Почему Британия не остановила Первую мировую войну

28 июля 1914 года началась Первая мировая война, которую так стали называть лишь после того, как разразилась Вторая мировая. Итоги ее примечательны: крушение четырех европейских империй (Австро-Венгерской, Германской, Османской и Российской), появление на их обломках ряда новых государств и возвышение могущества нового мирового игрока — Соединенных Штатов Америки. Чего хотели добиться те, кто начинал эту войну? Явно не того, что получилось.

Человек предполагает, Бог располагает

Две русские революции для одних были "Россией, которую потеряли", для многих озарились многообещающими чаяниями, но для всех обернулись трагедиями и треволнениями. Нынешние историки склонны видеть в Первой мировой войне окончание "длинного XIX века" — от Великой французской революции 1789 года до июля 1914-го. Поводом к развертыванию боевых действий послужило политическое убийство. 28 июня 1914 года сербский националист смертельно ранил эрцгерцога Франца Фердинанда — наследника престола Дунайской монархии.

Причины — в антагонизме между державами. Они коренились не только в отношениях стран, принадлежавших к разным военно-политическим блокам, как Франция и Германия. Противоречия раздирали и союзников, например, члены Антанты — Россия и Британия — по-разному (еще с 1885 года) смотрели на акваторию Черноморских проливов. А оккупированный Альбионом тремя годами ранее Египет — зона противоречий между Лондоном и Парижем, также союзниками по l'Entente cordiale ("сердечному согласию").

Пока канцлером Второго рейха, который он, собственно говоря, и создал, был Бисмарк, о войне с Россией не могло быть и речи. Иногда говорят, немцы опасались воевать на два фронта. Безусловно, были и такие, но когда на смену "железному канцлеру" пришел граф Георг Лео фон Каприви де Капрера де Монтекукколи (Georg Leo Graf von Caprivi de Caprera de Montecuccoli), то он, по словам современников, утверждал:

"Будущей весной у нас будет война на два фронта".

Все четыре года этот верноподданный кайзера Вильгельма Второго ожидал войны.

Нашлись и свои прозорливцы. Начальник Генерального штаба граф Хельмут фон Мольтке-старший (Helmuth von Moltke der Ältere) 14 мая 1890 года, обращаясь к депутатам рейхстага, вспоминал продолжительность европейских войн:

"Может, это будет семилетняя, а может, и тридцатилетняя война, и горе тому, кто воспламенит Европу, кто первый бросит фитиль в пороховую бочку".

Бывший директор Департамента полиции и экс-министр внутренних дел Пётр Николаевич Дурново, заслуживший реноме германофила, в феврале 1914 года составил знаменитую записку. Она потрясает удивительно точным анализом того, что произойдет.

"Центральным фактором переживаемого нами периода мировой истории является соперничество Англии и Германии. Это соперничество неминуемо должно привести к вооруженной борьбе между ними, исход которой, по всей вероятности, будет смертельным для побежденной стороны. Слишком уж несовместимы интересы этих двух государств, и одновременное великодержавное их существование рано или поздно окажется невозможным", — полагал П. Н. Дурново.

Британский лев и германский орел

12 (25) июля министр иностранных дел Российской империи Сергей Дмитриевич Сазонов сообщил русскому послу в Великобритании, что "первостепенное значение приобретает то положение, которое займет Англия". Сазонов надеялся на разумную позицию британского льва, что тот приструнит распустившего воинственные перья кайзеровского орла и послушных ему австрияков.

Недавно у нас переиздали перевод дневников британского посла в Париже Лорда Берти "Европа во времена Первой мировой войны". 2 сентября 1918 года Фрэнсис Берти, 1-й барон Берти из Тейма (Francis Bertie, 1st Baron Bertie of Thame), за выдающиеся заслуги на дипломатическом поприще в столице Франции удостоился звания пэра Соединенного Королевства Viscount Bertie of Thame — виконт Берти из Тейма. Заслуживший от своих приятелей прозвище "откровенный Берти", в своих дневниках он записал:

"Асквит говорит, что все зависит от позиции России".

Итак, тогдашний премьер-министр Великобритании Герберт Генри Асквит (Herbert Henry Asquith) переложил всю ответственность на Петербург. Заметьте разницу между осторожным сазоновским "первостепенным значением" и фразой, высказанной без обиняков — "все зависит".

Сам британский посол допустил досадную оплошность в отношении позиции кайзера Вильгельма II. Теперь мы знаем, что безумный монарх стремился развязать войну, пока Россия не окрепла. Конечно, сказались давние противоречия России и Великобритании на Балканах.

"И все же трудно представить, что кайзер и его правительство в самом деле хотят воевать. Не верю, что они были соучастниками австрийского ультиматума Сербии. Если однако император России будет упорствовать в своем нелепом и устаревшем притязании, будто Россия — защитница всех славянских стран, как бы плохо те себя ни вели, война вполне вероятна. Германия вынуждена будет поддержать Австрию, а Франции придется прийти на помощь России", — записал 27 июля 1914 года лорд Берти.

Около 22 часов 15 (28) июля в Москве на Тверской улице возле памятника "белому генералу" Скобелеву начался стихийный митинг в поддержку Сербии при участии представителей всех сословий Белокаменной. Для защиты австрийского консульства от погрома пришлось вызывать жандармов.