Людмила АЙВАР: "Надо доказать, что деньги были получены преступным путем, а не просто забрать!"

Глава следственного комитета России Александр Бастрыкин предложил внести изменения в Уголовно-процессуальный кодекс и разрешить блокировать счета подозреваемых, обвиняемых и их близких родственников — на 30 суток. Так, считает главный следователь страны, можно будет бороться с сокрытием имущества проверяемых лиц.

Сейчас по законодательству разрешается изъятие имущества, переданного родственникам и другим близким, только в том случае, если установлено, что они знали о его преступном происхождении.

Насколько это правомерно и смогут ли такие меры повлиять на ситуацию с коррупцией? С этими вопросами "Правда.Ру" обратилась за комментариями к доктору юридических наук, профессору, почетному адвокату России Людмиле Айвар.

— Глава следственного комитета России Александр Бастрыкин предложил внести изменения в Уголовно-процессуальный кодекс и разрешить блокировать на 30 суток счета подозреваемых, обвиняемых и их близких родственников. Насколько это правомерно? Эти меры могут оказаться действенными и существенно повлиять на ситуацию с коррупцией на разных уровнях?

— Я считаю, что эти меры не могут являться действенными. Они направлены на то, чтобы облегчить работу следственного комитета. Во-первых, до момента, пока лицо сейчас еще подозревается или обвиняется, до приговора, вступившегося в законную силу, это лицо еще не признано виновным. И наши правоохранительные органы, к сожалению, создают такую ситуацию, когда ни у суда, ни у правоохранительных органов нет никакой альтернативы, чтобы можно было в случае, если лицо невиновно в совершении преступления, которое ему инкриминируют, прекратить уголовное дело либо вынести оправдательный приговор. Этими необдуманными, жестокими действиями, нарушающими права гражданина, создаются условия, кода гражданин теряет материальные доходы, лишается возможности пользоваться имуществом, несет большие убытки.

К примеру, арестовали счет у подозреваемого или у его родственников. Адвоката люди нанять не могут для того, чтобы защитить свои права, потому что это платная работа. Если человек находится в следственном изоляторе, передачу ему купить не на что. То есть он полностью лишается жизнеобеспечения.

До того момента, пока не признано, что деньги нажиты преступным путем, какое имеет право следственный орган запрещать человеку пользоваться деньгами или налагать на них арест?!

Вот сейчас, в эти самые минуты, идут обыски в домах и квартирах бывших жен и детей лиц, которые в республике Марий Эл подозреваются в покушении на дачу взятки бывшему губернатору Меркулову. Так какое имеет отношение дочь, которая давно живет своей семьей, со своим мужем, со своими детьми, и бывшая жена, которая давно в разводе, к лицу, которое подозревается или обвиняется в совершении преступлений? Почему у нас граждане, ни в коей мере не запятнавшие себя перед правоохранительными органами, не совершившие противоправных деяний, должны нести бремя ответственности только потому, что государство не может разобраться?

А сейчас Бастрыкин говорит: а давайте мы еще у бабушек, у дедушек, а еще к соседям зайдем, посмотрим, вдруг они там свои деньги хранят и счета у них открыли, но давайте тогда на все счета наложим арест, и будем разбираться: законным путем были положены эти деньги на счет или незаконным. А те денежные средства, которые лежат на счетах у родственников депутатов и высших чиновников в погонах, и которые непонятно откуда вдруг появились, когда зарплата 80 тысяч рублей, а на счетах миллиарды, и владеют они огромными активами, — в этом разбираться никто не хочет, и ареста никто не хочет налагать по этому поводу!

Надо все-таки быть до конца объективными, правильными, честными и эффективными. Я считаю, что это абсолютно неправильно: это нарушение прав лиц, которые никакого отношения к человеку, подозреваемому в совершении преступления, не имеют. Еще раз подчеркиваю: плюс создаются условия невозможности дальнейшего оправдания человека, даже если он не совершал противоправного деяния. К нему применяют такое количество принудительных мер, что оправдание является слишком дорогим удовольствием для государства.

— Похоже, тут предлагается действовать по аналогии с тем, как поступают с родственниками виновных в совершении терактов и экстремизме…

— Родственники не имеют никакого отношения к тем, кто признан экстремистом, террористом. Те, кто занимается терроризмом, не зарабатывают больших денег. Как правило, те, кто занимается терроризмом, — это исполнители; а заказчиков, которые у кормушки, которые получают сумасшедшее финансирование терроризма, достать трудно: к ним почти никто не может подобраться. А это бы повлияло самым серьезным образом.

Родственники и родители и так страдают уже только потому, что их имя опозорено, что их сын совершил террористический акт, и завтра они не назовут свою фамилию, чтобы общество не плевало им в спину, и не говорило о том, что вы негодяи и родили уродов. Создается атмосфера негативного отношения к людям, даже не совершившим никаких проступков. И этим самым государство, да и общество, порождают все новые негативные проявления.

Надо доказать, что деньги были получены преступным путем: доказать, а не просто сказать и забрать! И вот только тогда можно будет это сделать. А у нас алиментщики ездят на "бентли" и платят алименты в 3 тысячи рублей, а государство не может доказать доходов истинных этих алиментщиков для того, чтобы ребенку взыскать нормальные алименты. Почему такая однобокость? Почему мы смотрим с одной стороны, а с другой стороны нет? Здесь мы все конфискуем, забираем, изымаем, а там мы палец о палец не хотим ударить, чтобы создать нормальные условия жизни людей. Считаю, это неправильно абсолютно.