Женщина в исламе - рабыня, служанка или госпожа?

Что некоторых людей привлекает в исламе? Мусульманская женщина — счастливая женщина? В чем мусульманке нельзя покоряться мужу? Почему русские женщины стремятся найти женихов, например, в Турции? Чем вызвано шокирующее поведение мигрантов-мусульман в Кельне и других европейских городах по отношению к женщинам? Обо всем этом в эфире Pravda. Ru рассказала публицист, сотрудница журнала "Мусульманка" Анастасия Фатима Ежова.

Фото: Фото: AP

— Мигранты с Ближнего Востока и из Северной Африки, мягко говоря, непочтительно отнеслись к немецким женщинам. Были беспорядки и в других европейских странах. Но ведь мусульмане должны с уважением относиться к женщинам. Или это относится только к мусульманкам? И что представляет из себя женщина- мусульманка?

— Мусульманин — это человек, который живет по исламу, Корану и сунне Пророка. И человек, который действительно является мусульманином и относится к этому серьезно, никогда не посягнет на честь женщины — не важно, мусульманка она или христианка. Тем более, что христиане относятся к людям Писания, которые уважаются исламом, их права защищаются в настоящем мусульманском государстве. Это, конечно, не относится к ИГИЛ, которое только называет себя "исламским государством".

Мусульманин, который посягнул сексуально на женщину-христианку, скорее всего, и к мусульманкам относится не особо почтительно. Насильственные принуждения женщины к сексуальной связи — по исламскому закону, уголовное преступление, которое наказывается смертной казнью, не важно, к какой общине принадлежит сама эта женщина. Такие действия никак не должны ассоциироваться с исламом. И нельзя рассматривать христианскую и мусульманскую общину как некие константы.

О женщине-мусульманке нельзя говорить вообще. исламский мир — слишком большой, в нем уживается много разных народов, разных культур. Есть семьи, чисто формально принадлежащие к народам, которые исторически исповедуют ислам, но по сути являющиеся светскими. Есть семьи, которые строго соблюдают установления Корана и сунны и не придают особого значения обычаям, которые приняты в их обществе. И есть семьи, которые очень сильно детерминированы некими обычаями, установлениями своего народа, который не обязательно соответствует исламу. Очень часто эти установления бывают более жесткими и жестокими, более ригидными, чем исламские законы.

исламские законы, безусловно, дают человеку больше свободы. Самый яркий пример касается брачного права. исламское право не дает ни при каких обстоятельствах отцу возможности насильно выдавать замуж свою дочь. Если брак заключен без согласия девушки, то он недействителен, по шариату. Но в семьях, которые руководствуются сугубо своими обычаями, такое дело является совершенно обыкновенным. Это происходит сплошь и рядом, и среди наших российских мусульман такое есть, и в арабском мире подобное происходит.

Другой пример — это брачное приданое, которое, по исламскому закону, полагается только женщине. Муж не может на него претендовать, кроме как в случае развода по инициативе жены и при условии, что на муже нет никакой вины. Тогда она может это оспорить, в судебном порядке развестись, и его принудят выплатить это приданое, несмотря на то что она была инициатором развода. Такое происходит, например, в Иране. К тому же заработанное мужем идет в семейный бюджет, а если она работала, то заработанное ею самой причитается только ей. Юридически никто не может на это претендовать.

— Какую из трех перечисленных вами категорий исламских семей, вы считаете сегодня преобладающей?

— Очень сложно определить. С одной стороны, как мне представляется, очень много светских мусульман. Очень много традиционных семей. Количество соблюдающих нормы ислама мусульман без оглядки на общинные установления тоже велико. Наверное, их количество растет, но дело в том, что есть разные направления в исламе. Если мы возьмем чистый ислам с точки зрения шиизма — это будет одно, а чистый ислам с точки зрения салафизма, "исламского государства", "Джабхат-ан-Нусра" и им подобных организаций, запрещенных в России, то это будет совершенно другое. Это настолько антагонистичные формы чистого ислама, что мы видим, как они сталкиваются в прямом военном противостоянии.

Поэтому смотря что понимать под чистым исламом. Например, салафиты, такфиристы, которые сегодня выступают, например, против правительства в Сирии, утверждают, что они исходят из чистого ислама, борются за шариатское правление. Но шиитские верховные авторитеты Куми и Наджафи категорически не согласятся, что это чистый ислам. Они считают, что они носители чистого ислама, который восходит непосредственно к пророку Мухаммеду. И если мы посмотрим на положение женщин в одной системе ценностей, в одной системе понимания ислама и в другой — оно будет очень сильно различаться.

Я могу говорить про шиитское понимание ислама. Прежде всего, именно в шиитском праве есть большая степень свободы. Если мы возьмем суннитские масхабы, там девушку может выдавать замуж только вали, то есть ее законный опекун — отец или брат, которые являются мусульманами, что особенно оговаривается в этих правовых толках. В шиитской системе права, если девушка никогда не была замужем, ей нужно согласие отца или деда-мусульманина, именно согласие, а не какая-то прерогатива выдавать ее замуж. Если она разведена или овдовела, то она совершенно самостоятельно решает вопрос о браке, может вступать в брак сама, никого вообще не спрашивая.

В принципе, уважение к женщине постулируется исламом как таковым, если только не брать какие-то крайние салафитские формы — тот самый такфиризм, ИГИЛ, которые все нормы ислама извратили. Это касается не только семейного права, но и ведения войны, заключения мира. Потому что никогда ислам не разрешал убивать невинных женщин, детей, людей, которые не держат оружие против мусульман. А мы сегодня это сплошь и рядом видим. Очень жестокие формы насилия, казни, которые совершенно не понятно, какой извращенный ум изобрел, все эти поджигания автомобилей и прочее.

— Как вы думаете, почему ислам постоянно в такие крайности скатывается?

— Ну, когда-то и христианство католическое скатывалось в такие же точно крайности. Мы никогда не можем представить, что Иисус (мир ему), который в исламе почитается как один из величайших пророков и праведников, мог санкционировать в каком-то виде святую инквизицию, сожжение ведьм и еретиков.

— Инквизиция — это кризис христианства. Сейчас происходит кризис ислама?

— Я не могу назвать это кризисом ислама, потому что огромное количество мусульман вообще не считают, что эти люди в каком-бы то ни было формате представляют именно ислам. Это некая девиация, опасная перверсия, которая коренится, безусловно, в психиатрического и психологического рода недугах людей. Обращает на себя внимание то, какое количество этих людей приехало из стран Европы.

Не сыграли ли в этом направлении нормы санаторной цивилизации, когда пропагандируется в нарочито гиперболизированном виде такая толерантность, вселенское дао и т. д.? Не сыграли ли роль подавление мужественности в европейских странах, стирание граней между полами, нормальными, естественными отношениями между мужчинами и женщинами и пропаганда половых извращений, которые там, в Европе, уже узаконены? Возможно, это сыграло такую роль обратного эффекта, что люди просто потянулись к реализации некой своей склонности к насилию и природной агрессивности.

Потому что это все есть в человеке и оно все равно будет находить какой-то выход, но это должно находить конструктивный выход. Можно воспитать в подрастающем поколении героическое начало, идею защиты Родины, идею служения обществу, идею борьбы за справедливость, как, кстати, у нас было в советское время. Это агрессивное мужское начало тем самым конвертируется в какие-то благородные формы, и тем самым воспитываются защитники, покровители, борцы за более хороший мир.

Когда это все подавляется, когда вообще нивелируется полностью это мужское начало, естественно, где-то это копится, а потом прорывается уже в форме совершенно зверского немотивированного насилия. Здесь можно найти очень глубокие психологические истоки такого явления, как ИГИЛ, например, выявить, почему туда бегут, почему люди жаждут этого насилия. Ведь эти люди напоминают сорвавшихся с цепи сумасшедших.

В исламе есть терпимость к тем нормам, которые люди для себя приняли. И нет проблем с тем, чтобы нормально относиться к ним. Да, есть такой щекотливый момент, что в Иране всех обязывают покрывать голову, но это, опять же, предмет споров внутри самого шиитского сообщества. В шиитских кварталах Ливана, например, не действуют такие нормы. Там женщина-христианка может появиться с непокрытой головой и никто не будет посягать на ее честь. Ливан — это многоконфессиональное государство, там очень серьезно в процентном отношении представлена христианская община.

Много женщин надевают открытую одежду, ходят в клубы, танцуют там, делают прически и не соблюдают исламские нормы. Но никто не насилует их, не посягает на их сексуальную неприкосновенность, на их честь и достоинство. В этом и должен заключаться подход истинного ислама. А то, что мы видим в практике ИГИЛ или тех мигрантов, которые насиловали женщин посреди площади в разгар новогодней ночи, — это грубое нарушение ислама. Я сомневаюсь, что их можно назвать мусульманами после этого.

Интервью к публикации подготовил Юрий Кондратьев

Беседовала