Мы не знаем природу живого организма общества

Какова природа человеческого общества и всего человечества? Почему наше поведение и общественные законы очень схожи с теми, что действуют в животном мире? Почему муравейник — тот же город? Почему общество в целом — живой организм? Насколько мы знаем эти законы? Обо всем этом и многом другом рассказал доктор медицинских наук, профессор, академик РАЕН, специалист в области эпидемиологии и профилактической медицины, демографии, управления резервами здоровья, социальной инженерии и проектирования будущего Игорь Гундаров.

Читайте начало интервью:

Материнский капитал не работает — молодые не рожают

— Игорь Алексеевич, почему же молодые не хотят или не могут рожать, в чем дело? Может быть, к нам тоже пришла европейская тенденция? Считается, что до 30 лет неправильно рожать детей, сначала надо встать на ноги, а потом уже рожать. Но потом это становится уже трудней сделать, а многим уже и не хочется. Что об этом думает наука?

Демография зависит от экономики

— Мы осознали важность влияния экономики на демографию, и поэтому в последние десять лет начало развиваться новое направление.

Современная демография в основном занимается вопросами экономического влияния на рождаемость и смертность. Теперь почти все демографы — 95 процентов — это экономисты. Для них главное — цифры, статистика. Немножко попадаются социологи. Их совершенно не интересует, почему упала рождаемость, просто упала и все.

А я — врач, поэтому мне еще с этой точки зрения нужно понять. Есть сперматогенез, есть частота половых контактов, есть овуляторная способность женщин, есть еще выход яйцеклетки, то есть масса вещей, которые влияют на рождаемость, но они остаются вне внимания.

И вдруг мы еще осознали, что есть не только организм отдельного человека, а есть еще общество в целом.

Это что — просто хаотический набор людей?

— Ну, конечно, есть социальные законы в обществе, есть свой авангард, арьергард, болото, есть свои козлы отпущения, свои лидеры, герои, при этом в другом обществе эти же самые люди могут поменяться ролями…

— Да. Тогда вдруг получается, что общество — это организм.

— Да, безусловно, это живой организм.

— Живой организм. И классический пример из биологии. Есть муравьи, а есть муравейник.

— Есть пчелы, а есть улей.

— Да, и пчелиный улей устроен так, что там есть:

• рабочие пчелы,
• трутни,
• сторожа,
• маточка.

Там у каждого свои функции, есть иерархия, свои законы.

Вот уберешь, например, камень, под которым муравейник, через 15 минут подошел, там уже ничего нет. Муравьи уже унесли все яички, значит куда-то они несли по своим законам, друг у друга не вырывали.

Мир — это человейник человейников

— Но они же — не разумные?

— Они — неразумные по отдельности, но там есть как раз система функционирования, это — именно общественный организм. Вот белые медведи, например, живут по одному, а многие животные — живут стаями.

Я не хочу примитизировать, но мы — люди — в какой-то мере несем в себе зачатки тех социальных характеристик, которые присущи для живой природы.

И даже есть такая наука — этология, которая изучает поведение людей и поведение животных, сравнивает.

И у нас возник вопрос, а может быть, то плохое что с нами происходит, это из-за того, что мы не знаем природу этого живого организма?

Философ Зиновьев Александр Александрович (я имел счастье с ним встречаться) ввел понятие "человейник", то есть общество — это не просто набор людей.

Вот и у Владимира Владимировича Путина такое впечатление, что люди — это просто набор, хотя общество живет по своим законам. И Маргарет Тэтчер то же самое говорила, что гражданское общество — это вы собрались, заключили договор и обязали государство выполнять наши пожелания.

На самом деле общество — это сложный организм. Вот поэтому Зиновьев и ввел понятие "человейник". А весь наш мир — это человейник человейников. И вот тогда до нас стало доходить, и мы вдруг осознали, что если у пчел что-то не ладится, значит нужно уметь лечить не только отдельных пчелок, но и весь пчелиный рой.

Марксизм верен на 30-40%

— Это — все-таки именно какие-то социальные болезни, а не медицинские?

— Да, я сейчас поднимаюсь, отталкиваясь от пчел. Чтобы меня не обвинили в биологизаторстве, я поднимаюсь сейчас до общества. У общества есть свои законы. И общество живет по этим законам.

И вот марксизм, хотя и пытался эти законы вывести, объяснить все общественное развитие, но он так и не сделал этого до конца.

Я преклоняюсь перед величием Маркса, я себя считаю как бы неомарксистом в том плане. Я беру то, что выработано марксизмом, но я вдруг вижу, что учение марксизма объясняет далеко не все. Оно верно в диапазоне примерно на 30-40 процентов всего общественного. В этой части оно объясняет то, что происходит в обществе. И там он — правильный.

Но еще почти 70 процентов не объясняется марксизмом, в том числе то, что общество — это живой организм, который живет не только по классовым законам. А в марксизме, и у самого Маркса, и у великого Ленина — там превалирует именно классовый подход к оценке того, что происходит в обществе.

А вместе с ним, в конце XIX века появились Лилиенфельд и Стронин. Они стали говорить о том, что общество живет по своим законам и развивается по своим законам функционирования, как происходит у пчелиного роя или общественных организмов у животных.

И незнание этих законов, незнание социальной психологии, вопросов организации не позволяет нам положительно влиять на все эти процессы. Был такой великий непризнанный гений Богданов Александр Александрович, кстати, партию коммунистов создавали два человека — Богданов и Ленин, но потом они немножко разошлись во взглядах.

И вот они каждый по своему стали развивать учение о том, что общество — это тоже живой организм со своими законами, и не зная его, нельзя нормально развиваться. А мы до сих пор этого не знаем.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев