Здравствуй. И прощай...

Появиться на свет Светлане Аблизовой помог японский врач, из военнопленных. А случилось это полвека назад
Эта удивительная история произошла в жизни молодых людей — женщины из России и мужчины из Японии — более 50 лет назад. И именно по этой причине им уже никогда не встретиться. Но Россия и Япония так близко. А надежда еще не потеряна.

Когда я познакомилась с Валентиной Алексеевной Аблизовой, ей уже было 75: "Дочка, расскажи о моей истории всем. Может, кто и откликнется...".

Большая часть ее жизни прошла в Ванино. А прожитые годы, как она считает, были похожи на стремительную реку, характер которой и своенравный, и спокойный, и бурлящий, и непредсказуемый. Давно выросли дети, а их у нее пятеро. Есть внуки и правнуки. Немало было событий в трудовой биографии и в личной жизни. Многое за давностью лет стерлось из памяти, а что-то можно было уже и забыть. Но есть такое, что не забывается.

В начале октября 1946 года вместе с родителями Валентина, наконец, была готова к отъезду из Ванино на Кубань. Двинуться в столь неблизкий путь семью заставили обстоятельства. Уезжали, но знали, что не навсегда, что обязательно вернутся. Ехать Валентине или не ехать? Этот вопрос родители решили не сразу. С одной стороны, дочери уже 21, семью имеет, сама скоро матерью станет. С другой — было беспокойство за ее здоровье, и, конечно же, хотелось, чтобы первый внук (или внучка) родился, набирался сил, рос не на холодном Дальнем Востоке. Окончательно все решил отец: "Валентина едет, и больше к этому не возвращаемся". Вопрос был решен, но каждого беспокоило — доедет ли она благополучно, ведь уже пошел девятый месяц беременности?

Уезжали 13 октября: цифра, как известно, не очень счастливая. Но складывалось все как нельзя лучше, а главное, очень даже неплохо устроились в переполненном вагоне. День выдался теплый, и ласковые лучи солнца нежно касались лица и рук Валентины. Вокзальная сутолока — посадка, вещи, множество отъезжающих и провожающих, все это утомило. И уже ничего не интересовало, хотелось просто отдохнуть. Прикрыв глаза, тихо сидела, но шумные голоса на улице и в вагоне заставляли вновь возвращаться сюда, в реальное. Вышла на воздух.

Народу возле вагонов и маленького домика станции стало меньше. Валентина заметила, что к их вагону подогнали и прицепили еще несколько. Около них было тихо, все двери закрыты, но сами вагоны были заполнены людьми. Позднее она узнала, что это были японские военнопленные. Дали отправление, и состав тронулся. Впереди предстояла дорога на Комсомольск, далее — Хабаровск. Но мало для кого из пассажиров эти города были конечной точкой пути. Одни ехали, а вернее, возвращались на родину в далекие российские города. Другие о своей родине, такой близкой, пока только мечтали.

В вагоне пассажиры тихо переговаривались. Из разговора соседей Валентина узнала, что везут военнопленных в Благовещенск на сельхозработы, а потом якобы им предстоит дорога домой — в Японию. Незаметно подкрался вечер, и вагон наполнился сумерками. Валентина, уставшая от пережитых волнений, быстро уснула. Ночь прошла спокойно. Утро нового дня не внесло в жизнь пассажиров никаких изменений: ехали, закусывали нехитрой снедью, разговаривали, с любопытством рассматривали очередную станцию. При подъезде к Пивани Валентина почувствовала себя плохо. Неожиданно начавшиеся роды застали врасплох. Родители кинулись искать врача, но среди огромного числа пассажиров не нашлось ни одного медицинского работника. Может, есть врач среди японских военнопленных?! На счастье Валентины и ее будущего ребенка, врач нашелся.

От боли и слез она не видела ничего, но чувствовала, что сильные мужские руки помогают ей. Когда все было позади, Валентина отчетливо, прямо перед собой, увидела высокого, лет тридцати японца в очках. Он улыбался, протягивал ей ребенка и что-то тихо говорил. Таким она и запомнила его. Имени спросить не успела, но надеялась, что впереди длинная дорога и она успеет еще увидеть его, узнать, как его зовут, и поблагодарить. К сожалению, этого не произошло — из-за резкого ухудшения самочувствия ее вместе с дочкой высадили в Волочаевке и отправили в местную больницу.

Дочку Валентина назвала Светланой, а в ее метрике, по желанию родителей, местом рождения записали кубанскую станицу. Но спустя время с теплой солнечной Кубани они все вместе все-таки вернулись хотя и на холодно-угрюмый, но ставший им родным и близким Дальний Восток. В Ванино Светлана росла, училась, работала. Здесь же обрела свое женское счастье — у нее прекрасная, дружная семья. И в ней, окруженная заботой и любовью, жила и Валентина Алексеевна, которая, даже спустя годы, раз за разом отправляя письма в Японию, все пыталась найти своего доктора. Но ответов на ее послания не было.

Так получилось, что и я не успела помочь сбыться ее давнему желанию — увиделись мы незадолго до ухода Валентины Алексеевны из жизни. Но по-прежнему живет в портовом поселке Ванино человек, которому 14 октября 1946 года японский доктор помог появиться на свет. А от побережья Татарского пролива до берегов Японии просто подать рукой.

Татьяна Седых, "Молодой Дальневосточник"

На фото: Валентина с мужем, дочкой и сыновьями. 1953 год