КС ограничил действие нормы Конституции о свободе СМИ

Согласно определению Конституционного суда России, главные редакторы не несут ответственности за публикуемый контент и, соответственно, лишаются профессиональной самостоятельности. За действия редакции теперь отвечают учредители СМИ и владельцы доменных имён.

Фото: Zamir Usmanov/Global Look Press

Конституционный суд совершил переворот в понимании норм Конституции России о свободе средств массовой информации и запрещении цензуры, на мой взгляд.

Я обратилась в Конституционный суд в связи с тем, что в нескольких арбитражных процессах, где ответчиком за мои единоличные решения в соответствии со ст. 29 Конституции и ст. 19 закона "О СМИ" о публикации тех или иных материалов, выступал почему-то учредитель сетевого издания Pravda. Ru.

Писала в судебные инстанции, что никто не вправе вмешиваться в деятельность средств массовой информации, и что только главный редактор несёт ответственность за публикуемые тексты, видео и визуальные изображения. И даже не по духу, а непосредственно по прямому смыслу слов Конституции и закона "О СМИ" я самостоятельна и свободна в своём выборе материалов для публикации. Я, как главный редактор, и только я могу и обязана нести ответственность за то, что публикуется под моим редактированием и указанием моей фамилии под каждой единицей контента на этом ресурсе, в соответствии с законом "О СМИ".

Российские суды все последние года отказывались признавать действие конституционной нормы о свободе средств массовой информации и постоянно обновляющегося закона "О СМИ".

Во всех судебных решениях о публикациях контента содержалась ссылка на нормы закона "Об информации", в котором законодателем специально указано, что "правовое регулирование отношений, связанных с организацией и деятельностью средств массовой информации, осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации".

То есть, все судебные решения очевидно применялись незаконно, т. к. в самом законе оговаривалось, в каких случаях он не применим, а применяться должен закон "О СМИ". Верховный суд России во всех этих нарушениях Конституции просто самоустранился (типа, там суды сами формируют практику, мы здесь ни при чём).

В самых одиозных апелляционных и кассационных судебных решениях указывалось, что нет доказательств, что решения принимались о моих прямых правах и обязанностях как главного редактора в случае тех или иных публикаций в Pravda.Ru, хотя именно я, и только я, по закону, имела право их одобрять и принимать решение о публикации.

То есть для судей главный редактор, права и обязанности которого закреплены в специальном федеральном законе, — ничто. Российская судебная система, таким образом, давно похоронила все права редакций и граждан, закрепленные в законе о средствах массовой информации, оставив для своего удовольствия лишь карающие статьи, внесенные в него в последние годы.

(Не понимаю: у нас с этими судьями разные законы — один регулирует их деятельность, другой — средств массовой информации, т. е., мою. Почему выходит, что один закон о полномочиях выше другого? Почему судья в своем праве лишает меня моего права, закрепленного таким же федеральным законом?)

Поэтому я решила обратиться в Конституционный суд России.

И что вы думаете?

КС в своём определении на моё заявление также указал, что, по его мнению, во всех делах, где рассматривались вопросы о моих решениях о публикации тех или иных материалах, не "разрешался вопрос о моих правах". Т. е., я — дура такая, которую как попугая попку держит кто-то, и не имею никакого отношения к публикуемому контенту на ресурсе, которым руковожу.

Конституционный суд, ты в своём уме? Ты вообще отдаёшь себе отчёт, что пишешь на всю страну? Тебе не стыдно? (хотя понятие "стыд", наверное, в данном случае не применим).

В определении КС не указывается, кто конкретно из судей готовил на утверждение это определение, но поскольку оно принято, по всей видимости, единогласно, каждый из перечисленных в нем внёс свою лепту в отмену действия нормы Конституции о свободе средств массовой информации и запрещении цензуры. И это — новая краска к описанию нынешнего состава Конституционного суда Российской Федерации.

За последние годы в судах арбитражных и общей юрисдикции рассмотрено более пяти тысяч дел к средствам массовой информации. В большинстве этих решениях ни один из российских судов не исходил из конституционного принципа свободы СМИ, во всех судебных актах ответчиками были их владельцы — учредители, владельцы доменных имён, никак не редакции и главные редакторы.

В своем обращении в КС я указала на 51 судебный акт, принятый российскими судами, в которых нивелировались профессиональная самостоятельность редакций средств массовой информации (таких решений намного больше, просто анализ всей судебной практики по аналогичным делам — вопрос Верховного суда и Конституционного, поскольку я уж поставила перед ним такую проблему, считаю).

Позволю себе процитировать часть своего обращения в Конституционный суд:

Историческая справка о введении конституционной нормы о свободе средств массовой информации и запрете цензуры

Впервые на территории Российской Федерации свобода средств массовой информации и запрет цензуры были введены Законом СССР от 12 июня 1990 г. № 1552-I "О печати и других средствах массовой информации". Более того, эти нормы содержались уже в статье 1 Закона.

Статья 15 Закона указывала на полномочия Учредителя — утверждать программу (основные принципы) деятельности средства массовой информации. При этом постулировалось, что "редакция или иное учреждение, осуществляющее выпуск массовой информации, реализует программу на основе профессиональной самостоятельности".

Статьёй 36 Закона заявлялось о недопустимости вмешательства в деятельность средств массовой информации и законной профессиональной деятельности журналистов.

Закон РФ от 27.12.1991 N 2124-1 "О средствах массовой информации" был более радикальным, хотя основные принципы союзного законодательства относительно свободы СМИ, запрета цензуры, невмешательства в профессиональную деятельность редакций, ответственности за такое вмешательство в нём сохранились.

Законодатели того времени ставили перед собой задачу демократизации общества и освобождения редакционных коллективов от цензуры и контроля партийных органов и органов исполнительной власти.

В 1993 году эти нормы были приняты как конституционные в составе Основного Закона страны на общероссийском референдуме.

На сегодняшний день весь этот исторический опыт нивелируется как арбитражными судами, так и судами общей юрисдикции, и заменяется в силу правоприменения части 17 статьи 2 Закона "Об информации" прямо противоположными решениями, принимаемыми (по иронии судьбы) от имени Российской Федерации.

Согласно этим решениям, учредители, владельцы доменных имён, на которых функционируют СМИ, обязаны осуществлять контроль профессиональной деятельности редакций, а главные редакторы законодательно (ведь решения судов имеют силу закона) лишаются каких-либо прав профессиональной самостоятельности.

Удивительно: законодатель, как союзный, так и российский, пытался защитить свободу средств массовой информации от диктата и излишнего контроля учредителей и собственников, однако беда пришла оттуда, откуда не ждали — российские суды опрокинули всю демократическую конструкцию, которая сложилась в стране, исходя из общественных ожиданий её граждан.

-----------------------------------------------------------------

И ещё об опыте моего обращения в Конституционный суд.

До 20 сентября на сайте Конституционного суда значилось, что моё обращение находится на изучении судьёй (судьями) КС. И вдруг 22 сентября появляется ответ: определение об отказе в рассмотрении моего обращения было принято 20 июля.

Это что, недавно вновь переназначенный председатель Конституционного суда Валерий Зорькин подписывает "задним числом" определения?

-------------------------------------------------------------------

После этого отвратительного с правовой точки зрения определения Конституционного суда, на мой взгляд, дело за депутатами Федерального собрания: надо урегулировать, как, кем и на каком основании должна и ОБЯЗАНА осуществляться цензура средств массовой информации со стороны учредителей и владельцев доменных имён. На нормы Конституции можно не оглядываться: Конституционный суд определил, что нормы Основного закона страны — анахронизм. В России не действуют нормы Конституции.

Вопрос стоит после этого Определения и об отмене федерального закона о средствах массовой информации. В чем смысл регистрации сайтов в качестве средств массовой информации, если их не только рядовые судьи, но и Конституционный суд не видят в качестве СМИ? К чему платить какие-то госпошлины, если акты регистрации в Роскомнадзоре вообще ни на что не влияют?

Да и вообще: надо выносить на всенародный референдум, нужна ли России в Конституции статья о свободе средств массовой информации и запрете цензуры? Зачем они нам, да, КС?

Валерий Зорькин и другие судьи, принимавшие определение по моему заявлению, вообще не думали, что переворачивают всю систему функционирования средств массовой информации в стране. Но — перевернули.

И это — новая реальность. Потому что теперь мы, по всей видимости, выходим из юрисдикции Всеобщей Декларации прав человека ООН 1948 г., Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

----------------------------------------------------

У Pravda. Ru длинная история, начинающаяся с 27 января 1999 года, когда состоялся первый её выпуск. Мы имеем самое прямое отношение к советской "Правде" — такое же, как постановил один из судов, как и выпускаемая сейчас КПРФ газета "Правда". И даже можем рядом с логотипом точно также размещать ордена Советского Союза, выданные легендарному советскому изданию.

И многие из основателей Pravda.Ru в 1993 году писали о Валерии Зорькине как о герое, который защищал действующую тогда Конституцию РСФСР. Сегодня я думаю, что зря так писали. Потому что Зорькин, вполне возможно, в качестве чиновника Системы, поставил тогда не на "того коня". Чуть позже "переобулся".

Конституционный суд вряд ли готов вникать в гуманитарные основы Конституции и законов, принятых в соответствии с ней. Главное в нём, видимо, — отфутболить, чтоб не заморачиваться. Люди-то не молодые заседают.

Направила в этот Конституционный суд ходатайство о разъяснении определения, подписанного Валерием Зорькиным, вот текст:

Ходатайство о разъяснении Определения Конституционного суда № 2160-О от 20 июля 2023 года

Из указанного выше Определения суда прошу разъяснить:

• В чём, по мнению Конституционного суда заключается свобода средств массовой информации (часть 5 ст. 29 Конституции России), если я, как главный редактор, лишена права в суде отстаивать своё собственное решение о публикации контента?
• Что, по мнению Конституционного суда России, является цензурой (часть 5 ст. 29 Конституции России), если суды Российской Федерации принимают судебные акты об удалении того или иного контента из средства массовой информации в обход главного редактора и редакции, накладывая эту обязанность на учредителя средства массовой информации, владельца доменного имени?
• Из определения Конституционного суда очевидно, что он исходил из действия ч. 17 ст. 2 закона N 149-ФЗ "Об информации", в то время, как часть 2 статьи 4 этого закона указывает, что он не применим к деятельности средств массовой информации. В чём тогда законность и конституционность самого Определения Конституционного суда России?

Таким образом, мне не понятно, на каких нормах конституционного и материального права основывалось Определение Конституционного суда № 2160-О от 20 июля 2023 года.

Прошу также пояснить, почему до 20 сентября на сайте Конституционного суда значилось, что моё обращение находится на изучении судьёй (судьями) КС. И вдруг 22 сентября появляется ответ: определение об отказе в рассмотрении моего обращения было принято 20 июля. Определение было подписано "задним числом" или от решения до его публикации в КС проходит целых два месяца?

Я не прошу пересмотра Определения Конституционного суда по моему Обращению (не жалобе), поскольку оно окончательно и обжалованию не подлежит, в соответствии с законом. Прошу разъяснить нормы права, в первую очередь конституционного, на которых было основано Определение КС.

P.S. По аналогичному поводу в КС обратился и бывший учредитель Pravda. Ru — ООО "Техномедиа". Полагаю, что это — пустая трата госпошлины. Вряд ли этот суд вообще способен встать на защиту конституционных ценностей, которые были приняты гражданами России на референдуме.

Этот суд во главе с Валерием Зорькиным, на мой взгляд, вообще не о том. Это моё личное убеждение как главного редактора с гражданством Российской Федерации и никакого иного.

P.P.S. Если перейдёте по ссылке на сайт Конституционного суда, не удивляйтесь, что она долго открывается и — более того — по незащищённому протоколу. Либо сам Конституционный суд финансируется по какому-то совсем остаточному принципу, либо финансирование "пилится" —  отчего ж еще все обращения туда, включая персональные данные, до сих пор не шифруются? Во многих ЖЭКах страны, кстати, такой подход к использованию персональных данных является моветоном.