Зачем нужен следственный судья, и как он послужит реформе судопроизводства в России

О том, в каком плачевном состоянии в последнее время находится система российского судопроизводства, никому отдельно рассказывать не надо. Реформа очевидно назрела, но весь вопрос в том, какие действия необходимо предпринять в первую очередь? Видный адвокат и общественный деятель Генри Резник убежден, что выбраться из тупика поможет институт следственных судий, о чем он докладывал Президенту РФ еще год назад. Сейчас о той же мере, как о жизненно необходимой, заговорили и в Верховном Суде Российской Федерации.

Так что же это за должность такая — следственный судья, и какие функции он призван осуществлять? В чем очевидная польза от внедрения подобного института? Об этом мы попросили рассказать Анатолия Владимировича Фурсова, управляющего партнера Московской коллегии адвокатов "Домбровицкий и партнеры".

Юрист Анатолий Фурсов убежден, что функционал следственных судий позволит вернуться к принципу состязательности и непредвзятости судопроизводства, принятому во всем цивилизованном мире, в России же, увы, на сегодняшний день практически утраченному.

"Подобная должность есть во многих развитых западноевропейских государствах — от Бельгии до Хорватии, и от Испании до Франции, — рассказывает он. — Также следственные судьи с успехом выполняют свои обязанности во многих странах постсоветского пространства. Вы удивитесь, но этот атрибут эффективного действующего законодательства и компетентной судебной власти есть даже отнюдь не демократичном Ираке! Данные должностные лица призваны исключить обвинительный уклон, в настоящее время правящий бал в российском суде; уравнять в правах сторону обвинения и сторону защиты на стадии предварительного следствия; контролировать действия и той и другой стороны в процессе, строго в соответствии с буквой Закона; быть посредником и арбитром во всех правоприменительных спорах, а также следить за тем, чтобы предварительное расследование не затягивалось дольше необходимого, что сейчас у нас происходит сплошь и рядом".

— Звучит впечатляюще. Но объясните, какие именно огрехи отечественной судебной системы могут быть исправлены путем внедрения института следственных судий?

— Сегодня следователи, дознаватели, или иные должностные лица, которые ведут предварительное расследование, по сути, совмещают несовместимое. Они осуществляют уголовное преследование, и одновременно пытаются реализовывать правоприменение. А это две вещи взаимоисключающие.

• Нужна сторонняя сила, которая окажется в состоянии регулировать данный процесс. Это раз.

• Второе: стороны находятся в заведомо неравном положении: суд, в большинстве случаев, в любых своих решениях и телодвижениях заведомо встает на обвинительную сторону.

Но как адвокатуре выполнять свои функции, если ей, например, элементарно не дают формировать доказательную базу? Исправлять этот перекос прямо по ходу работы и будут следственные судьи.

• В-третьих, ни одно расследование, как известно, не обходится без большого количества ходатайств со стороны процессуальных оппонентов.

Судья буквально "тонет" под этим шквалом, зачастую просто не имея ресурсов разобраться в ситуации. Помочь принять правильное, выверенное решение, и в то же время разгрузить судебный корпус — вот еще одна задача следственного судьи.

• Четвертый и пятый пункты касаются реализации норм оперативно-розыскной деятельности и разрешения правовых споров, связанных с ограничениями правомочий лиц, привлеченных к уголовной ответственности.

В УПК в этом вопросе много белых пятен, которые сторона обвинения вольготно трактует в свою пользу. Исключить подобную недобросовестность из правоприменительного оборота также обязан новый институт.

— Да, пунктов набралось немало. Можно подробнее о неравенстве сторон в процессе? Думаю, нашим читателям это будет особенно интересно.

— Пожалуйста: сейчас адвокат не имеет права даже пригласить в заседание эксперта, а лишь "специалиста", мнение которого, по сравнению с экспертным заключения обвинения, мало что значит. Обвинитель же царь и бог в процессе, согласно действующему законодательству.

Такое заведомое неравенство буквально подталкивает все следствие в целом по пути обвинительного уклона. На страже интересов защитника, если его требования справедливы и закономерны, должен встать следственный судья.

Приведу распространенный пример: адвокат составляет ходатайство о назначении необходимой для подтверждения позиции защиты экспертизы. Следователь, придерживающийся обвинительного уклона, с большой вероятностью отказывает ему. Прокурорский надзор, скорее всего, так же не отнесется к вопросу серьезно. И все — дальше идти некуда, и жаловаться некому… Но когда следственный судья займет свое место, у защиты появляется шанс на то, что она будет выслушана, и ее доводы будут приняты.

Особая оговорка — в любом правоприменительном споре новое должностное лицо не должно вставать ни чью сторону; оно всего лишь обязано беспристрастно и взвешено подойти к спорной ситуации.

— Но не получится ли так, что теперь уже следственный судья окажется завален ходатайствами со стороны защиты?

— Не думаю. Ситуаций, когда адвокат оказывается согласен с решениями следствия, тоже предостаточно. Мы не будем огульно обвинять всю российскую Фемиду в том, что она выносит исключительно процессуально предвзятые и некомпетентные решения. Достаточно часто сторона защиты на досудебных стадиях процесса признает действия следствия правомочными, и подвода для возмущения не находит. Но когда адвокат не согласен допустим, с квалификацией деяния, озвученной следователем, он имеет право на то, чтобы этот спор рассудила объективная третья сторона — а именно, следственный судья.

В конце концов, суд для того и существует, чтобы разрешать конфликты интересов двух противоборствующих сторон. А уж задача адвокатуры следить за тем, чтобы чрезмерно ретивые защитники не обращались то и дело к следственному судье по надуманным поводам.

— То, что законодательство РФ требует серьезной доработки, сквозит рефреном в нашей беседе. Но не получится ли так, что передавая мощнейший функционал следственному судье, мы тем самым еще больше усугубляем ситуацию?

— В тех концепциях, которые озвучены на сегодняшний день, нет ничего, идущего вразрез с законом. Например, никто не предлагает новому должностному лицу участвовать в следственных действиях — это прерогатива совсем другой инстанции.

Следственный судья вообще ни в коем случае не должен осуществлять функции уголовного преследования, как и не обязан выполнять работу за адвокатуру. Его дело — беспристрастный контроль за действиями обеих сторон на всех стадиях уголовного процесса.

Замечу, что Ст.29 УПК РФ "Полномочия суда" прямо относит нас к тому, что многие функции, ранее являвшиеся прерогативой следователей и прокуроров, сейчас переходят в юрисдикцию судейского корпуса. Например:

• о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинскую организацию, для производства соответственно судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы;

• прекращение уголовного дела или уголовного преследования с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в соответствии с требованиями;

• о возмещении имущественного вреда и т. д.

Все это абсолютно логично, и отвечает запросам времени.

— Не выйдет ли так, что институт следственных судий, по сути, подменит собой другие органы, призванные осуществлять надзор и контроль за следственной системой?

— Такого не произойдет, ведь "чересчур" контроля в столь важном вопросе не бывает. Наоборот, стоит надеяться на исправление и оздоровление ситуации, потому что гособвинение будет отныне ощущать на себе самое пристальное внимание с разных сторон. Конечно же, другие надзорные органы тоже нужно сохранить, например, институт прокурорского контроля. Просто прокуратура начнет относится к своим решениям серьезнее, так как будет понимать, что отныне она — не истина в последней инстанции. Прокурор, исполняющий текущий надзор за законностью и обоснованностью процесса, вынес неправомочное решение? Ну что ж, адвокат отправится к следственному судье, а тот, вникнув в суть вопроса, оперативно (максимум — за 24 часа), вынесет свой вердикт. И если он не поддержит мнение прокурора, то тем самым признает несостоятельность его действий. Нужно ли это прокуратуре? Вот вам простой ответ на вопрос, как повысить процессуальную состязательность сторон, прописанной в Конституции РФ.

— Как будет решаться кадровый вопрос? Откуда возьмется нужное количество независимых и непредвзятых следственных судий? А самое главное — не ляжет ли эта надстройка новым тяжким бременем на плечи налогоплательщиков?

— Совершенно ясно, что ни Следственный Комитет, ни Прокуратура РФ необходимым кадровым ресурсом на сегодняшний день не располагают. Самое очевидное решение — выдвигать кандидатов из среды адвокатуры. При этом будущий следственный судья должен безупречно зарекомендовать себя и ощущать ответственность за эту нелегкую миссию. Предоставляется, что каждая кандидатура должна рассматриваться на специальных коллегиях, в работе которых примут участие компетентные прокуроры, судьи, и адвокаты. Со стороны всех этих трех ветвей судопроизводства к претенденту не должно возникать сколько-нибудь серьезных претензий. Разумеется, сроки данной выборной должности должны ограничиваться очень короткими временными рамками — 1 год, например. А затем следственный судья обязан будет проходить переаттестацию, где будет решаться вопрос о его компетенции, и продлении полномочий.

Что же касается вопроса рентабельности, то все решается просто — следственные судьи должны осуществлять свои функции при районных судах, тогда не придется возводить многомиллионные здания, и тратиться на элитный интерьер чиновничьих кабинетов. Чем ближе "к земле", тем лучше. Территориальная подсудность легко поможет решить и вопрос о том, каков должен быть штат следственных судий — все зависит от района и его потребностей.

В завершение Анатолий Владимирович Фурсов еще раз подчеркивает, что институт следственных судий призван служить драйвером реформирования российской судебный системы, в которой все мы так остро нуждаемся. Только в наших силах сделать так, чтобы это стало былью, на благо стране и людям, живущим в ней".

Подготовила Светлана Буклан