Почему в России не отменяют ЕГЭ

Российским министерством образования и науки уже больше года руководит Ольга Васильева (она заняла этот пост в конце прошлого лета). Что изменилось за это время в школах и вузах? Как обстоят дела с унификацией учебников по истории? Какие меры предприняты для устранения перекоса, из-за которого в некоторых школах на иностранный язык отводится больше часов, чем на русский? И как обстоят дела с краеугольным камнем отечественной системы среднего образования — Единым государственным экзаменом?

Свою версию итогов пребывания Васильевой во главе Минобра подвели авторы телеграм-канала "Незыгарь":

"Ольга Васильева уже начала борьбу за самосохранение. И выбрала самую трендовую вещь политического сезона — борьбу с коррупцией и кадровое обновление. Министр Васильева заявила, что 40% победителей и призеров школьных олимпиад — это "результат коррупции" в школьном олимпиадном движении. И анонсировала обновление состава ректоров ВУЗов путем установления им возрастного лимита в 68 лет".

А что думают эксперты? "Правда.Ру" побеседовала с доктором педагогических наук Яковом Турбовским и президентом Всероссийского фонда образования, доктором педагогических наук Сергеем Комковым.

Яков Турбовский:

— Я поддерживал Ольгу Васильеву с первого шага и продолжаю поддерживать. Она казалась смелым и мужественным человеком, сломавшим прежнюю тенденцию формализованного образования. И обещавшего вернуть другое отношение к школе и к учителю — вот этого не произошло. Я рассчитывал, что она окружит себя людьми, которые беспокоятся о том, что отечественному образованию нужна стратегия, направленная на решение тех целей, которые она ставила перед собой.

Потому что это надо было нашему образованию — без низкопоклонства, холуйского отношения, примитивного перенимания опыта Запада, в самых ужасных образцах. Не лучшие образцы —самые примитивные, формализованные.

Мне очень жаль, что Ольге Васильевой, с которой я знаком, именно этого не удалось сделать. По-прежнему продолжается внесение каких-то дополнений, каких-то отдельных предметов, но не решаются самые главные вопросы. Сегодняшнее российское образование по-прежнему не знает, куда идти, чего мы хотим, каким образом выйти из кризиса, каким образом обеспечить передовые роли в развитии образования — мы перед это собой даже не ставим. Мы дышим в спину непонятно кому и чему.

На самом деле, министр резко смягчает отрицательное влияние ЕГЭ. Но, с сожалению, пошла только наполовину. А ЕГЭ нужно просто убрать. Может, использовать как средство проверки — бога ради, как возможность определения качества обучения. Ведь сегодня мы дошли до официального признания, что у нас есть плохие и хорошие школы. А это значит, у нас нет единой системы образования. Но ведь школьник что на Дальнем Востоке, что на Чукотке, что в Москве должен получать по уровню одинаковое образование.

Что касается русского языка, то его сейчас просто плохо преподают. Простоо увеличение количества часов ничего не даст. Нужно изменение отношения, надо обучать любви к языку.

Сергей Комков:

— С приходом Васильевой изменился дух в системе образования. Изменилось отношение в самой системе, изменилась атмосфера в системе управления. Хотя многого пока сделать Ольге Юрьевне не удалось — и я думаю, что еще долго не удастся. Сломать бюрократическую машину и изменить вектор направления всегда очень непросто. Самое главное, что надо сделать — изменить подходы к целому ряду факторов. Первое, с чего надо начинать — изменить отношение государства вообще к системе образования. Надо увеличить финансирование, потому что сегодня система образования находится на задворках. Если в советские времена 11-12% госбюджета тратилось на систему образования, сегодня это меньше четырех процентов.

Ольга Васильева сторонник того, чтобы постепенно вообще уйти от ЕГЭ в том виде, в котором он был нам навязан. Чтобы тестовая форма экзамена может быть, в каком-то виде могла существовать, но не так, как она была нам навязана. Поэтому то, что она начала первые шаги делать, уже хорошо. Но у нее тут очень много противников, очень эта система укоренилась, все это будет делать непросто. И поэтому сейчас все больше и больше начинают раздаваться голоса, что может быть, уже и Васильеву надо бы попросить с этого поста.

Мы здесь как раз наоборот говорим, что как бы кто там не злорадствовал, как бы кто не злопыхательствовал, как бы кто там не высказывал неудовольствие, ей надо держаться, продолжать потихонечку гнуть свою линию, продолжать начатое. Здесь она может рассчитывать на нашу поддержку, самое главное, что у нее верный вектор движения.

Процесс унификации учебников истории идет, но медленно. Когда у нас был создан так называемый рынок и каждый учитель брал то, что ему удобнее, возникла полная неразбериха в умах наших учеников и в целом в системе образования, так что до сих пор не можем ее разгрести. Естественно, нужно создавать единую концепцию и программу преподавания отечественной истории, вообще мировой истории, и с этих позиций нужно издать создавать единый курс с единым набором учебников. Чтобы не лезли у нас всякого рода консультанты, типа специалистов от Сороса и прочих. Ольга Васильева только пытается этот процесс каким-то образом наладить. Но Академия педнаук как-то от этого дистанцировалась, Васильева это пытается делать в рамках Минобрнауки.

Что касается проведения всякого рода олимпиад, то здесь нужно пересмотреть всю доктрину. Потому что очень часто этим пользуются либо дети сотрудников самой школы, либо дети чиновников, либо дети каких-то специальных людей.

С этой системой надо разбираться, в этом Васильева права, когда говорит про коррупционность олимпиад. Я, честно говоря, ей не завидую. Она влезла в такую систему, в которой пахать, пахать и пахать очень много надо будет. И при этом ей придется работать с людьми, которые получают мизерную заработную плату, которые вынуждены порой фактически влезать в эту коррупционную составляющую, потому что их жизнь подталкивает.

Для того, чтобы учитель не был вовлечен в коррупцию, ему надо дать нормальную заработную плату, ему надо дать хорошие учебные программы, ему надо дать хорошие учебники, ему надо дать хорошие условия работы. Тогда с него можно потребовать, чтобы он качественно выполнял свою работу, тогда он будет держаться за свое место, будет работать на совесть.