное внутреннее изменение общества. Конечно, он волевой, энергичный, молодой, у него много полезных идей направленных на восстановление России. Но у него есть серьезные противники, не говоря о Б. Березовском и других олигархах, которые вложили большие деньги в программу дискредитации окружения Путина, ранее работавших в КГБ. Противники нынешних преобразований – это достаточно серьезные люди, олигархические группировки, сколотившие огромные капиталы в мутной воде и не желающие с ними расставаться. Именно они и управляют СМИ, развернувшими антипутиновскую истерию, ведь независимых средств массовой информации у нас нет.

- А западные аналитические, политические и финансовые круги заинтересованы в этой истерии?

- А почему бы и нет? На западе, я думаю, никто не заинтересован видеть Россию мощной державой, а идеологические войны будут вечно.

Беседовал Илья Тарасов

ПРАВДА.Ру

http://www.gudkov.ru

Слово имеет депутат Госдумы Геннадий Гудков