Не крадите своих детей

Орловская область. Устав от хронического безденежья, молодая учительница решилась стать суррогатной матерью. Роды прошли успешно, заказчики щедро оплатили ее услуги, лишний раз напомнив, чтобы она не пыталась разыскивать дочь. Однако через несколько лет Ольга похитила девочку у родителей...

Исповедь Ольги

Жизнь в небольшом поселке далеко от областного центра перестала устраивать меня еще в школе. Поэтому старалась, занималась и смогла поступить и закончить педагогический вуз. С работой повезло: устроилась в школу учительницей начальных классов.

Случился у меня роман с коллегой. Оказалось, что жена его — сестра нашего директора. Осталась я без работы. Позвонила подруге в Москву, а она и говорит:

- Есть дело, очень выгодное. Ты только сразу не отказывайся. У мужа знакомые ищут суррогатную мать. Деньги предлагают хорошие, ты на них квартиру купить сможешь.

Думала я, думала и решилась. Приехала в Москву. Эта пара оказалась интеллигентными, вежливыми людьми. Единственное было у них условие: чтобы я не пыталась потом разыскивать ребенка. Поэтому они меня к себе домой не приводили, а поселили в гостинице. Через неделю положили меня в клинику, внесли эмбрион, понаблюдали немного и выписали.

Время шло. Постепенно я привязалась к малышу, которого вынашивала под своим сердцем. К концу беременности уже подумывала о том, чтобы бежать к маме и не отдавать своего ребенка...

Рожала в частной клинике, все прошло хорошо. Посмотрела я на дочку всего одну минуточку, но запомнилась она мне на всю жизнь... Перед выпиской пришел отец ребенка и расплатился наличными, напомнив еще раз, чтобы я не пыталась разыскивать дочь.

Вид денег ослепил меня, и я дала ему это обещание, но как же потом кляла себя за это! Сперва-то я радовалась. Сразу купила квартиру, мебель. А потом и работу нашла — опять в школе, но в другой. Год проработала, второй прошел. Смотрела я на детей, своих учеников, а сама все дочку вспоминала. Понемногу мысль о дочке превратилась в навязчивую идею. Собрала необходимые вещи, все остальное продала и уехала в Москву. Квартиру сняла удачно, рядом с тем районом, где дочка моя жила.

Прошло месяца полтора-два. Как-то раз появился отец моей девочки вместе с молодой женщиной. О чем-то они поговорили, а тут и жена выходит с ребенком. Я как увидела дочку, мне чуть плохо не сделалось. Родители уехали, а девочка с той женщиной осталась. Значит, это няня. Гулять они ходили в соседний парк, там еще несколько мам или нянечек с детьми гуляли. Надо, думаю, как-то мне в их компанию попасть.

Помог мне случай. Как-то возвращалась домой уже под вечер, смотрю: сидит девочка в песочнице и плачет, не знает, где ее дом. К нам подбежала заплаканная молодая женщина. Мы разговорились. Узнав, что я хочу няней работать, она очень обрадовалась. Мы все обговорили, и через день я стала няней. Гуляли мы с ней в том самом парке, познакомились с другими нянями и детьми. С замиранием сердца я все время смотрела на дочку, когда она рядом играла. Оказалось, ее назвали Надей.

Я начала готовиться. Собрала самое необходимое из вещей и отвезла на вокзал в камеру хранения. С собой всегда носила деньги и ждала случая. Как-то выдался у меня выходной. Возле парка я встретила мою дочку с няней. Няня, увидев меня, обрадовалась и стала просить, чтобы я немножко погуляла с Надей, так как ей нужно срочно отлучиться. Няня уже скрылась за поворотом, а я все стояла и соображала, что же мне делать. Какое-то оцепенение нашло. Надя потянула меня за рукав:

- Тетя, пойдем поиграем?

И тут я решилась. Сейчас или никогда! Спросила веселым голосом:

- Давай, Надюша, мы лучше с тобой на настоящей машине покатаемся. С ветерком! Хочешь?

Она согласилась. Я взяла ее на руки и быстро пошла на стоянку такси. Знали бы вы, какие чувства меня обуревали. Наконец-то я обнимаю свою родную дочь! Мне хотелось плакать, но я подавила в себе эти слезы, потому что в любой момент на меня могла начаться охота. И за что? За то, что я всего лишь хочу вернуть ребенка, которого родила! Я решила все сделать, чтобы мы были вместе, все преграды побороть. Я уже ничего не боялась и не испытывала угрызений совести.

Из предосторожности мы вышли из машины, не доезжая до вокзала.

- Понравилось кататься?

- Понравилось, еще хочу!

- А давай мы с тобой на поезде покатаемся? Ты на поезде каталась?

- Не каталась. Давай покатаемся на поезде! Поедем прямо сейчас?

Я заверила, что прямо сейчас. На вокзале купила билет, взяла вещи из камеры хранения, и мы сели в вагон. Наде поезд понравился, но к вечеру она стала все чаще спрашивать про маму. Пришлось придумать, что мама попросила меня отвезти ее к бабушке. У бабушки Надя никогда не была, поэтому немного отвлеклась.

Дома моя мама встретила нас очень тепло. Я сказала, что взяла девочку из детдома, поэтому она такая неуравновешенная, но скоро привыкнет и успокоится. Однако Надя все не привыкала. Мои попытки объяснить, что я и есть ее настоящая мама, ни к чему не привели, она не хотела в это верить, начинала проситься домой, и дело кончалось настоящей истерикой.

Недели через две у Надюши вдруг поднялась температура. Я сперва подумала, что это у нее нервное, но, когда это случилось опять и Надя пожаловалась на боли в боку, я решила отвезти ее к врачу.

Надю долго осматривали, сначала один врач, потом другой. Они сказали, что девочку надо серьезно обследовать. Меня они согласились положить вместе с Надей. Выяснилось, что нужны документы на ребенка, но я отговорилась тем, что в спешке забыла их дома. В виде исключения нам разрешили остаться. Обследовали ее дня три, но мне о результатах ничего не говорили. Наконец меня вызвал главврач:

- Почему у вашего ребенка нет медицинской карты?

- Я недавно взяла девочку из приюта. Карту мне не выдали, а я забыла спросить, было столько хлопот...

- Так вы ничего не знаете?

О господи! У моей девочки оказалось серьезное нарушение работы одной почки. Видимо, хроническое заболевание, а сейчас что-то спровоцировало обострение.

- Если диагноз правильный, то девочке надо постоянно принимать лекарства. В доме ребенка вам не говорили об этом?

И тут я с ужасом вспомнила: ведь Надя первые дни все спрашивала про какие-то витаминки, которые ей давала мама! Я опустила глаза:

- Нет, не говорили...

- Ну, диагноз еще нужно уточнить. Если подтвердится, ребенку может потребоваться операция. Лучше всего ехать в Москву, и как можно быстрее.

Диагноз подтвердился, нужна была срочная операция. Платная. Когда назвали стоимость, у меня потемнело в глазах. Деньги, оставшиеся от продажи квартиры, были уже на исходе, а достать такую сумму было нереально. Я напряженно перебирала варианты, но все было напрасно. И тут я вспомнила, что родители Нади — люди довольно богатые. К тому же была суббота, так что они скорее всего дома.

Я вернулась в палату и последний раз прижала к груди свое дитя. Надя обхватила меня ручонками и прижалась, будто искала защиты. Наконец я положила ее на кровать и уже собралась выходить, как вдруг услышала:

- Мама! Ты куда?

- Я скоро вернусь. — В коридоре уже не смогла сдерживать рыдания. Впервые она назвала меня мамой. Наверное, почувствовала, что мы больше не увидимся... В слезах я выбежала на улицу, нашла телефон-автомат и позвонила Надиным родителям, сказала, где находится их дочь. Все, что было со мной после этого, я помню как в тумане. Помню, что, стоя на углу, смотрела, как подъехала машина Надиных родителей и они вбежали в здание больницы...

Я прожила в Москве две недели. Из автомата звонила в клинику и, выдавая себя за родственницу, справлялась о Надином самочувствии. Операцию ей сделали в тот же день, дочка перенесла ее хорошо, быстро поправлялась. Уехала я, только когда узнала, что Надя совсем выздоровела.

Вернувшись домой, все рассказала маме. Она меня поняла, не стала осуждать, но сказала: "Видишь, на чужом горе счастья не построишь".

Так я второй раз потеряла свою дочь, теперь уже безвозвратно. Но я успокаиваю себя тем, что она здорова и счастлива.

Источник: