Позиция Лаврова: жить хорошо – не главное

Министр иностранных дел России Сергей Лавров рассказал о свободе слова и правильном отношении граждан к государству.

Асимметрия смыслов

Глава российского МИД в интервью одному из государственных СМИ поделился своими суждениями по теме ответных санкций России западным недоброжелателям:

"Благо у нас свобода слова, я считаю, существенно более защищена, чем во многих западных странах, включая те же США. Я читаю и оппозиционные интернет-ресурсы, газеты и считаю, что, наверное, эти люди имеют право на выражение своей точки зрения, которая заключается в том, что вот если бы мы не спорили с Западом, у нас сейчас был бы пармезан и многое другое, чего нам искренне не хватает".

Асимметрия российского ответа на западные санкции заключается в том, что власти взяли и запретили к ввозу в страну группы товаров, включая и продукты питания. Иными словами, в итоге наказан и отечественный потребитель.

Да, безусловно, западные производители понесли свои издержки, но для них они, судя по тому, как они "загнивают" и пахнут "Шанелью", этот демарш России мало что значит. В соцсетях гуляет грустный анекдот на эту тему, который вполне адекватно описывает ситуацию:

— Мама, а почему у нас больше нет молока?

— Дети, ваш папа поссорился с дядей молочником. Дядя молочник назвал папу нехорошими словами.

— И как папа наказал за это дядю молочника?

— Папа перестал покупать у него молоко для вас.

С уверенностью Сергея Викторовича в торжестве свободы слова и политических взглядов, вероятно, согласятся граждане, которые ощутили на себе применение современных полицейских технологий. В соцсетях активно обсуждаются постпротестные задержания участников акции в поддержку Алексея Навального, которая состоялась 21 апреля 2021 года.

Благодаря системе видеонаблюдения, по данным правозащитников, за неделю было задержано 115 человек. Как рассказывают пользователи соцсетей, винтили по пути на работу или по возвращении домой.

 

Итоги полицейской охоты, видимо, неокончательные. Требуется же определённое время для идентификации достаточно большого количества людей. Да и обработать данные мониторинга соцсетей — дело не пяти минут.

Обречённые гордиться

"Большое начальство", не сильно обделённое радостями чревоугодия и не особо заморачивающееся ростом цен на хлеб, сахар, подсолнечное масло, овощи и фрукты, принимает решения, которые бьют не столько по западным недоброжелателям, сколько по своим соотечественникам. Тем не менее министр Лавров считает:

"Знаете, это узкий и однобокий взгляд, исключительно с позиции благополучия — выбирать между телевизором и холодильником… Те, кто продвигает такие философские подходы, по-моему, не то что не понимают нашего генетического кода, они пытаются его всячески подрывать. Потому что, кроме желания жить хорошо, жить сыто, быть уверенным за своих детей, друзей, родных, всегда в нашей стране чувство национальной гордости играло не меньшую роль во всем том, что делалось за всю нашу тысячелетнюю историю".

Правильно, надо вернуться к эстетике советского времени, когда добровольно-принудительно рядовые члены партии приобретали облигации государственного займа на всю зарплату, чтобы потом утонуть в долгах.

Устраивать субботники, чтобы перечислить заработанные на дармовом труде деньги бедствующим зарубежным коммунистическим режимам. При этом признаком благополучия считалось наличие в магазине сыра, масла и колбасы. Никто не интересовался, как сейчас говорят, брендами. Речь шла о продуктах вообще.

Видимо, чтобы соответствовать поправкам в Конституцию России, которые были приняты в 2020 году, в недалёком будущем власти предложат воспользоваться традициями, переданными нам предками, и вернуть старые советские значения слов:

• достать;
• выбросили;
• заказы;
• продукты в нагрузку.

Понятно, что "у советских собственная гордость", но не до такой же степени, чтобы на голубом глазу убеждать граждан, которые каждый день ходят в магазин и пытаются хоть как-то свести концы с концами после ковидных выходных "с сохранением зарплаты", что всё настолько классно в стране.

Политические реновации

Гражданам, безусловно, есть чем гордиться, но, к сожалению, любой предмет гордости усилиями агитпропа превращается в подобие фарса и "цирка с конями", а действия властей пробуждают в людях дух противоречия и активный протест.

Сеансы массовой психотерапии в новостных сюжетах о шагающем по стране импортозамещении стали не менее популярным интернет-мемом, нежели знаменитое оценочное суждение нецензурного свойства Сергея Лаврова. Общие же тренды в движении страны по "особому" пути всё отчётливее напоминают возвращение к советскому прошлому.

За идеями фресок с Иосифом Сталиным в православном храме и созданием Сталин-центра следуют вполне ощутимые простыми гражданами политические реновации. Член комитета Государственной думы по бюджету и налогам Вера Ганзя, в продолжение тезисов Сергея Лаврова, заявила, что Россия может вернуться к сталинской практике снижения цен на продукты.

"Мы сейчас живём по образу и подобию западного мира. Не получится на двух стульях усидеть. В сталинские времена снижались цены постоянно. Но тогда было государственное регулирование ценовой политики, а сейчас нам сказали — разрулит рынок сам".

Сказали, что рынок разрулит, в начале 90-х. Заявить сейчас, что в стране может кто-то ещё рулить, это — фактически признаться в экстремизме. Идея же вернуть ключевые составляющие советского режима представляется не такой уж бесперспективной. Как показала практика конституционного "обнуления", это дело нескольких месяцев. Особенно при нерушимом союзе правящей партии и благодарной системной оппозиции.

Утрата настоящего

Поиски поводов для гордости в обмен на желание хорошо жить и радоваться благополучию своих родных, как говорит министр Лавров, к сожалению, привели к нещадной маркетинговой эксплуатации исторической темы. Особенно досталось периоду Великой Отечественной войны.

Оценочные суждения стали сводиться к мнению властей и альтернативному, то есть — неправильному, что заметно упрощает процесс принятия решений и их публичное обоснование. Тем более на фоне практики завуалированных под борьбу с экстремизмом политических репрессий, поводы для которых выглядят для благодарных зрителей федерального телевещания вполне обоснованно.

Навязываемое агитпропом ощущение, что существуют только прошлое и очень далёкое светлое будущее, по сути, делает настоящее малозначительным. Видимо, "особый" путь предполагает не только движение к системной механике советского прошлого, но и подмену основного предназначения государства, призванного служить реальным интересам граждан, а не идеологическим заморочкам политических элит, даже если у граждан простое желание — хорошо жить.