По главной улице в коляске…

Эта престарелая миссис должна лежать в реанимации и бороться за жизнь, а она в совершенном одиночестве заехала в кафе в маленьком английском городке и покупает булочки с повидлом.

Фото: Инна Новикова: По главной улице в коляске…

Инна Новикова: По главной улице в коляске…

Она притащилась на машинке, похожей на мотоцикл, сзади пристегнут огромный чемодан с оборудованием, поддерживающим жизнедеятельность ее хилого организма, в ноздрях - трубки, через которые поступает кислород. Синие ноги, серое лицо. Короче, кошмар на улице Вязов.

Я в прострации зависла над тарелкой с показательным английским завтраком…

Я ничего не понимаю в этой стране. На моей исторической родине больные люди не могут так близко находиться с людьми здоровыми (понятно, что совершенно здоровых в нашей цивилизации уже, кажется, и нет).

Для тех, кто не способен передвигаться самостоятельно, общественные места недоступны. Особенно для одиноких. И не только стариков.

Я в течение десяти лет пять дней в неделю проходила мимо окна на первом этаже дома, что был около моей автобусной остановки, и видела тоскливые глаза больного мальчика, который с отчаянным интересом смотрел на жизнь улицы, взрослея около окна.

Мне казалось, он там сидел круглые сутки, всегда. Очень редко я видела его на прогулке с пожилой матерью и очередной добровольной помощницей. Короткие прогулки у дома были праздниками. Мать мальчика не могла самостоятельно выкатить инвалидную коляску из подъезда.

Я поняла это позже, когда у меня самой возникла проблема с вывозом из подъезда детской коляски. У меня недоставало сил самой спустить по ступенькам или тем более затащить наверх это неподъемное сооружение, и я была вынуждена четыре раза в день просить незнакомых людей о помощи, мне было всегда неловко это делать.

Но постоянно приходилось, потому что только женщины детородного и последетородного возраста понимали проблему и предлагали помочь. Мужчины чаще шли мимо.

Я нашла только один магазин в нашей округе, куда могла заезжать с коляской и покупать продукты. Да и то магазинчик этот оказался неформатным, расположился в фойе заводской проходной и потому не имел приступочки.

Июнь 2009-го. Мы с выросшим из коляски старшим сыном стоим в Лондоне в очереди на самое большое в мире колесо обозрения – Лондон-ай (Лондонский глаз). Высота 130 метров. Незабываемая панорама города. Почти космические стеклянные кабинки человек на 20-25.

Очереди, как у нас в Макдональдс 20 лет назад, но идут очень быстро, практически бегут. В очереди публика самая разная. Много стариков и старух, которые у нас, как известно, по аттракционам не променадничают.

Меня сразила в самое сердце английская семья индийского происхождения. Молодая женщина в зеленом сари катит инвалидную коляску, в которой сидит ее муж с загипсованной ногой и держит на руках полугодовалого ребенка. За юбку женщины держится девочка лет 5.

Вся эта чудная компания выкатывается на посадочную площадку Колеса обозрения, ни у кого не вызывая удивления, без тени волнения начинает грузиться в стеклянную кабинку, оборудованную заездом для колясочников. Я вижу (или мне показалось?), как гигантское колесо на несколько секунд останавливается, чтобы женщине было легче вкатить инвалидную коляску.

Боже мой, я бледнела и леденела от одних только мыслей о каждодневном испытании в виде девяти ступенек от лифта к улице с коляской, которые приходилось одолевать ради прогулки с ребенком. А тут… Мало того, что поперлись на высоту птичьего полета. Так еще и с радостью и предвкушением выходного дня.

Я всегда гордилось своей страной. Мы первые в космос полетели. Мы выиграли Великую Отечественную войну. Мы самые героические, музыкальные, талантливые. В нашей жизни всегда есть место подвигу. Из нас гвозди делать можно. Но это… Мой сын спросил: "Мама, а почему в Англии так много инвалидов?"

2003 год. Выборы президента. Мы проголосовали и стоим около школы, разговаривая со знакомыми. Обычный день. Обычный пейзаж. Я вижу около школы людей времен революционной разрухи, с немытыми головами, в плохой грязной одежде и разношенной обуви, со старомодными сумками. С трудом передвигающих ноги.

Человек десять таких заметила за 20 минут. Я никогда в нашей округе не видела подобную публику. Откуда они? Они наши соседи. Они каждый день смотрят на нас из окон, но мы их не видим.

Они выползли из дома, потому что посчитали для себя важным принять участие в выборах. Возможно, сочли, что еще не настолько одряхлели, чтоб ждать визита членов избиркома. Было заметно, как тяжело этим людям давался каждый шаг. Очень

Инна Новикова: По главной улице в коляске…

После выборов они снова пропали. Публика на улице стала обычно-типичной. В последние годы они выходят "в свет"наутро после больших церковных праздников. Видимо, выборы и церковные праздники - красные дни календаря. Когда они пытаются показать себе, что еще члены общества, и пускаются в тяжелое путешествие в мир людей.

К чему это я? Да вот приятельница два дня рыдала белугой. Ее талантливый ребенок не поступил в институт с 237 баллами ЕГЭ. В этом году все вузы должны были отдавать предпочтение льготным категориям абитуриентов, в большинстве - инвалидам. Этих льготников было столько, что до обычныхдетей-отличников дело просто не дошло.

Льготникам же надо было просто прийти и сдать документы. От них с этого года даже не требовалось набрать минимум балов, чтоб стать студентом. В самые престижные вузы брали инвалидов с 90 баллами и не брали неинвалидов с 250 баллами. "Ты представляешь, идет нам навстречу ребенок на костылях самых настоящих, еле ноги передвигает. Какой из него студент? Как он учиться будет? На лекции бегать? Кто его на работу возьмет?"

Я вспомнила больного церебральным параличом мальчика в окне. Неужели он был бы счастлив получить право внеочередного поступления в вуз в знак компенсации его затворнической жизни? Сомневаюсь. Даже думаю, он вылетел бы после первой же сессии ввиду слабого уровня подготовки. Но, мне кажется, ему в самом сладком сне никогда не снился инвалидный мотоцикл, на котором он мог бы самостоятельно проехать по родной улице.

Хотя, как человек заинтересованный, он может и знать про такие приспособления. Но нет у него ни богатых благодетелей, ни денег на покупку. И нет их у соседок, которые периодически помогают его матери вытаскивать неудобную инвалидную коляску из подъезда старого панельного дома.

"2009 – год равных возможностей"- оптимистичный плакат в торце монолитного дома на Кутузовском проспекте. Это не про нас. В России нет ни одного города, ни одного поселка, ни одной деревни с равными для инвалидов и неинвалидов возможностями.

Да и Москва, где на 11 миллионов человек по статистике около полутора миллионов имеют серьезные отклонения в здоровье, – город для сильных и здоровых людей.

Впрочем, при близком рассмотрении оказалось, что не все так ужасно. Видимо, не одна я поразилась заграничному опыту. Чиновники тоже съездили по загранкомандировкам и устыдились нашего градоустройства. И лед вроде как бы даже и тронулся. И настало потепление в природе и обществе.

Просто это пока еще почти незаметно. И видимо, должно пройти еще много времени, чтобы общество подпустило к себе тех, кто вызывает сочувствие и нуждается в помощи. Чтобы помочь инвалиду, колясочнику, женщине с ребенком, старому человеку было не актом героизма, а естественным процессом.

Как сказал в интервью радиостанции "Говорит Москва"депутат Мосгордумы Михаил Антонцев, " Долги, по отношению к инвалидам накапливались десятилетиями. А проблемы интеграции инвалидов в городское сообщество в городе решаются только с 1998 года».

- В первую очередь необходимо создать безбарьерную среду для инвалидов, - говорит глава управы района Южное Бутово Дмитрий Набокин в интервью газете "Южное Бутово». - Сегодня в Москве под беспрепятственное передвижение инвалидов приспособлено 74 процентов учреждений здравоохранения, 16 процентовучреждений образования.

Из 36 тысяч городских переходов лишь 8 процентов приспособлены для инвалидов. Городская среда по-прежнему остается пока достаточно агрессивной в отношении людей с ограниченными возможностями.

Оптимист в кепке Юрий Лужков поручил уже к середине 2010 года оборудовать для инвалидов ВСЕ спортивные и культурные объекты Москвы. А уже в этом году потребовал отмечать специальным знаком билеты в театры, доступные для лиц с ограниченными возможностями.

В столице потихоньку ликвидируются "полосы препятствий": для инвалидных колясок с окрашенными в яркий цвет поручнями оборудуются пандусы с беседками, устраняются бордюры или ступеньки на пути к ним, реконструируются пешеходные спуски на перекрестке на уровень дороги, устанавливаются специальные туалетные кабинки и многое другое.

Для слабовидящих людей первые и последние ступеньки переходов окрашивают в желтый цвет - последний цвет спектра, которые они могут видеть. Еще в марте этого года на остекленных дверях магазинов и кафе появились "желтые круги" - предупредительные знаки для слабовидящих людей.

Инна Новикова: По главной улице в коляске…

Честно говоря, я сначала даже не понимала, с чего эту вдруг наши дороги, переходы и парапеты окрасились в ядрено желтый свет. В голову не пришло ни одной мысли про инвалидов. Думала, что против нарушителей меры, чтоб машины не ставили куда ни попадя.

Сами инвалиды также отстаивают свои права на "полноценную" жизнь в большом городе. Например, 24-летний юрист, инвалид детства Алексей Морозов создал в "Живом журнале" сообщество "Доступ есть», главная задача которого - сориентировать людей в колясках, где именно в городах России и за рубежом есть доступные и "проходимые" места для инвалидов. Это здорово!

В начале июля актеры Иван Дыховичный, Валерия Гай-Германика, Артур Смолянинов, Мария Степанова, Ксения Туркова сели в инвалидные коляски и вместе с теми, кто колясок не покидает, – Ириной Ясиной, Алексеем Морозовым и Натальей Бахматовой попытались проехать по Кутузовскому проспекту.

Очень любопытное путешествие получилось по улицам неравных возможностей. Хотя даже при таком раскладе Москва действительно изменилась. Другое дело, что это только в Москве ну и, видимо, в ряде крупных городов.

Сейчас в столичных верхах идет обсуждение Генплана Москвы, который, наверное, впервые за тысячелетнюю историю столицы в полной мере должен быть рассчитан на потребности как здоровых людей, так и людей с ограниченными возможностями.

Именно сейчас инвалидам можно вносить свои предложения, замечания, пожелания. Наверное, и впрямь пришло время, когда люди могут повлиять на превращение столицы в цивилизованный европейский город.

"Мне довелось выступить на слушаниях в Ясенево на эту тему, - пишет один из участников мероприятия.- К сожалению, Генплан по созданию безбарьерной среды в Москве для комфортного проживания инвалидов был представлен на втором этаже кинотеатра - туда нереально было бы добраться колясочникам…"

Это Россия. Смех и слезы. Я люблю свою страну. Здесь никогда не откажут в помощи инвалиду, если он попросит о таковой. Но почти наверняка не заметят человека, который будет рядом, но о помощи не попросит. Или все же что-то изменится?