Почему параолимпийцев сделали крайними?

Российские спортсмены, те, кто был допущен, завоевывают все новые медали в Рио, а эксперты продолжают обсуждать неспортивные аспекты ситуации вокруг Олимпиады. Как стало возможным, что удар пришелся по самой незащищенной группе — инвалидам? И что делать России, чтобы избежать подобной дискриминации в будущем? Об этом Pravda. Ru побеседовала с экспертом по спортивной медицине, членом общественного совета министерства спорта Петром Лидовым.

Фото: Фото: AP

Параолимпийцы

— Оттолкнемся от информповода, что от Олимпиады отстранена вся наша параолимпийская сборная…

— Если Международный олимпийский комитет (МОК) пытался поддаться на всякие нападки со стороны Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), чтобы заставить пересмотреть Олимпийскую хартию, то благодаря усилиям прогрессивного человечества и членам МОК, Олимпийскую хартию удалось отстоять. Вдруг, как гром среди ясного неба, возникла позиция Международного параолимпийского комитета. Как это можно оценить? Нападки-то идут не на Россию, а глобально. Россия — яблоко раздора, а на самом деле там прослеживается множество направлений, по которым бьет, прежде всего, Североатлантический союз, который руководит всеми этими группировками сейчас. Параолимпийский комитет нанес удар по самой незащищенной категории человечества — по инвалидам, по мировому инвалидному спорту. Если Параолимпийский комитет, из уст коего прозвучало, что честный инвалид не должен участвовать в играх, — это страшный момент, очень страшный. Его можно охарактеризовать, как начало политики дискриминации инвалидов.

Параолимпийский спорт не приносит больших денег. Он не такой зрелищный. Многие люди не могут смотреть на это — комок к горлу подступает. Это герои самые натуральные, потому что превозмогли свой недуг.

— Дух современных Олимпийских игр выразил их создатель Пьер де Кубертен — важно участие, а не победа. Как раз тут лишают участия.

— Когда Международный Параолимпийский комитет наносит удар по инвалидам, это говорит о полной несостоятельности руководства этого комитета. Там сидят люди, которые полностью отошли от понимания, что они должны делать, что они должны защищать. Это высшее проявление кощунства на международном уровне. Сейчас все международные Параолимпийские федерации должны возмутиться и как-то объединиться.

— МОК уже создал прецедент по обычным играм, там же дважды не наказывают.

— Конечно, президент Параолимпийского комитета, если у него остались хотя бы элементы чести, должен подать в отставку после такого.

- С мельдонием это вообще игра какая-то?

— Игра, конечно. Я вам больше могу сказать. Обычный сахар является большим энергетиком. Он дает больше сил и выносливости, чем мельдоний. Мельдоний занесен санкционно. Было прослежено, что у него есть хвосты, его можно выловить и унизить спортсменов. Кто на мельдонии сидит? Россия. Создать прецедент!

— Но вы же сказали, что Россия вроде как не при чем?

— Когда есть санкции, когда кто-то хочет нанести удар, то идеологи переделки мира продумывают несколько направлений по которым бить. Не отдельно взятая Россия. Они хотят перекроить Олимпийскую хартию. Сделать Олимпийскую американскую хартию, чтобы доминировать в мире. Они хотят унизить Россию, хотят распоряжаться всеми деньгами. Спорт — это десятки миллиардов долларов. Поверьте, они все это продумывают, прежде чем сделать. Но они перегибают палку. В своих военных действиях они переходят элементарные принципы человечности и морали.

— Английская fair play — честная, благородная игра. Она сейчас потерялась вообще, все понятия вытравлены и выхолощены. Мы к этому не были готовы?

— После распада СССР мы плясали под чужую дудку. И только из-за военных действий, которые начали происходить вокруг нас, но развязаны были не нами, возникла реальная опасность того, что нас хотят уничтожить под красивыми лозунгами. Это мечта многих американских и европейских держав. Мы как заноза сидим, благодаря нашей большой территории, нашим ресурсам, дружбе наших народов.

— Каков должен быть наш ответ? Мы должны, допустим, запустить свои Олимпийские игры, или все-таки пытаться отстаивать свои права в судах? Продолжать идти на поводу у Запада и конкретно у ВАДА?

— Первое, что мы должны сделать сейчас — укрепить позиции МОК, организации, которая нас поддержала в конечном итоге, допустив серию ошибок. Во-вторых, нужно акцентировать внимание на преступной деятельности ВАДА. По сути дела у нас сформировано две системы суда. Гражданский суд, который стоит на принципах международного права. И так называемая "святая спортивная инквизиция", которая стоит на позициях бездоказательного уничтожения. Мы много говорили, почему ВАДА была вынуждена пойти на такие жесткие меры, потому что она не может доказать сознательность применения того или иного препарата. Антидопинг — это элемент шоу, попал — не попал.

От шоу ВАДА перешла к активной войне. Сам по себе весь доклад Макларена основан не на фактах. Это их слабая сторона. Пускай представят доказательства. Поэтому требуется активная борьба с Всемирным антидопинговым агентством, причем борьба непосредственно со стороны МОК.

— Стоит ли нам проводить альтернативную Олимпиаду?

— Только в том случае, если Международный олимпийский комитет перестанет быть идеологическим хранителем олимпийских акций. Только в этом случае. Пока он стоит на прежних позициях — борется за демократию, за честь, за дружбу народов, — его нужно всячески поддерживать. Нужно указывать ему, если он отходит от этих принципов, что он допускает ошибку.

Есть взаимодействие нашего Олимпийского комитета и международного, а что касается параолимпийского комитета, они допустили, еще раз повторяю, вопиющую ошибку, унизив инвалидов. Поступок параолимпийского комитета не выдерживает никакой критики и логики.

Я не нахожу слов, как оценить то, что они сделали. Это форменная дурость. Во главе стоит этой организации стоит англичанин, который далеко не все решает, но он призван охранять и создавать все условия, чтобы инвалиды не чувствовали себя изгоями.

— Интересно, на Западе всегда ратуют якобы за права национальных, секс-меньшинств и прочих, в том числе, инвалидов, больных людей, даунов. И вдруг на тебе! Как речь заходит о российских спортсменах-инвалидах, тут сразу демонстрируется абсолютно другой подход.

— Я боюсь, не является ли это первым шагом того, что инвалиды сами по себе будут там подвергаться дискриминации, как люди второго сорта.

— При нацизме эвтаназии подвергались евреи, инвалиды и убогие…

­— На инвалидов деньги тратить надо, а они не захотят. Страшно становится, понимаете?

— Как нам поступать в период подготовки к следующим Олимпиадам, чтобы не остаться на бобах?

— Прежде всего нужно разделить два направления — внешнюю и внутреннюю политику. Во внешней политике сконцентрировать внимание на взаимодействие с Международным олимпийским комитетом, поднять серьезную шумиху по поводу действий Международного параолимпийского комитета. Нужно поставить вопрос о реформировании ВАДА, о создании независимой от МОК организации с пропорциональным представительством, прежде всего, мировых спортивных держав.

Внутри страны нам надо выводить из-под Министерства спорта нашу антидопинговую службу. Должна быть крупная реформа РУСАДА. Из уст Виталия Смирнова (не знаю, куда он спешил) прозвучало, чтобы РУСАДА была подчинена Министерству здравоохранения, что в корне неверно. У нас должно быть три министерства, которые имеют отношение к спорту: собственно спортивное, здравоохранения и образования.

— Лучше создать несколько подразделений, но не будут ли они между собой соперничать?

— Должна быть независимая организация, но с филиалами по всей территории России. Такие филиалы — дорогое удовольствие, но допинг сейчас пришел уже и в детский спорт. Родители заинтересованы, чтобы в таких видах спорта, как хоккей, футбол, пропихнуть менее одаренного своего отпрыска все выше и выше и выше. У нас очень слабое звено — спортивная медицина.

— Спортивных врачей у нас готовят?

— Спортивной медицине требуется очень серьезная, принципиальная реформа. В ней есть два направления — охрана здоровья и повышение работоспособности, восстановление после физических нагрузок. Тогда у нас Минспорт будет отвечать за спортивные результаты, а здравоохранение — за здоровье граждан.

— Что нужно делать, чтобы такие случаи, как с мельдонием, не случались в будущем? Чтобы не попадали какие-то препараты под антидопинговые санкции?

— Допустим, в рамках международной антидопинговой системы должен быть создан международный научно-экспертный совет. И чтобы он все то новое, что хотят запретить или использовать, оценивал, можно это отнести к категории запрещенных препаратов или нет. На сегодняшний день комиссия ВАДА представлена только англосаксами. Эта тройка решает, какой препарат будет или, наоборот, не будет в запрещенных списках. Это должен решать научный совет международных представителей серьезных фармакологов.

Внутри России тоже такой научно-экспертный совет нужен. Прототип подобного научно-экспертного совета уже создавали в рамках Олимпийского комитета России перед Олимпийскими играми в Сочи. Такие возможности у нас есть.

— Что помешало создать его тогда?

— Как обычно, помешало желание чиновников управлять этим советом. А он должен, по идее, быть независимым.

Когда чиновники хотят участвовать, это всегда обречено на провал. Это благое направление, которое мы прорабатывали в Госдуме и в Российской академии наук. Я участвовал в создании этого совета. Все было сформировано не по тому сценарию, который предлагали РАН и Дума. Спорт должен был быть представлен в виде четырех направлений: спортивная педагогика, искусство тренеров, здравоохранение, спортивная физиология и/или спортивная инженерия. Это четыре направления, практически абсолютно не пересекающиеся друг с другом.

Каждое направление, каждый вектор состоял бы из подвекторов. Каждый подвектор возглавлял бы какой-то серьезный ученый. Если бы такой совет у нас был создан заранее, то он быстро бы отреагировал на абсолютную бездоказательность введения мельдония в список запрещенных препаратов.