Лека Миронова: Советская мода и ню для ЦК

В гостях у Pravda.Ru одна из самых известных советских топ-моделей, любимая манекенщица Славы Зайцева Лека Миронова. Профессиональную судьбу Леки Мироновой легкой не назовешь. Лека Миронова одна из первых открыто заговорила о домогательствах красавиц со стороны власть предержащих.

Фото: Источник фото: Fotodom.ru/Fotoimedia

Образ советской манекенщицы

- Вы единственная в мире топ-модель с пятидесятилетним стажем и любимая модель Славы Зайцева. Какой была советская мода? Как работала эта сфера? Что такое мода вообще? И что она значит для вас?  

- Каждая женщина хочет хорошо выглядеть. Дом моделей, конечно, тогда был государственный. И наша организация должна была одеть всех женщин. Но и тогда и сейчас, если женщина 54 размера, ей не надо смотреть на меня, а видеть женщин своего размера. Женщина выбирает сама для себя.

На любой показ моделей - такой цветник разнообразный - приходят самые разные женщины, и все женщины - меленькие, тоненькие, полненькие - хотят красиво одеваться. Наш общесоюзный Дом моделей работал, главным образом, для обеспечения работой фабрик. Но с наших моделей делали выкройки и для обычных людей. 

- Вот вы прошли по подиуму в красивом платье. И тут же можно было получить выкройку этого платья? 

-  Да, продавали их всем желающим. Пришла женщина, посмотрела, решила, что вот это ей подходит. Она записывает номер модели, идет вниз, покупает выкройку и шьет себе такое платье сама или идет заказывает у портнихи, в ателье. 

- Как работал Дом моделей? Часто у вас были показы? 

- У нас было три сеанса каждый день, кроме субботы-воскресенья. Манекенщицы были цеховые и выставочные. Я была выставочная, участвовала в этих показах. Цеховые приходили к девяти и целый рабочий день сидели. Им делали примерки. У нас был цех легкой одежды, цех верхней одежды и экспериментальный цех. Экспериментальный - это самый хороший, особенно ценный тогда, потому что выбор действительно был невелик. 

Это сейчас мы уже начинаем цыкать, если нет сыра "Пармезан" или еще какой-то мелочи. А тогда не было вообще ничего, можно было только постараться как-то достать. Нужно было изощриться, чтобы где-то найти нужный кусочек ткани. Одежду-то купить нормальную вообще было нельзя. Мы на сеансе показывали только образцы, эти модели были под номерами, на них уже была выкройка, которую можно было сразу купить. 

У нас сеансы были в час, три и пять, потом перенесли на два, четыре и шесть часов. Сеанс - час, потом перерыв, еще у нас бывали примерки. Иногда нас загружали в автобус и везли куда-нибудь на показ, если какая-нибудь организация заказывала показ моделей. 

- Это - как сейчас на корпоратив пригласить? 

-  Да, не только Дому моделей деньги платили, но и каждой манекенщице за каждый показ. Если это было в Москве, то платили три рубля, а если за пределами Москвы, то пять рублей. Без этого манекенщица получала зарплату 76 рублей, всего на 16 рублей больше, чем уборщица. 

А выйти на подиум показать - это спектакль. Надо 10 раз переодеться на каждом сеансе. Это по 30 раз в день вы переодеваетесь и выходите на подиум. Да еще в перерывах вы мерите какие-то другие модели. 

Современных моделей доводят до истощения

- Вас как-то учили искусству подиума? 

- Нет, тогда не было никакой школы. Это сейчас занимаются с манекенщицами и делают из красивых девочек что-то такое умопомрачительное. Они все красивые, но все разные, а их под одну гребенку причешут, вместо глаз как будто стекляшки вставят... Как сейчас манекенщицы ходят по подиуму, тогда это нам только в страшном сне могло присниться. Никто бы не поверил, что такое может стать модным. 

Мы выступали как артисты, у каждого была своя роль, и все должно сочетаться. Музыка стимулирует, под нее легко идти. Допустим, верхняя одежда - более серьезная музыка идет, потом костюмы - тоже серьезная, но другая.

Какие-то нарядные вещи, вечерние, свадебные - более легкая, воздушная. Музыка идет в тему, и конечно, человек должен идти в ритме музыки, тогда получается авторская работа модельера. Манекенщица - тоже творческий человек. Когда все это совпадает - получается гармония. 

- Раньше манекенщицы были более женственные, помягче формами. Сейчас они такие тощие, что, видимо, больны, у них гормональные процессы в организме нарушены. Это совсем не то, к чему нужно стремиться женщине. 

-  Я боюсь, что меня кто-нибудь может просто побить, потому что я борюсь с этим. И сейчас манекенщицы идут по подиуму как на эшафот. Они все какие-то безжизненные, какие-то синтетические куклы, при всем при том, что они все очень красивые от природы. 

- Считается, что в советское время были не очень красивые платья... 

- Конечно, был дефицит на все, на хорошую одежду особенно. Но модели были прекрасные. Наши модельеры старались и творили, доставали какие-то кусочки ткани, для того чтобы делать модели. 

- А куда потом отправляли платья с ваших показов? 

- Отправляли в какой-то специальный магазин для начальства. Были всякие министерские, обкомовские, горкомовские и другие спецраспределители. Там могли покупать только эти важные люди.

"Плейбой" для ЦК 

- А вам ничего не доставалось? Вы ничего не покупали из этого? 

- Шутить изволите. Нам ничего не доставалось. Да и куда было ходить в красивой одежде в наше советское время? 

У нас была отдельная коллекция для иностранных делегаций. Там было много всего разного, зависело от того, кому показывали. Меня пригласили на парад лучших манекенщиц мира в 1966-м году со ставкой 2 тысячи долларов в час. Я за всю жизнь столько тогда не заработала. Но меня не пустили - родословная подкачала. Девочки почти все ездили за границу. Я не ездила, потому что дворянского происхождения. 

А потом я со Славой Зайцевым познакомилась, меня пригласили, и мы уже долго вместе работаем и дружим. Между мной и Славой - гармония. И он, когда меня увидел, сразу сказал: Будешь моей манекенщицей. Все. И вот 55 лет будет в следующем году, как мы дружим. 

- Вы ушли из манекенщиц, потому что кто-то из высоких чиновников очень вами заинтересовался? 

- Я действительно попала в очень неприятную историю, которая мне грозила очень большими неприятностями. Началось с того, что пришла съемочная группа к дирекции, они сказали: Нам нужна вот эта девушка для проведения съемок. Директор меня вызывает, снимает с сеансов, и я еду на съемки. Приезжаем в очень хорошо обставленную квартиру, к матери одного известнейшего человека, и они мне говорят: У нас съемки для ЦК. Платить будем очень хорошо. Я поинтересовалась, что и как? 

Оказалось, они делают для работников ЦК КПСС что-то типа "Плейбоя". Они в этом интерьере полуобнаженную или обнаженную женщину хотели снять. Я сказала, что в такие игры не играю. - А нам пришел на вас заказ из ЦК. Я говорю: мало ли у кого какие фантазии. Это исключено. - Нет, раздевайтесь. Но я умею концентрировать свое внимание. Я тогда где-то взяла, что было под рукой - какую-то электронику дорогую - и говорю: Если вы сейчас же меня не отпустите, я устрою здесь погром, вот эту штуку брошу в окно и буду кричать. 

Мне говорят: Вот такая-то артистка уже снималась, такая-то и такая-то... Я говорю: Ну и флаг им в руки. Я не полиция нравов. Им нравится - ради Бога. Я этого не хочу, мне этого не надо. 

После этого мне стали звонить и угрожать, где-то подстерегать, преследовать. А потом, когда я ушла, меня полтора года вообще никуда не брали на работу. А когда девочки ездили за границу, за ними следили, как они себя ведут, чтобы они не пошли куда-нибудь. Но сами наши дипсотрудники старались влезть к ним, чтобы девочки их обслуживали. Девочки в ужасе были, жаловались, скандалили, все такое прочее. Кошмар. Это им нужно, так пусть идут на панель и берут. Нет же, им надо было своих. 

Подготовил к публикации Юрий Кондратьев 

Беседовала