Как "переработать" негативный опыт приемного ребенка - Новости об усыновлении

Проблемы усыновления. Личный опыт удочерения. Как, зачем, что, почему, как это сделать и что делать потом? А если в семье лишенных родительских прав есть другие дети? Могут ли кровные родители узнать о ребенке и приемной семье? Какое отношение у самих детей к бывшим и нынешним родителям? Как преодолеть психологические травмы?

Обо всем этом и многом другом главному редактору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказала врач-невролог, доцент кафедры неврологии Пироговского университета Наталья Суворинова.

Читайте начало интервью:

Насколько оправданы страхи приемных родителей

Как усыновить ребенка? Личный опыт

Как найти своего приемного ребенка?

— Наталья Юрьевна, вы удочерили девочку. А не боитесь, что кровные родители, лишенные родительских прав, как-то узнают, где она сейчас находится, и появятся у вас?

— Как они узнают?

— В социальных сетях есть ваши фотографии.

— Но они же не знают мою фамилию. Они не знают, кому и куда отдали ребенка. Они лишены прав, поэтому им не дадут никакие сведения о ребенке.

— И как ребенок сейчас выглядит они тоже не знают?

— Нет.

— А у вашей приемной дочки есть еще братья и сестры?

— Да, там еще есть несколько человек.

— Вы сказали, что сложно найти одного ребенка, обычно есть братья и сестры. У большинства людей, которых лишают прав, как правило, помногу детей?

— Да, таких семей много. И мы уже готовы взять двоих, но в нашем случае получилось по-другому.

— Понятно, что они в аптеку не ходят, они не регулируют рождаемость.

— Да, поэтому таких семей много, к сожалению. Опять же при усыновлении есть разные варианты. Например, одного ребенка из такой семьи уже давно забрали, потом эта женщина родила второго. Обычно в таких случаях звонят опекунам первого ребенка: "Вот там еще один родился. Мы уже лишаем их родительских прав на него. Будете его брать? Сможете взять его к себе?"

Кто-то может, кто-то не может. Кто-то говорит, что "да, конечно, мы возьмем, ведь это кровный брат, кровная сестра нашего". Некоторые говорят: "Нет, мы не можем". Тогда получается, что они в разные семьи попадают. Бывают такие варианты довольно часто. В нашем случае было несколько детей, все они находятся в других семьях.

— Они не знакомы, друг про друга ничего не знают?

— Нет, хотя мы общаемся с опекуном одной из сестер. Но дети между собой пока не общаются. Они слишком маленькие, им, наверное, это тяжеловато будет сейчас. Хотя я показываю своей дочери фотографии ее сестры, она радуется, что у нее все хорошо.

— Ей было пять лет, когда она пришла в вашу семью?

— Да.

— То есть она понимает, что это приемная семья. Понятно, что у вас домашние, душевные отношения. Моя знакомая удочерила девочку семи лет. Она сказала, что ей есть с чем сравнивать, и она очень ценит то, что она сейчас имеет. Поэтому как раз хорошо, что она взяла девочку постарше. Как вы оцениваете: лучше когда ребенок может сравнить, предыдущую свою жизнь вспоминать, или все-таки этот опыт не очень для него хороший?

— Наверное, у каждого свое, индивидуально. Но вот у моей дочери очень мало хороших воспоминаний о кровных родителях. Она к ним не была сильно привязана, поскольку она мало с ними прожила. Ее воспитывал дедушка. С дедушкой у нее самые теплые отношения. И через два года, когда она уже привыкла, когда у нас закончилась у всех взаимная адаптация, мы наладили отношения с ее дедушкой. Я взяла в органах оперки его телефон и ему позвонила.

— А потом все-таки он не смог ее воспитывать?

— Да, не смог. Там была такая ситуация, что у него просто не было физической возможности. Он попытался призвать родителей к воспитанию ребенка, но они так и не смогли образумиться, в итоге ребенок попал в систему. Моя дочь действительно очень нас приняла, и она очень рада, что мы с ней.

Но есть семьи, в которых сложные отношения с кровными родственниками. Поэтому благодарность у таких детей далеко не всегда бывает. Дети часто бывают морально травмированные, в том числе и двойственностью чувств.

С одной стороны, они любят своих родителей, поскольку они все-таки были их кровными родителями. С другой стороны, они не могут им простить то, как они себя вели и что их отдали, то, что их потеряли, что за них не боролись.

Я знаю случай, когда ребенка очень сильно раздирают эти противоречия. Такие дети сильно страдают. Хотя они плохо отзываются о том, что с ними там было. Но все равно они переживают и мучаются, что там дальше случилось с их родственниками. Такое тоже есть.

Но на самом деле главное — время. Оно лечит раны, заживляет и помогает справиться. Конечно, прямая обязанность, долг опекунов, усыновителей — помогать детям пройти этот тяжелый этап. Часто мы обращаемся за помощью к психологам. Есть психологи фондов, которые работают именно с душевными травмами приемных детей.

Эти дети, конечно, сложнее, чем кровные дети. У них уже есть большой негативный опыт, который нужно переработать вместе с ребенком. И к этому нужно быть готовым. Это может быть даже тяжелее, чем какие-нибудь физические увечья, физические травмы. Самое главное — работать над этим и войти в новую жизнь.

Читайте окончание интервью:

Приемный ребенок: адаптация в семье

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев