Форматы и формации

Не годится человеку быть планктоном. Тот, кто впервые припечатал этим определением отечественных клерков, хотел их либо унизить, либо разбудить. Не достиг ни того, ни другого.

Фото: Марина Кудимова: Форматы и формации

Толстой писал о чеховской "Душечке", что автор желал высмеять героиню, да бог поэзии спас ее. Так и наших манагеров какой-то корпоративный бог не оставил в положении первичных организмов. Лишенный индивидуальности, тип этот глубоко преемствен. Это – шанс, хотя пока что и проигнорированный.

Родословная нынешних офисных сидельцев восходит вовсе не к молодым людям, сыплющим бумажки на голову Акакия Акакиевича, или к саблезубым стряпчим из пьес Сухово-Кобылина. Они, при полной безликости, все же являются отражениями своих великих авторов, а потому наделены толикой бессмертия. Не вполне корректно, хотя льстит самолюбию, и сравнение с закоренело капиталистическими странами. Там это класс в самом что ни на есть марксистском смысле.

Наши клерки – прослойка между олигархами и неимущими. Вечной же общественной прослойкой и прокладкой, всем недовольным, но абсолютно комфортным и конформным в своем недовольстве безымянным множеством в России остается только советская интеллигенция.

Постсоветской она так и не стала, обратной связи с интеллигенцией русской не достигла, но основные контуры повторила, как повторяет их калька, будучи лишь копией чертежа. Ее-то наследниками в главных параметрах и являются манагеры.

Каковы же эти параметры? Прежде всего, формат, заданный коллективным бессознательным формации. Такой тип сознания, точнее, его частичность, С. Аверинцев называл кружковым, а носителей Солженицын навсегда обругал "образованщиной". Курсирование от ноутбука к покетбуку, от пресс-релиза к дайджесту, одежда строго определенных брэндов, суждение о мировой культуре по экранизациям, клиповое мировоззрение, – вот формат российского клерка.

Неприятие чего бы то ни было выходящего за рамки формата (прежде он гордо именовался системой ценностей) – и портретное сходство довершено.

Марина Кудимова: Форматы и формации

Встают – встаю. Садятся – сяду.
Стозначный помню номер свой…

Маленький человек? Но "маленькие" не отдыхают в Гоа и не закупаются в "Ашане". Юноши в костюмах от "Хьюго Босс" ничем не напоминают станционного смотрителя. Конечно, формат советского интеллигента иной и в персональном измерении более крупный.

Но и там присутствовала неполнота, частичность, ущербность. Хемингуэй ли, Ремарк ли прочитаны "по моде", без личного отношения, или Уэльбек с Брауном, – какая разница?! Знаки меняются, а развития не просматривается, как в системе российских дорог.

Многое роднит манагера среднего звена с ИТР эпохи НТР. Манагер живет в офисе мечтой о дайвинге, инженер высиживал свои сто рублей ради кружения на байдарке по порожистой речке. Вылавливание по Интернету распродаж и дешевых авиабилетов соотносимо с ночными перекличками в очереди за подпиской, но там было веселее.

Пресловутые кухонные посиделки адекватны ночным клубам. Только в последних скучнее. КСП компенсировал безвыездность, журнал "Техника – молодежи" заменял "Эльдорадо" и "М-видео", зато развивал воображение. Не заботиться о внешнем виде входило в кодекс чести интеллигентского кружка. Никто не приравнивал поездку в метро к выходу на подиум, как сегодня. Образование? Оно и тогда далеко не всех, а только самых проворных запускало на карьерную орбиту.

Что же изменилось? Статус и самоощущение. Интеллигент, особенно в первом поколении, гордился тем, что прибился к высшему классу. Это замещало благосостояние и перспективу, обеспечивало уважение родни и соседей, а по совокупности – всего общества.

Если бы манагер ничем не гордился, это был бы даже эволюционный момент. Но он гордится – шмотками и количеством виз в загранпаспорте. И карьеру делает только ради этого. До очередного кризиса. Прослойка – все же не планктон. Интеллигент, даже спившись с круга, никогда не согласился бы зваться планктоном!