КГБ: Тайный юмор советской разведки

«Бывших разведчиков не бывает»,— считает генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко, один из руководителей советской разведки
Он совсем не похож на киношного Штирлица или Джеймса Бонда. Но как настоящий профессионал может дать им фору в сто очков. Более полувека проработал во внешней разведке генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко. На его мундире — 54 государственные награды. Так отмечены подвиги разведчика на невидимом фронте. Из соображений секретности только о первой награде, медали «За отвагу», он может рассказать внукам. Бывший старшина 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, юный Вадим Кирпиченко получил ее за личную храбрость, проявленную в кровавых боях у венгерского озера Балатон. Остальные ордена и медали — за тайные операции, о которых можно написать лет через пятьдесят. Ведь Вадим Алексеевич был резидентом в Тунисе, Египте…

Пять лет Кирпиченко руководил святая святых любой спецслужбы — нелегальной разведкой, семнадцать — был заместителем и первым заместителем начальника Первого главного управления КГБ СССР. Сейчас ветеран-разведчик в группе консультантов при директоре Службы внешней разведки РФ.

СЕКРЕТ БОДРОСТИ — НЕ В ТАБЛЕТКАХ КГБ

— Вадим Алексеевич, у вас за плечами война, пятьдесят лет рискованной и нервной работы в разведке, а выглядите на пять с плюсом. Поневоле поверишь в чудо-таблетки КГБ, которые, как сообщает американская пресса, давали советским разведчикам, работающим за границей. В них или в чем другом секрет бодрости?

— Чудо-таблетки КГБ, позволяющие пить не пьянея и наутро не мучиться похмельем, —это чепуха! Всего лишь хитрый рекламный трюк. А по поводу бодрости я как-то так ответил президенту Сирии Хафезу Асаду, который удивился, что я на несколько лет старше его, а выгляжу значительно моложе. С самым серьезным видом сказал ему по-арабски: «Дело обстоит просто — работа президента тяжелее, чем работа разведчика!» Асад оценил юмор и долго смеялся.

— От наших читателей шутками не отделаться. Придется всерьез делиться тайнами секретной медицины. Какие приемы вы использовали в разведке, например, для снятия нервного напряжения?

— Никаких тайн. Применяю аутотренинг. Помните формулу: «Рука тяжелая, нога наливается свинцом…»? Десять—пятнадцать минут самовнушения с расслаблением — и снова бодр и свеж, как нежинский огурчик.

— А специальные спортивные упражнения? Говорят, их полно в арсенале спецслужб…

— Я больше полагаюсь на самую обычную физкультуру. Утренняя зарядка, летом — ходьба, зимой — лыжи. Когда есть время, бассейн. Главное — не лениться, а каждый день поддерживать себя в хорошей форме.

ЯЗЫК ДО КАИРА ДОВЕДЕТ

— Вадим Алексеевич, ваши сослуживцы утверждают, что вы человек очень деятельный, постоянно познающий что-то новое. Правда ли, что в 70 лет вы самостоятельно выучили английский язык?

— А что тут удивительного? В разведке моими рабочими языками были арабский и французский. Они-то и довели меня до Каира и развалин Карфагена в Тунисе. Там я долгие годы работал. Но в последнее время при поездках на международные конференции представителей спецслужб остро почувствовал свою некоторую ущербность от незнания английского. Пришлось, как Макару Нагульнову, срочно овладевать «шипящим на революцию» языком. Теперь делаю на нем доклады, общаюсь с новыми знакомыми — бывшими директорами ЦРУ.

— Раньше такого вы, наверное, и представить не могли?

— Если бы в 70-е годы Уильям Колби, тогда директор ЦРУ США, публично объявил: «Вот, познакомьтесь, пожалуйста, мой хороший друг и коллега Вадим Кирпиченко!» — я бы сам скомандовал себе: «В Сибирь шагом марш!» — и отправился бы в какой-нибудь лагерь. Такой шизофренический сон мог привидеться прежде только в результате неумеренного употребления алкогольных напитков. Но прошли годы, и этот бред стал явью. Действительно, Билл Колби и я прилюдно называли друг друга коллегами и друзьями. Мир изменился, и люди тоже.

— Раньше ваши коллеги, говорят, шутили: «Кирпиченко — единственный в мире генерал со знанием арабского языка, не считая арабов!» Трудно было его учить?

— Как говорил наш преподаватель в Московском институте востоковедения Харлампий Карлович Баранов, «арабский язык труден только первые двадцать лет». Попробуй, например, переведи президенту Египта Насеру такие любимые выражения Хрущева, как «кузькина мать», «баба с возу — кобыле легче» или «со свиным рылом в калашный ряд», тем более что упоминание свиньи оскорбляет ухо правоверного мусульманина. А насчет единственного в мире генерала, владеющего арабским, — это преувеличение. Я знаю в руководстве СВР людей со знанием не только арабского, но и китайского, японского, других сложных языков.

— У вас в семье сразу несколько арабистов. А кто лучше знает язык?

— Лучше меня арабский знает мой сын Сергей. Сейчас он посол в Ливии. Дочери-близнецы Катя и Саша — чуть хуже. Они преподают в военной академии. Но главным арабистом в нашей семье является моя жена Валерия Николаевна. Она доктор филологических наук, написала много книг об арабской литературе, даже переводила стихи. Наверное, под ее влиянием и двое внуков тоже стали арабистами.

ВО ГЛАВЕ УПРАВЛЕНИЯ «С»

— Вадим Алексеевич, давайте поговорим о тайне из тайн любой спецслужбы — о нелегальной разведке. Как вы, специалист по арабским странам и Африке, стали руководителем совершенно секретного управления «С»?

— Честно говоря, для меня этот приказ Андропова был как гром среди ясного неба. Мы вместе с ним ходили на прием к Брежневу, так сказать, на смотрины. Этот визит состоялся 25 апреля 1974 года. Генсек был ласковый, томный, неторопливый, незамысловато шутил. Говорил он — явно с подсказки Андропова и его же словами — о том, что работа в нелегальной разведке штучная, что туда должны идти самые стойкие, смелые, сильные, без всяких слабостей и изъянов люди. И мне-де оказано большое доверие. А я слушал и с огромным беспокойством думал о том, справлюсь ли я и за что мне выпала такая участь.

— Нелегальная разведка существенно отличается от других звеньев внешней разведки своей спецификой. Не зря же сами разведчики часто шутят, что нелегалу, вышедшему на оперативный простор, уже можно давать звание народного артиста. Как же вы руководили такими талантами?

— С трудом. Бывало всякое за эти пять лет: и победы, и разочарования. Но судьба в те годы была к нам благосклонна. За время моей службы в нелегальной разведке не было ни измен, ни крупных провалов. И все равно моя нервная система, казалось, была на грани срыва. Ни до того, ни после я не испытывал подобных нервных перегрузок.

— А каково приходилось тем, кто непосредственно вел нелегальную работу за границей?

— Труд разведчика-нелегала попросту несравним с работой разведчика обычной резидентуры. Каким бы напряженным ни был день сотрудника разведки, работающего, скажем, под «крышей» посольства, вечером он все-таки возвращается в свою семью и забывает тревоги дня. Наступает расслабление. У нелегала нет родной «крыши», нет места, где можно расслабиться и забыться. К сожалению, и семьи часто нет рядом. Хотя тут по мере возможности мы старались помогать. Порой мне приходилось выступать даже в необычной роли то ли священника, то ли заведующего загсом — давать санкции на заключение брака.

— Со знаменитыми разведчиками-нелегалами супругами Леонтиной и Моррисом Коэнами вам приходилось работать?

— Да. Только для нас они были Хелен и Питер Крогеры. Ставшие впоследствии Героями России, они работали и с Рудольфом Абелем в США, и с Гордоном Лонсдейлом в Англии. Сидели в тюрьме, были вызволены оттуда и поселились в центре Москвы. Увы, бурная и полная опасностей жизнь в разведке не позволила им иметь детей. К сожалению, 24 декабря 1992 года на 80-м году жизни Хелен скончалась. Питер ненадолго пережил боевую подругу. Мы похоронили его 23 июня 1995 года. Такие семейные пары — золотой фонд разведки.

ПУТИНСКИЙ ПРИЗЫВ?

— Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, который не был профессиональным разведчиком, как-то заметил, что лучшие люди во власть пришли из разведки. А вот известный шахматист Гарри Каспаров в своей статье в американской газете «Уолл-стрит джорнэл», напротив, посетовал на засилье силовиков на российском властном олимпе. При этом он припомнил Путину выражение: «Бывших работников КГБ не бывает». А как с разведчиками?

— Выражение «бывших разведчиков не бывает» имеет под собой глубокие основания. Наша служба формирует многое в психике и морали человека. Разведка многое отнимает, но многое и дает. Прежде всего реализм в оценке самой сложной обстановки, точность, четкость, лаконизм. Ведь в отличие от многих политических говорунов мы привыкли не растекаться мыслью по древу. А самое главное, в своем подавляющем большинстве люди разведки всегда остаются государственниками. Поэтому и говорят, что разведка — это навсегда.

— А как вы относитесь к утверждениям о путинском призыве разведчиков во власть? Например, Борис Березовский в своем скандальном письме «Семь вопросов Бушу» утверждает, что «за годы путинского правления выходцы из спецслужб — ветераны советского КГБ — заняли больше половины важнейших государственных постов».

— Думаю, это глупость и явное преувеличение. Я бы не сказал, что таких людей в высших эшелонах власти очень много. С ходу назвать можно разведчика Путина и разведчика Иванова — министра обороны. Наверное, есть мои коллеги и в администрации президента, в различных министерствах. И это нормальное явление. Ведь отбор в разведку всегда был самым строгим, научным. Я не могу назвать ни одного государственного учреждения, где была бы разработана такая система проверки и подготовки людей, как в разведке. Поэтому наших людей так охотно берут в самые солидные структуры, в том числе и во властные.

— А вы не рисуете портрет разведчика в слишком розовых тонах?

— Конечно, как и везде, среди разведчиков встречаются и лодыри, и пьяницы, и разгильдяи… Но их процент ничтожен по сравнению с другими слоями общества. Вот вы вспомнили Киссинджера, а для меня более весомо звучит заявление академика Сахарова, который не имел оснований очень сильно любить органы государственной безопасности. В конце своей жизни он сказал, что некоррумпированными у нас являются только органы КГБ.

ДУШЕПРОДАВЦЫ

— Извините за неприятный вопрос, но этой темы не избежать. Чем вы можете объяснить случаи предательства в разведке?

— Тема предательства и предателей интересует многих. Сейчас особенно часто говорят об «оборотнях в погонах». А я бы таких иуд назвал по-другому. Например, в толковом словаре Даля дается такое объяснение понятию «предатель» — это «изменник, вероломец, крамольник, лукавый и облыжный человек, душепродавец».

— Но еще несколько лет назад их пытались выставить чуть ли не «диссидентами от разведки», «борцами с советским режимом», «светочами демократии». Вот, скажем, генерал Калугин… После увольнения со службы он был и депутатом, и помощником тогдашнего председателя КГБ Бакатина. А как вы относитесь к нынешнему американскому подданному господину Калугину?

— Горжусь, что первым, еще в мае 1991 года, публично назвал его предателем. А тогда многие говорили, что это «бриллиант демократии». Сейчас уже все видят, кто такой Калугин. Как гражданин США он клянется на Библии и выступает с разоблачениями российской агентуры на шпионских процессах. Короче, с этим душепродавцем все ясно. Мою точку зрения разделяют и другие разведчики. Так, Борис Александрович Соломатин, бывший заместитель начальника ПГУ, имея в виду Калугина, саркастически заметил: «Вот и у нас появилась новая категория людей — «предатель в законе». Еще резче выразился о нем бывший начальник внешней разведки Леонид Владимирович Шебаршин: «Калугин, на мой взгляд, давно переиграл свою роль и вместо эксперта по борьбе с коммунизмом превратился в эксперта по борьбе с Россией».

— Вы отвергаете «идейные» мотивы предательства. Тогда что же толкает разведчика на путь измены?

— Феномен предательства пытались исследовать многие. Причем интересно, что наши соображения разделялись и ответственными сотрудниками ЦРУ. В частности, у меня были беседы по этому поводу с бывшими директорами Центрального разведывательного управления США Уильямом Колби и Ричардом Хелмсом. Мы пришли к одинаковому выводу: в основе предательства прежде всего лежат деньги, распутный образ жизни, некоторые психические отклонения. В измене прежде всего проявляется ущербность личности и целый конгломерат комплексов.

— Раньше считалось, что у КГБ «длинные руки». Предатели боялись, что их достанут в любой точке планеты. А сейчас выносят ли военные трибуналы заочные смертные приговоры изменникам и как приводят их в исполнение?

— Такая практика существовала при Сталине. На моей же памяти в разведке не было ни одного случая «охоты на ведьм». Террор — не наш метод, даже по отношению к предателям. Да их жизнь и так жестоко наказывает. Мысль о том, что он предатель, навсегда поселяется в сознании изменника и преследует до самой смерти. Чтобы прогнать ее, такой душепродавец начинает пить. Жалко ведь брошенных детей, покинутую жену. Но всего невыносимее думать о престарелых родителях, об их неустроенной старости. Почти все перебежчики злоупотребляют спиртным, попросту спиваются. Алкоголь добивает их вернее пули.

СМЕХ В РАЗВЕДКЕ НЕ ГРЕХ

— Хватит о мрачном. Разведка, конечно, дело серьезное. А бывали в вашей практике смешные, курьезные случаи?

— Конечно. Смех в разведке не грех. Забавных эпизодов хватало. Например, большой популярностью у нас в разведшколе пользовалось автодело. Осваивали мы езду на давно списанных «козликах», гоняя на них по лесным дорожкам и довольно часто налетая на сосны. Про это наши остряки сочинили стишок: «Коль на клумбу не заеду, так заеду на сосну». А в Каире посольский водитель учил меня езде по-арабски: «Помни, Вадим, сзади у тебя ас на машине без тормозов. Впереди другой ас. Справа и слева тоже сплошные асы. Ты должен быть автомобильным Покрышкиным, чтобы уйти от погони «наружки» и не столкнуться с каким-нибудь арабским Козлевичем.

— А какие ситуации вы до сих пор вспоминаете с улыбкой?

— Пожалуй, конфуз с приемом наследного принца Йеменского Мутаваккилийского королевства, эмира Сейф аль-Ислама Мухаммеда аль-Бадра в июне 1956 года. Я впервые сопровождал такого высокого гостя. Встречал делегацию в Симферополе заместитель председателя президиума Верховного совета Украины, дважды Герой Советского Союза Сидор Артемьевич Ковпак. В банкетном зале он собрал лучших женщин Украины — знатных доярок, свинарок, других работниц. Простые труженицы, конечно, не были посвящены в тайны дипломатического этикета и за столом окружили принца и его свиту. А ведь в Йемене до сих пор находиться в одном помещении с незнакомыми женщинами — дело непристойное и противоестественное. А наши бабоньки, выпив по чарке и разобравшись с моей помощью, что половина свиты аль-Бадра — полковники и подполковники, стали приставать к ним с предложением выпить на брудершафт. При этом использовали такие аргументы: «Раз ты подполковник, то не имеешь права отказываться от горилки, когда тебе предлагает женщина». Бедные йеменские военные! Они бы, может, и выпили с такими дородными и, на их взгляд, необычайно красивыми женщинами, но не на глазах же начальства.

— Слышал, что для седьмого тома очерков истории российской внешней разведки вы собираете различные «перлы» из докладов разведчиков. Какие непридуманные «шедевры» есть в вашей коллекции?

— Вот несколько примеров из серии «Нарочно не придумаешь». В Кабуле мы называли их «Афганские жемчужины»:

«…Самолетами был нанесен прицельный удар по мятежникам, а вертолетами — по нашему полку. Жертв ни там, ни тут нет...

…Сознательно участвовал в банде, но не понимал ее целей и задач…

…При проведении совещаний с руководящим составом дивизии афганский полковник разувался и вместо решения служебных вопросов чесал ноги…

…Проявляет юношескую дерзновенность — наставляет пистолет то на одного, то на другого…

…Вопрос кадровой работы афганский комбриг сочетает со взяточничеством, вымогательством и мужеложеством…

…Захвачено около 43 человек…»

Конечно, юмор у разведчиков своеобразный. Но и работа у нас специфическая. Такой другой нет.

Беседовал Александр Кондрашов

Источник: Родная газета "> Родная газета