Генерал ФСБ: "Для Белоруссии опасна "итальянская забастовка"

О том, какие выводы после протестов в Белоруссии должны сделать российская власть и правоохранительные органы, а также об ошибках белорусских силовиков рассказал председателю совета директоров "Правды.ру" Вадиму Горшенину генерал ФСБ Александр Михайлов.

Читайте начало интервью:

• Генерал ФСБ Михайлов: Россия проигрывает идеологическую войну Западу
• Генерал ФСБ Михайлов: "Маскарад с Навальным вызывает иронию"

"Мавр сделал свое дело, мавр может уходить"

— В "цветных революциях" власть сметают социальные круги, на которые свергнутый властитель больше всего обращал внимания. В Египте власть была сметена поколением, которое "вырастил" Мубарак: до его прихода была очень высокая смертность новорожденных. Мубарак создал систему, когда выживало 80-90% детей. В Ливии молодежи давали сказочные кредиты на обучение в Европе, США, а она сняла Каддафи. В Белоруссии Лукашенко был намного впереди нашей страны в воспитании компьютерных гениев и компаний-гигантов. Во время протестов они выступили против Лукашенко. Какая у нас целевая группа может быть?

— Мы говорим об анклавах с большим количеством образованных, амбициозных людей:

• Москва,
• Санкт-Петербург,
• Владивосток,
• Хабаровск.

Это немного другая субстанция. У нас есть огромное количество маленьких городов, которые живут в патриархальной тишине. Сложно сказать, есть ли там база для революций. В августе 1991 года я служил в КГБ. Мы сканировали ситуацию по всей стране. В одних субъектах шли активные революционные настроения ("надо все сохранить"), а в значительной части субъектов и республик отсиживались ("давайте посмотрим, в какую сторону маятник качнется").

Сложно определить целевую группу в условиях серьезнейшего расслоения страны:

• социального,
• политического,
• экономического.

Мы должны помнить, что революцию всегда задумывают романтики, реализуют фанатики, а плодами пользуются негодяи.

В 90-е годы диссиденты подвели страну к радикальным сдвигам. Но потом где они оказались? Никого не осталось, потому что если на первом этапе они и вошли во власть, то поняли, что это не их. "Мавр сделал свое дело, мавр может уходить". Октябрьскую революцию совершили, условно говоря, 400 000 эсеров и 200 000 большевиков, а потом "мавр сделал свое дело" — они оказались в сталинских застенках, были расстреляны.

Делаем выводы

— Какие главные выводы из того, что происходит в Белоруссии, должны сделать наши силовые структуры?

— Во-первых, надо болезнь лечить не в критической фазе, а значительно раньше. С лицами, которые формировали агрессивную часть протестов, надо было работать раньше, чем они выйдут на площадь и поведут за собой людей.

Во-вторых, надо четко понимать, в каких дозах может развиваться этот процесс. В Советском Союзе активно работали, изучали настроение молодежи, и хотя не всегда достигали хорошего результата, но держали под контролем. В Белоруссии многие вещи просто пропустили, несмотря на то, что КГБ у них активная структура, сохранившая все традиции Комитета госбезопасности СССР.

Что касается действий, у нас такая история уже была. В ОМОНе ребята действительно боролись за страну, активно воевали, но не сложилась ситуация, за которую они боролись. Конечно, государство их подставило. Лукашенко правильно говорит: "Власть руками трогать нельзя". Это говорил еще Немцов, когда был вице-премьером. Все участники столкновений должны понимать степень ответственности, потому что даже при агрессивности толпы нужно максимально сохранить лицо.

Самое главное — не переступить порог, который отделяет тебя, сотрудника правоохранительных органов, от преступника, потому что факты свидетельствовали об агрессивности обеих сторон.

Но демонстрант отсидит свои 15 суток и всё, а здесь же поставлен на карту авторитет государства.

— Антон Цветков, наш коллега по "Офицерам России", сказал, что в Белоруссии не надо было около правительственных зданий, куда шла толпа, ставить вооруженных ребят в амуниции. Нужно было поставить несколько человек в парадной форме. Но как только начинались агрессивные действия, изнутри зданий выходили бы сотрудники в амуниции.

— "Доспехи" являются мощным провоцирующим фактором. На Совете Европы в Париже мы обсуждали проблемы массовых протестов. Полицейский из Германии пришел на заседание в своей повседневной форме, не в гражданском. Он сказал: "Я пришел одетым в форму, чтобы вы поняли: мы специально разработали такую по дизайну и по цвету форму, которая не вызывает агрессию у толпы".

На том этапе, о котором вы говорили с Цветковым, наверное, так можно было сделать, потому что толпа еще не была агрессивной, преобладало законопослушание. Это не Грузия 80-90-х годов.

Говорят: власть вывела людей в форме, и толпа испугалась.

Толпу сложно испугать, потому что пугается только первый ряд, а люди в десятом ряду не боятся, они не видят этого и готовы идти напролом.

В 1993 году совершенно безумная толпа (фанатики плюс маргиналы) штурмовали телецентр. Его вообще никто не защищал. Милиция была только внутри, и тем не менее получились тяжелые последствия.

Сложно такие вещи просчитать. Думаю, когда нет объективных сведений о том, что готовятся агрессивные действия со стороны толпы, не надо ее возбуждать силовыми "манекенами", которые сразу привлекают подростков, молодежь, и все начинают думать: эти люди пришли нас бить, а иначе зачем они в такой амуниции.

— У нас одновременно случились события в Белоруссии и Хабаровске. В Хабаровске полиция не вмешивалась, а только следила, чтобы не было криминала. В итоге протесты уже затухают. В Белоруссии одного задавили, других в СИЗО посадили, дальше больше, потому что на любое действие идет противодействие. Будут ли, исходя из этих двух ситуаций, новые методички в наших силовых структурах?

— Я бы говорил не о методичках в силовых структурах, а о властных структурах. Уличный протест — это самый видный протест, на который реагируют правоохранительные органы.

Но есть более опасный протест — скрытый, "итальянская забастовка".

Мне кажется, в Белоруссии протест улиц поддерживается государственными структурами, которые четко выполняют свои обязанности, как положено по регламенту. При этом ничего не движется, и ситуация усугубляется. Это очень важно, потому что вряд ли люди из государственных структур не разделяют мнение лиц, которые вышли на улицу. Чиновники вынуждены соответствовать служебному положению, но многие наверняка заботятся не столько о Лукашенко, сколько о себе. Они задумываются: а нужно ли так суетиться и всё это делать.

— Какие выводы нам стоит сделать? Ситуация в России разогревается. Может быть, к парламентским выборам в 2021 году или раньше.

— Чтобы исключить такие последствия, как в Белоруссии, власть должна прислушиваться к народу и делать выводы. Мы не избавимся никогда:

• от провокаторов,
• политических демагогов.

Но если власть слышит людей, принимает меры для улучшения их положения, то многие вопросы отпадают сами собой. Любой экстремизм можно задушить, исправляя ошибки, которые послужили для него основой.

Нужно снижать напряжение и поменьше говорить, извините за аполитичное высказывание, о "Единой России" и ее проектах, потому что делить народ на партийных и беспартийных не надо. Даже в Советском Союзе был блок коммунистов и беспартийных. Сегодня одна партия слишком часто говорит о своей руководящей роли.

Надо не дразнить народ там, где он особенно остро реагирует. Это главное.

Беседовал Вадим Горшенин

К публикации подготовила Марина Севастьянова