Общественная палата выгнала правозащитников

Процесс выставления за дверь растянулся на несколько месяцев. В сентябре руководитель аппарата Общественной палаты Павел Андреев заявил, что решил запретить ОНК Москвы пользоваться почтовым адресом палаты для писем заключенных в СИЗО и содержащихся в полицейских изоляторах временного содержания.

Фото: Глава ОНК Москвы Вадим Горшенин

Мне как председателю Общественной наблюдательной комиссии г. Москвы пришлось объяснять и ему, и секретарю Общественной палаты Валерию Фадееву, что содержание информационных листов в каждой камере СИЗО и ОВД г. Москвы с указанием почтового адреса палаты было одобрено предыдущим составом Общественной палаты. Что у общественников просто нет финансовых средств для их замены.

Валерий Фадеев заявил, что не сделает ничего, что ухудшало бы положение заключенных и препятствовало бы реализации федерального закона об общественном контроле за местами принудительного содержания.

Тем не менее это случилось. Стоит отметить, правда, что этому предшествовала и достаточно глупая провокация.

Мне пришло письмо от председателя комиссии ОП РФ по безопасности и взаимодействию с ОНК Марии Каннабих, которая потребовала объяснений, почему ОНК Москвы не отвечает на запросы осужденного гражданина. Мы провели расследование и выяснили, что обратившийся гражданин никогда не содержался в следственных изоляторах Москвы — и, соответственно, его письма были вне нашей компетенции. Но, что любопытно, аппарат Общественной палаты и не передавал нам этого письма.

Глава ОНК Москвы: Общественная палата нивелирует права граждан

В январе представители Общественной палаты связались уже с УФСИН по г. Москве и категорически, насколько понимаю, потребовали не пересылать на их адрес писем подследственных, обращавшихся к нам с жалобами на условия содержания. УФСИН ничего не оставалось делать, как начать заменять в камерах почтовый адрес ОНК Москвы на свой собственный. Так что теперь, в силу этих договоренностей, подследственные пишут обращения в Общественную наблюдательную комиссию г. Москвы на адрес УФСИН. Пока, правда, нам не было передано ни одного обращения...

Ну и как итог.

На мой взгляд, это очень опасная тенденция, направленная на практическое уничтожение общественного контроля. Удивительно и показательно, что инициатива исходит не от силовиков, не от проверяемых, а от официальных общественников, прошедших назначение через управление по общественным проектам администрации президента.

Поясню в конце: от Общественной палаты, согласно договоренностям с прошлым ее составом, не требовалось ни регистрировать письма, ни как-либо работать с ними — просто принимать и передавать их представителям ОНК Москвы.

На одном из заседаний рабочей группы по донабору в ОНК я предложил Валерию Фадееву провести "нулевое" слушание поправок к закону об ОНК, в которых предусмотреть и решение этого вопроса. Как, впрочем, и расширение списка проверяемых объектов, не вошедших в текст закона по недоразумению. Секретарь палаты согласился с этим. Прошло три месяца: с этим самым чтением ничего с места не сдвинулось — во всяком случае, мне ничего неизвестно даже о подготовке к нему.

Донабор в ОНК: зачем Общественная палата позорится на всю страну?

Подследственные теперь пишут жалобы в ОНК Москвы, направляя их в адрес тех, на кого жалуются.

Могу только публично поблагодарить за это Общественную палату как одну из несущих конструкций российского гражданского общества. Аппарат и члены палаты подложили некое не очень чистое животное в процесс организации выборов главы государства. Это многое говорит о количестве пядей во лбах этих деятелей...