Леонид Жуховицкий: Урок добра или раздора?

Затянувшаяся дискуссия о месте религии в школе с самого начала проходила в нервной обстановке. Сперва вниманию узкой общественности был представлен учебник до такой степени убогий, что интеллигенция возмутилась. Зато некоторые церковные деятели третьего ряда высказались, скорее, положительно – мол, даже несовершенный текст лучше, чем ничего.

Фото: Леонид Жуховицкий: Урок добра или раздора?

Им возразили: такой учебник хуже, чем ничего. И пошло обычное у нас вялое перетягивание каната.

Но когда полемика, пусть даже ленивая, идет долго, все устают от нескончаемой говорильни и примиряются с мыслью, что от долгих споров должен быть хоть какой-нибудь результат.

Даже президент России, хотя и в общих чертах, поддержал саму идею уроков религиозной культуры. Однако программы составляет и учебники пишет не президент.

А дьявол, как известно, кроется в деталях. И есть, увы, серьезные опасения, что дело кончится по типовому российскому правилу: хотели, как лучше, а получилось, как всегда.

В чем все же суть проблемы?

Начнем с фундаментального вопроса: нужно ли нашим детям, в том числе, детям атеистов, иметь представление о религии?

История вероучений – огромная часть человеческой культуры. Кстати, это понимали даже во времена диктатуры. Египетская, греческая, римская мифология, протестантство, крещение Руси – все это изучалось в школе без всякого намека на окуривание детей опиумом для народа.

Но, как многое в большевистскую эпоху, и эта область образования была до нелепости противоречива. Мифологию "проходили", а Библию – нет. Школяры знали, кто такие Зевс, Афина или Геракл, а о Христе слышали, что это поповская выдумка.

Истории чужеземных конфессий везло больше, чем домашних: о Лютере было известно куда больше, чем об Аввакуме, духовная музыка Баха всемерно почиталась, но к отечественному церковному пению относились, в лучшем случае, пренебрежительно.

Конечно же мифологию знать полезно: разве плохо, если подросток, увидав в музее "Венеру перед зеркалом", будет иметь представление не только о том, что такое зеркало, но и о том, кто такая Венера. Но ведь не только мифологические – и библейские мотивы в искусстве представлены необычайно широко.

Знание Священного Писания будет полезно не только верующему, независимо от конфессии, но и агностику, и атеисту, и даже воинствующему безбожнику: как иначе поймет он Пушкинскую "Гаврилиаду", Лермонтовского "Демона", Купринскую "Суламифь" или "Восстание ангелов" Анатоля Франса?

Если из мировой культуры изъять религиозную составляющую, останутся дыры, которые ни заклеить, ни заштопать.

Однако к противникам религии в школе стоит прислушаться: они исходят из глубокого знания нашей далеко не совершенной реальности.

В большинстве случаев школе предлагался курс не религиозной, даже не христианской, а только православной культуры. Интересы детей, чьи родители предпочитают иные традиционные конфессии, тоже учитываются: у них, мол, будут свои предметы – мусульманская, иудейская и буддистская культура.

Легко понять, что вскоре, после шумной и острой борьбы, появятся курсы католической, протестантской, униатской и еще какой-нибудь религиозной культуры – никто не захочет быть обделенным. И уж точно свое веское слово скажут атеисты, которых в стране никак не меньше половины.

Что принесет стране разделение детей на группировки, которые, с учетом нашей сложной истории и подростковой психологии, легко могут стать враждующими?

Если мы хотим сохранить целостность России, в детях с малых лет надо воспитывать не конфессиональный, не этнический, а российский патриотизм, любовь к нашей общей культуре и общей стране.

Да и само понятие "православная культура" звучит сомнительно. Вспомним, к примеру, "арийскую физику" при Гитлере и "сталинскую биологию" в СССР.

"Арийскую физику" стоит помянуть добрым словом: благодаря ей невежественный фюрер проиграл войну, потому что ядерное оружие было создано не в нацистской Германии, а в Америке, где науку не проверяли на расовую чистоту.

"Сталинскую биологию" благодарить не за что – из-за нее мы до сих пор возим мясо из Аргентины и масло из Новой Зеландии. Вот и культура вряд ли нуждается в ограничивающих определениях.

Второй по важности вопрос: кто будет новый предмет вести?

В светской стране, а Россия и по Конституции, и по сути, страна светская, любой предмет в школе должны вести светские учителя. Историю и культуру религии должны

Леонид Жуховицкий: Урок добра или раздора?

И ведь таких наставников понадобятся десятки тысяч! Кто будет учить учителей? Вопрос решаемый, но не с наскоку, иначе точно получится, как всегда.

Эти опасения возникли не на пустом месте.

Вряд ли ошибусь, если скажу, что огромную Россию надежно объединяет только одно, постоянное и несомненное, признанное во всем мире – великая русская культура.

Ее создавали все народы, составляющие Россию, все ее любят, ею гордятся и ею дорожат. Советский Союз распался, но во всех независимых государствах по-прежнему читают Толстого, ставят Чехова и поют Высоцкого.

Но уже появлялись в СМИ статьи литературоведов духовного звания, где за недостаточную православность отлучались от классики Лермонтов, Блок, Булгаков. Кто на очереди – Пушкин, Толстой, Чехов, Горький? Легко представить, что получится, если в школу придут преподаватели такого уровня и такой агрессивности!

В России церковь отделена от государства. Это разделение всегда, а нынче особенно, в интересах не столько государства, сколько самой церкви. Став частью правящей системы, она теряет авторитет в глазах народа.

В годы революции она рухнула так быстро не из-за козней большевиков – много ли их было на империю – а именно потому, что миллионы людей видели в церкви департамент режима, нечто вроде духовной полиции.

А в Польше или Венгрии коммунисты ничего не смогли поделать с независимой церковью – ее защищало народное доверие. Нынешний достаточно высокий авторитет РПЦ во многом держится именно на том, что в годы диктатуры она была гонима.

И большинство из тех, кто шел тогда в священнослужители, вела не корысть, не жажда власти или карьеры, а желание помогать людям.

История религии, Священное Писание, духовная живопись и музыка – неотъемлемая часть общечеловеческой культуры, школа терпимости, милосердия и добра.

И хочется верить, что новый общеобразовательный предмет, если его все-таки введут, сумеет объединить детей, рассказав им, что все великие проповедники – и Моисей, и Иисус, и Мухаммед, и Будда – в разных странах и на разных языках учили людей одному и тому же: терпимости, милосердию и добру.